Китайский детонатор
Шрифт:
– Банный лист липнет.
– Что?
– Ничего. Веди его сюда.
Но знакомство с очевидцем Чередняковым пришлось отложить. Подскочил Корольков, шепнул, что с майором желает побеседовать эфэсбэшник.
– Чего ему надо? – проворчал Криворук.
– Не могу знать, товарищ майор.
– А не сблюет твой эфэсбэшник?
– Не могу знать, – повторил Корольков.
– Ладно, сейчас проверим. Пусть войдет.
Представитель Антитеррористического центра скользнул взглядом по трупам и направился к Криворуку, в котором сразу распознал главного. Выглядел этот бритоголовый тип так, что немедленно хотелось проверить его на предмет причастности к организованной преступной группировке. С левой стороны его пиджака угадывались очертания наплечной кобуры и того, что в ней обычно носят. Однако предъявленное им удостоверение оказалось настоящим, не внушающим подозрений. Оно было выдано подполковнику ФСБ Хромову, хотя его принадлежность к секретной службе по розыску и уничтожению террористов там никак не отображалась.
– Что вас сюда привело? – хмуро осведомился Криворук, когда знакомство состоялось.
– Трупный запах, – невозмутимо ответил Хромов, пряча удостоверение. – Мне нужны подробности.
– Вышлю вам копии протоколов и заключений экспертизы.
– Предпочитаю получать информацию из первых рук.
– А какао с чаем? – поинтересовался Криворук.
– Нет, спасибо.
Отвернувшись, Хромов направился к трупу Вэньминя. Криворук придержал его за локоть.
– Туда посторонним нельзя, – сказал он. – Проводятся следственные мероприятия.
Он всегда гордился силой своих пальцев и в свободное время упражнял их с помощью теннисного мячика, который держал в верхнем ящике письменного стола. Но Хромов избавился от захвата с такой легкостью, словно с вареными макаронами, а не с тренированными пальцами Криво– рука.
– Мне можно, – сказал Хромов.
Присутствующие оставили свои дела, украдкой наблюдая за сценой, разыгрывающейся у них на глазах.
– А я говорю, нельзя! – повысил голос Криворук.
Он снова протянул руку. На этот раз Хромов поймал его за запястье и, притянув к себе, тихо произнес:
– Не зарывайся, майор. На тебя смотрят подчиненные. Предлагаю сотрудничество и свою помощь.
– А если я откажусь? – строптиво спросил Криворук.
– Один мой звонок, и тебя заменят другим, более покладистым.
На протяжении нескольких секунд майор Криворук смотрел в темно-коричневые глаза, устремленные на него. Внутренний голос подсказал ему, что слова столичного подполковника не расходятся с делом.
– Отпусти, – буркнул он.
Хромов разжал пальцы:
– Пожалуйста.
– Чем ты можешь мне помочь? – спросил Криворук, перебарывая желание потереть затекшую кисть руки.
– Это было убийство на почве мести. – Хромов показал на труп Вэньминя. – Настоящей мишенью был он, а эти двое попали под раздачу случайно. Убитый – программист из «Санни электроникс».
– Все это я и без тебя знаю.
– Кроме мотива убийства, м-м?
Хромов подмигнул, а Криворук неожиданно для себя ухмыльнулся.
– Ну, до этого бы мы и сами докопались, – сказал он.
– Не так быстро, верно?
– Парень работал на вас?
– Нет, но я на него очень рассчитывал, – признался Хромов. – С его гибелью оборвалась одна очень важная ниточка.
– Попробуем восстановить твою ниточку, – сказал Криворук. – Сейчас побеседуем с очевидцем.
– Вот это дело.
Охранник Чередняков был спортивным, но порядком потасканным мужчиной с моложавым лицом и старческими мешками под глазами. Войдя в зал, он побледнел и опасливо посмотрел по сторонам. Его рассказ не отличался красноречием:
– Тот псих сто грамм попросил. Его хотели турнуть. Тогда он достал обрез и положил всех троих к такой матери. Выстрелы были как из пушки.
Эта песня продолжалась минут пять, пока Криворук не заставил Череднякова сменить пластинку. Оказалось, он запомнил кое-какие немаловажные подробности. Хромов в допрос не вмешивался, а только посматривал издалека, что Криворуку понравилось.
– Хочешь задать ему пару вопросов? – спросил он у Хромова.
Тот отрицательно покачал головой, и Чередняков был отпущен под подписку о невыезде.
Переглянувшись, Криворук и Хромов уединились за столиком в дальнем углу, где первый тут же присосался к бутылке газировки, а второй сунул в рот леденец на палочке, распространяющий тонкий аромат ананаса.
– Где этот хрен раздобыл армейский «Винчестер», хотел бы я знать? – произнес Криворук, отдуваясь.
– Это было охотничье ружье, – возразил Хромов. – Карабин.
– Ты гильзы видел?
– Ага, полюбопытствовал. Пока ты сторожа мурыжил.
– Тогда ты плохо разбираешься в боеприпасах, подполковник, – с удовольствием констатировал Криворук. – Это патрон 7,62x51, разработанный компанией «Винчестер» и принятый на вооружение в армиях НАТО и США.
– Это наш патрон того же калибра, – возразил Хромов. – Гильза тоньше, чем у армейского патрона. Это потому что в охотничьем стволе давление меньше. Кстати, о гильзах. Стрелявший их не собрал умышленно. Это вызов.
– Может, не догадался?
– Нет, майор. Работал профессионал. Посмотри, как он грамотно всех положил. И ни одного отпечатка подошвы. Опять же, выручку не тронул. Это для него мелочь.
– Пожалуй, ты прав, – вынужден был признать Криворук. – Сечешь, подполковник.
Он допил воду и поставил пустую бутылку на стол.
– Работа такая, – сказал Хромов, двигая тонкой палочкой, торчащей у него изо рта. – Что тебе удалось вытащить из сторожа?
– Кое-что удалось. Он сказал, что убийца был маленький, худой, черноволосый. Скорее всего, китаец. На нем была выгоревшая ветровка, а лица Чередняков не видел или не запомнил с перепугу. Если мотивом была месть…
– Сто процентов, – вставил Хромов. – Вэньминю угрожали и с ним расправились.
– Тогда, – продолжал Криворук, – можно предположить, что это была разборка между китайскими кланами. – Вспомнив реплику Соловушкина, он добавил: – Тонгами.