Китайская головоломка
Шрифт:
Тушь разводится в изящных сосудах-тушечницах. Так художники подбирают нужный цвет, нужную консистенцию. Различаются сотни видов туши, которые позволяют получить бесчисленное множество оттенков. Это доказал, в частности, известный живописец XVII века Чжу Да, работы которого по сей день вызывают восхищение.
Издревле установилась узкая специализация художников гохуа. Одни отдают свой талант изображению птиц, животных, другие предпочитают цветы, третьи — реки и горы. Например, знаменитый живописец XVIII века Чжэн Бяньцяо всю свою творческую жизнь рисовал бамбук, орхидеи и камни. И больше ничего. Кому-то, возможно, он покажется эдаким чудаком, не реализовавшим весь свой творческий потенциал. Но ведь у китайцев «все не так,
В какой части света находится Китай? Вопрос смешной, наивный. Для тех, кого водят в детсад. Ну, конечно же, на Востоке! Где же еще?! Это у нас. А у самих китайцев и на этот счет свое, собственное, особое мнение. Свое видение общей картины мира.
…Вначале был хаос. Мельчайшие частицы ци пребывали в беспорядочном состоянии, напоминая бесформенное облако. Постепенно они размежевались на легкие и тяжелые. Легкие и прозрачные частицы ян поднялись вверх и образовали Небо-Тянь, а тяжелые и темные частицы инь, окончательно опустившись вниз, стали Землей-Ди.
Размежевавшись друг с другом, ян и инь продолжали взаимодействовать, взаимопроникать. Так появился Человек-Жэнь. Образовалась триада Небо-Земля-Человек. Гармоничное взаимодействие между ними предопределяет все, что творится в Поднебесной, будь то события масштабные или самые незначительные.
Созидательная деятельность ян и инь на этом не завершилась. Небо согревало Землю своим теплом и оплодотворяло дождем, благодаря чему Земля стала способной родить живые существа и растения.
Все в нашем бренном мире появилось на свет в результате взаимопроникновения Неба и Земли, ян и инь, мужского начала и женского. И доброе, и злое. И в природе, и в жизни. И нельзя сказать, что лучше, а что хуже: свет или тьма, покой или движение — и то и другое необходимо. Одно без другого немыслимо. Одно переходит в другое. Хорошее превращается в плохое, и, наоборот, плохое может стать хорошим.
Чередование ян-инь также неизбежно, как чередование света и тьмы, дня и ночи, лета и зимы. Проникая друг в друга, ян и инь меняются местами и образуют таким образом «круговорот вещей». А вместе обе эти космические силы формируют Дао — Путь истины, всеобщий закон Вселенной.
Небо безгранично и имеет круглую форму. Земля же опоясана четырьмя сторонами света: ЮгСеверВостокЗапад. Со всех четырех сторон она омывается морями.
В центре огромного земного квадрата находится Срединное государство Чжунго, населенное срединной нацией китайцев — чжунхуа. А все остальные государства и народы расположились по четырем сторонам от Чжунго и названы одним словом Вай, то бишь «чужие», «внешние», «периферийные». Для срединной нации китайцев они — «варвары» южные, северные, восточные или западные, в зависимости от места проживания.
Небо как верховная сила, олицетворяющая разум и высшую справедливость, постоянно наблюдает за действиями всех без исключения людей, вознаграждая одних и наказывая других. Будучи бесплотным оно тем не менее может выражать любовь и гнев, слышать и даже вещать. Свою власть оно осуществляет через своего избранного наместника на Земле — императора Чжунго, который именуется Тянь-цзы — Сыном Неба.
Срединное государство — не просто географический центр Земли, но и средоточие власти над всеми «варварами», над всей Вселенной.
Как было сформулировано в классической конфуцианской книге «Шицзин», «во всей Вселенной нет того, чтобы не была земля Вана (императора. — А. Ж.), на всем краю земли нет таких, кто бы не был слугой Вана». Или такие еще примеры: в 597 году н. э. Ян Цзянь, император династии Суй, уведомил короля государства Корё (Кореи. — A. Ж.) о том, что «во всей Поднебесной все являются чэнь — моими вассалами». А в период Танской династии (618907 гг. н. э.) императорский двор так обосновал руководящую роль Чжунго во Вселенной: «Срединное государство по отношению к варварам, как солнце в отношении звезд — нельзя не подчинить».
Таким, начиная с древнейших времен и до падения Цинской династии в 1911 году, китайцы официально воспринимали мироустройство и свое место нахождения в нем. Да и в последующие времена Пекин не отошел от этой этноцентристской позиции. За примерами ходить далеко не надо.
О ходе подготовки итоговых документов по результатам визита Мао Цзэдуна в Москву в декабре 1949 — феврале 1950 года постоянно «докладывалось двум лидерам, — вспоминает М. С. Капица. — Мао Цзэдуна посещали по очереди Молотов, Булганин, Микоян. Не обошлось и без столкновения. Советская сторона ожидала, что глава правительства нового Китая сделает какое-то определенное заявление о Внешней Монголии. Мао Цзэдун не пожелал этого делать. Тогда В. М. Молотов заметил, что китайская сторона нарушает согласие, достигнутое ранее. (В феврале 1949 года Мао Цзэдун в беседе с А. И. Микояном, посетившим Пекин, согласился с тем, что «они не будут ставить вопрос об объединении Монголии. А. Ж.) Мао Цзэдун пришел в ярость, и Сталин вынужден был звать гостей к себе на дачу, устраивать вечеринку, чтобы сгладить шероховатости». Говорят, что там, на даче, между Мао Цзэдуном и Сталиным состоялся разговор тет-а-тет. Написав на чистом листе бумаги иероглифы чжун и го, Председатель КПК старался наглядно продемонстрировать заложенный в них геополитический смысл. Написал он и еще одно слово из двух иероглифов — Мынгу. Так издревле именуется у китайцев Монголия. Дословно мынгу переводится, как «темная древность». Но для китайцев эти два иероглифа значат «древняя окраина заходящей предрассветной луны». Окраина чего? Вопрос излишний: конечно, окраина Чжунго, его неотъемлемая часть. Внимательно выслушав Председателя КПК, хозяин Кремля, однако, не внял его прозрачным притязаниям на включение Монгольской Народной Республики в состав КНР.
Этноцентристские мотивы древности звучали время от времени и в выступлениях прочих руководителей народного Китая.
В феврале 1979 года китайские войска развернули военные действие на всем протяжении китайско-вьетнамской границы. Захватив приграничные города и населенные пункты, армия продолжала какое-то время двигаться в глубь страны, но вскоре остановилась. Американский еженедельник «Нью стейтсмен» поспешил объяснить это тем, что «ход военных операций показал, что вторжение было подготовлено крайне бестолково. Оно провалилось». Американцы не поняли сути и целей китайского вторжения во Вьетнам. Не поняли даже после того, как Народно-освободительная армия Китая в совершенно чуждой ей манере занялась демонтажем и вывозом в Китай техники, оборудования и даже готовой продукции с захваченных вьетнамских заводов и фабрик. Одновременно разрушались школы, больницы, жилые постройки, административные здания. Неприкрытое, скорее даже демонстративное мародерство сопровождалось массовыми расстрелами. Это была типичная акция устрашения. Зачем она понадобилась Пекину?
Объяснил это Дэн Сяопин, находившийся в тот момент с визитом в Вашингтоне. Он не стал скрывать, что нужно было «преподать урок Вьетнаму», «наказать его». За что?! За то, что осмелился выслать из страны хуацяо, китайских эмигрантов, признав в них «пятую колонну». А также за то, что стал слишком активно помогать кампучийским патриотам в их борьбе против промаоистского режима Пол Пота. Другими словами, Вьетнаму дали понять, что в Поднебесной, как и прежде, хозяин все тот же. И забывать об этом не следует.