Китай – великая держава номер один?

Млечин Леонид Михайлович

Ху Яобан был очень открытым человеком, способным слушать и воспринимать другие мнения. Не позволял себе топтать подчиненных. С ним можно было не соглашаться и даже спорить. Ху нажил немало врагов, проводя кампанию по борьбе с коррупцией. В тюрьму угодили близкие родственники высших руководителей (см. книгу Виктора Усова «Дэн Сяопин и его время»), которые как раз и были политическими оппонентами генсека. Как он мог понравиться ветеранам, настаивая на омоложении кадров? Ху еще и рассорился с военными, предлагая сократить и численность вооруженных сил, и непосильные оборонные расходы.

Глава правительства Чжао Цзыян поддержал генерального секретаря, обратился

к нему с запиской, в которой говорилось: «Для ускорения социалистической модернизации, для длительного и стабильного развития страны необходимо ускорить темпы развития реформы политической системы».

Ху пострадал из-за интервью гонконгской газете в январе 1985 года, в котором увидели намерение отправить Дэна в отставку. Это была последняя капля. Поддержки Дэна он лишился еще раньше. Стала очевидной разница во взглядах.

Ху упрямо проталкивал реформы вперед, не поддаваясь на давление ястребов и сторонников жесткой линии. Он запретил ЦК вмешиваться в дела творческих союзов. С этим «старики» не смирились. Дэну докладывали, что генеральный секретарь противопоставляет себя его политике. Дэн сделал ему замечание, сказав, что генсек недооценивает необходимость борьбы с «буржуазным либерализмом».

В жизни страны стали заметны студенты, которые требовали обновления и демократии. С декабря 1986 года во многих высших учебных заведениях Китая проходили студенческие демонстрации, распространялись листовки. Студенты требовали политических свобод. Дэн Сяопин осудил митингующих. 30 декабря он провел совещание, сказал: «Студенческие демонстрации — не случайность. Это результат потери контроля над буржуазной либерализацией». Иначе говоря, возложил всю ответственность на Ху.

4 января 1987 года состоялось новое совещание у Дэна. Он показал высшим руководителям страны заявление Ху об отставке. 10 января устроили разбор его «ошибок». Ху очень волновался, у него на глаза навернулись слезы. 16 января провели расширенное заседание политбюро. Ответственность за беспорядки возложили на Ху Яобана: слишком радикален в экономических реформах и слишком либерален к антипартийным выступлениям.

Его сменил Чжао Цзыян. Он стал генеральным секретарем в шестьдесят восемь лет — остальным членам высшего партийного руководства было много больше. Старейшины согласились с его кандидатурой, полагая, что он сосредоточится на экономике. Однако новый генсек сразу обозначил свою позицию по всем принципиальным вопросам. Заявил, что «борьба с буржуазной либерализацией не должна препятствовать развитию производительных сил, реформ, открытости и творческой работе интеллигенции».

Чжао Цзыян сделал карьеру в провинции Гуандун, где стал партийным секретарем в 1965 году в возрасте сорока шести лет. Он тоже потерял работу во время культурной революции. Его отправили на перевоспитание — работать на заводе.

Однажды ночью в апреле 1971 года раздался стук в дверь. Выяснилось, что надо срочно ехать в город. Его отправили на трехколесном мотоцикле — другого транспорта ему предоставить не смогли. В аэропорту его ждал самолет, чтобы доставить в Пекин. Здесь его поселили в хорошем отеле. Он не спал всю ночь, теряясь в догадках. Утром его доставили к главе правительства Чжоу Эньлаю. Чжао приготовил покаянную речь. Но глава правительства его оборвал: «Центральный комитет принял решение отправить вас на важную партийную работу во Внутренней Монголии».

В 1975 году он уже руководил провинцией Сычуань, где сумел поправить дела на селе. Чжао пришел к выводу, что привычные методы управления экономикой не работают: у людей нет стимула

хорошо трудиться, поэтому мало чего удается достичь. С 1952 по 1980 год промышленность выросла в восемь раз, ВВП в четыре раза, а уровень потребления всего лишь удвоился…

«Я задумался, — вспоминал Чжао, — как сделать так, чтобы китайский народ получал конкретные результаты от своего труда?»

В 1977 году Чжао сделали кандидатом в члены политбюро. В 1980 году его перевели в Пекин и в скором времени поставили во главе правительства.

Чжао был волевым человеком. Он пристрастился к сигаретам в юные годы, но нашел в себе силы бросить курить накануне назначения премьер-министром. Но от выпивки не отказался. В компании легко выпивал шесть порций крепкой водки маотай. Самым счастливым временем была для него работа в провинции.

В Пекине Дэн поручил ему провести главные реформы, сначала в экономике, потом в политике. Но страна с трудом поддавалась радикальным переменам. И Дэн легко пожертвовал двумя самыми либеральными помощниками — сначала Ху Яобаном, а затем и Чжао Цзыяном…

На Чжао произвело сильное впечатление увиденное за границей — в 1979 году он побывал в Греции, Швейцарии, Франции, Великобритании и поразился уровню сельского хозяйства и процветанию крестьян. Чжао увидел, что нет нужды в огромных хозяйствах. Большие урожаи собирают на семейных фермах. И стали поощрять семейный подряд.

В одной из провинций крестьянам запрещали выращивать арахис, который давал высокие урожаи, и заставили сеять кукурузу, которая плохо росла. Чжао понял, что пора перестать командовать крестьянами: пусть они выращивают то, что дает большой доход. Это быстро принесло успех. К тому же с 1979 года несколько лет подряд в стране были очень хорошие урожаи. Отказ от народных коммун, созданных Мао, освободил 800 миллионов китайских крестьян. Энергия деревни казалась фантастической. Никто не ожидал от нее такого рывка!

Такие же изменения Чжао произвел в промышленности. Потребовались перемены в психологии: за годы маоистского социализма предприятия отвыкли отвечать за убытки и получать прибыль. Если они что-то зарабатывали — у них отбирали, если работали в убыток — их не наказывали…

«Наша стратегия развития индустрии, — рассказывал Чжао, — была основана на пословице "Не начинай готовить, пока нет риса". Это означало, что в любой отрасли надо начинать с самой основы. Сначала разведать полезные ископаемые, затем наладить их добычу, проложить дорогу, и только потом строить сталеплавильный завод… Получалось невероятно затратное производство. Мы стали покупать дешевую руду в Канаде и Австралии, выплавляли сталь в прибрежных провинциях и экспортировали ее. А прибыль вкладывали в развитие индустрии! Наше огромное преимущество состояло в дешевой рабочей силе, что позволяло нам конкурировать на мировом рынке».

Архитектором реформ считается Дэн Сяопин. Он все начал. Но идея развития прибрежных провинций, создания там ориентированной на экспорт экономики принадлежит Чжао. И он сумел убедить Дэна в ее перспективности.

Дэн вел себя принципиально иначе, чем Мао, который давал руководящие указания во всех сферах жизни. Дэн выдвигал толковых людей на ключевые посты, предоставлял им возможность развернуться и поддерживал то, что работало, все удачные идеи.

Понадобились иностранные займы на закупку оборудования, чтобы развивать свое производство. Откуда их взять? Иностранные компании не спешили приходить в Китай. Им нужна была развитая инфраструктура — дороги, вода, электричество, а чтобы ее создать, требовались солидные вложения.