Клад Волчьего колодца
Шрифт:
Как привидение, возник он перед сторожем и насмешливо поздоровался:
— Как поживаете, пан Головня?
От неожиданности сторож пошатнулся и привалился спиной к воротам.
— Давайте отойдем подальше, — властно приказал неизвестный. — Тут нас могут заметить.
— Чего вам нужно? — со страхом спросил сторож, невольно подчиняясь и следуя за долговязым.
— Сейчас узнаете, пан Головня… то есть, простите, товарищ Кругляк. Нужно отдать вам справедливость, ловко сумели замаскироваться, насилу напали на ваш след!
— Чего вам нужно? — дрожа от злости,
— Кто я такой — это вас совершенно не касается, А вот что мне нужно, скажу. Мне нужен портфель инженера Коваля.
— Портфель инженера Коваля? — в недоумении выпучил глаза Головня. — Какой еще портфель?
— Блестящий, желтый, скрипучий портфель, — напомнил ночной гость, — а в нем пакет с бумагами. Самого владельца портфеля, инженера Коваля, вы, если не ошибаюсь, собственноручно отправили на тот свет. Не ошибаюсь? А портфель присвоили. Опять-таки не ошибаюсь? Как видите, информация вполне солидная. Известно также и то, что бумаги, находящиеся в портфеле, вы никому не передавали. Следовательно, вы должны знать, где они.
Головня заметно вздрогнул, но ничего не ответил.
— От вас требуется только возможное: покойника, конечно, не воскресить, да и едва ли это было бы полезно для нас, а портфель с бумагами вы должны отдать или, по крайней мере, указать, куда вы его дели.
— Этого портфеля у меня давным-давно нет, — после долгого молчания ответил Головня. — Его, кажется, захватили партизаны во время налета на Лисички.
— А бумаги?
— Никаких бумаг там не было. Портфель достался мне пустым.
— Пустым?
— Совершенно пустым. Я даже удивился, почему, тот чудак так цепко за него держался, словно за большую ценность.
— Ну, в этом ничего удивительного нет, ведь тот портфель… гм… да… Однако куда же исчезли бумаги?
— Не знаю. Наверное, ваш Коваль их уничтожил.
— Уничтожил? Для Коваля это было равносильно самоубийству. Нет, уничтожить он их не мог, следовательно — спрятал. Но куда?
— А кто знает? Мы его захватили в лесу, неподалеку от Лисичек.
Долговязый некоторое время молчал, видимо что-то обдумывая.
— Что же, придется довольствоваться пока одним портфелем, а там посмотрим. Итак, вам нужно будет разыскать этот портфель.
— Где? Каким образом? От него, должно быть, давно и следов не осталось!
— Тем хуже для вас. Но у меня есть все основания полагать, что портфель цел. Найдете его, и вам дадут покой, более того — щедрую награду. Не найдете — не взыщите: придется сообщить куда следует ваше настоящее имя и, так сказать, «профессию». Как видите, вам выгоднее поехать в Лисички, найти кого-нибудь из бывших партизан и узнать
Бывшего полицая охватил животный страх. Он стер рукавом со лба холодный пот:
— Я не могу вернуться туда! Меня живьем съедят, если опознают.
— Зря паникуете, столько лет прошло… Кроме того, ваша завидная шевелюра и борода делают вас совершенно неузнаваемым: вы же тогда коротко стригли волосы и брили лицо. Вот только цвет… уж больно предательская у вас масть… А впрочем, это даже к лучшему: если превратить вас в брюнета, тогда уж и родная мать не узнает.
— А если все-таки узнают?
— Отказавшись, вы рискуете значительно большим. Неужели не понятно? Ну, хватит попусту болтать. Завтра вы подаете заявление об уходе с работы. Документы, характеристику и все такое прочее оформляйте как следует, пригодится. И запомните крепко: от меня вы никуда не скроетесь, лучше и не пытайтесь. Думаю, вопрос ясен?
И ночной гость исчез во тьме.
Подарок
После окончания войны знакомый нам летчик Роман Петрович Мороз демобилизовался и поступил в университет. Незаметно пролетело еще пять лет — и университет окончен. Молодой учитель с женой и маленькой дочуркой приехал работать в Кленовский район. В районном отделе народного образования он сам попросил направить его в окруженное лесом село Лисички, столь памятное ему со времен войны.
С глубоким волнением поклонился Роман Петрович скромной могиле Пелагеи Демьяновны Ткаченко, своей второй матери. И с той поры его дочка никогда не забывала приносить свежие цветы на могилу бабушки Демьяновны, которая ценой лютой смерти своей спасла жизнь ее отцу.
Шли годы, заживали глубокие раны, нанесенные Родине войной. В селе Лисички на месте прежней, разрушенной семилетки выстроили большую двухэтажную среднюю школу, заново отстроилось сожженное фашистами село. В Зубровском лесу открылся пионерский лагерь, так неожиданно нарушивший планы мальчишек из лесничества…
Роман Петрович полюбил свою работу и поэтому охотно принял приглашение — приехать на лето поработать в лагере.
Накануне отъезда в лагерь он зашел попрощаться к директору школы, Семену Тарасовичу, добродушному, живому старику.
— Ну что ж, ни пуха ни пера, как говорится, — пожелал ему Семен Тарасович. — Завидую, право, завидую! Люблю пионерию, чудесный это народ. Эх, скинуть бы мне десяток-другой годков, сам бы с радостью взялся… Только нет, укатали Сивку крутые горки… Но, товарищ начальник, я вижу непорядок: а где же ваш портфель?
— Сроду не носил, — сконфуженно признался Роман Петрович. — Не привык. Вот с этой верной подружкой и обойдусь, — он показал полевую достаточно уже потрепанную сумку. — Видали мы с нею виды!
— Э, нет, так не годится! — шутливо возмутился Семен Тарасович. — Какой же вы начальник без портфеля? Несолидно, уважение не то. Вот погодите, ради такого случая я вам свой одолжу.
Он вышел в соседнюю комнату и вскоре принес оттуда желтый кожаный портфель.