Кладбище для однокла$$ников (Сборник)
Шрифт:
Его журналистская интуиция подсказывала, что грядут самые неожиданные события. От волнения у Эда зачесалась спина, и он на манер хряка почухался о дверной косяк, чего, безусловно, никогда бы не позволил себе на людях. …Извилистая дорога вывела на пологий участок. За бетонной стеной, среди деревьев, угадывались очертания черепичной крыши. Мигульский притормозил и посигналил. В железных воротах с табличкой «Соблюдайте тишину!» открылось оконце, появилось смуглое лицо, которое с акцентом спросило:
– Что вы хотели?
Вместо ответа Мигульский сунул в окошко редакционное удостоверение. Человек взял удостоверение и захлопнул створку. Прошло пять минут,
– Эдуард Мигульский, – представился Эд и протянул руку.
– Распорядитель отеля, к вашим услугам.
– Простите, не расслышал вашего имени-отчества.
– Самсонов, если вам угодно. Итак, что привело к нам журналиста центральной газеты?
– Профессиональное любопытство и редакционное задание. Видите ли, новые формы отдыха, тем более, такого необычного, будут интересны для нашего читателя. Тем более люди порядком устали от политической болтовни. Надеюсь, вы уделите мне некоторое время.
– Как вам будет угодно.
– Я сразу хотел бы попросить вас предоставить мне возможность понаблюдать весь ход детективной истории.
– Видите ли, в рекламе мы не нуждаемся. К нам записываются в очередь. Впрочем, для вас можем сделать исключение. Единственное, что придется сделать непременно, – оплатить ночлег и питание. Но, предупреждаю сразу, это недешево.
– Вы очень любезны. Конечно, я согласен на ваши условия.
– Тогда прошу в кабинет.
Они поднялись на второй этаж, прошли в просторное помещение, которое напоминало не привычный директорский кабинет, а скорее обитель писателя прошлого века: огромные застекленные шкафы с книгами, тяжелые массивные шторы, гобелены, канделябры в виде русалок, старинные бронзовые подсвечники на бархатной скатерти огромного стола, фолианты, мерцающие тусклым золотом корешков.
– Скажите, к чему такая секретность? – осмотревшись, спросил Мигульский. – Бетонные стены, окошко в воротах…
– Внесу ясность: вы находитесь на даче одного из опальных олигархов, сейчас он за решеткой. С домиком долго не знали, что делать; были разные варианты, не буду пускаться в подробности, но все это было нерентабельно, дача пустовала. В конце концов пришел я, предложил поставить дело и пообещал им хорошую прибыль за аренду. Причем в самые короткие сроки… и пока это мне удается… А что касается стен из бетона, секретности – то нашим гостям это жутко нравится. За железными воротами они сразу чувствуют, что попали в некие закрытые сферы, выделились из общей массы, а это, согласитесь, так притягательно для людей, воспитанных в наших традициях. А теперь, Эдуард, простите, как ваше отчество?
– Просто Эдуард. В наших кругах стараются избегать длинных обращений. – Распорядитель слегка наклонил голову.
«Какие утонченные манеры, – оценил Мигульский. – А стрижка явно у первоклассного мастера».
– А теперь, если не возражаете, я покажу вам отель.
– С удовольствием, – проговорил Эд.
Общаться с людьми светского воспитания было для него наслаждением. «Да, это не интервью с чукотским скотоводом», – подумал он.
По небольшому коридору прошли в просторное помещение с огромной хрустальной люстрой под потолком.
– Зала, – произнес Распорядитель. – Здесь гости будут собираться, спорить, выдвигать версии… Кое-какие не растасканные вещи остались от прежнего хозяина, – пояснил Распорядитель, заметив, как Мигульский рассматривает люстру. – Я настоял. Конечно, для удобства гостей пришлось кое-что переоборудовать. Кстати, у меня нет ни одного одинакового номера. Давайте поднимемся на второй этаж… Вот, взгляните…
Он мягко нажал на бронзовую ручку, раскрыл массивные двери.
– Вот, полюбуйтесь: желтая комната, синий кабинет и красный будуар. Все рассчитано на одну семью. Обратите внимание на эти розовые балдахины над кроватью. Какая воздушная, просто невесомая вуаль. А какая тонкая вышивка! По нынешним ценам это, сами понимаете…
Распорядитель чуть улыбнулся и добавил:
– Разумеется, гостям об этом не говорю. Мой принцип – все для клиента, который так истосковался по роскошной и красивой жизни.
Распорядитель подошел к огромной кровати и отдернул занавес.
– Полигон для любви, – пробормотал потрясенный Эд.
– Супружеское ложе. Веками освященное место для таинства, символ вечности уз, спокойствия, отдохновения. Дормиторий, как говорили древние… Это самый роскошный номер. Он выполнен в стиле какого-то там по счету Людовика. Не стану кривить душой – не знаю. По секрету скажу вам: никто не знает, даже искусствоведы, чем отличается канделябр или, скажем, туалетный столик времен Людовика XIV от моды во времена, к примеру, Людовика XVI. Увы, весь этот внутренний антураж – подделка. Но довольно искусная. Все это делалось по спецзаказу на киностудии. Но это, прошу вас, не для печати. Надеюсь, без этих подробностей гласность не пострадает.
– О, да, разумеется! Ведь время гласности для эпохи Людовиков еще не наступило.
– Знаете, моя концепция такова: наш посетитель должен полностью чувствовать себя в мире героев Агаты Кристи, Жоржа Сименона, Чарльза Перси Сноу… И пусть хоть на время останутся по ту сторону бетонных стен все их горести, проблемы, погоня за баблом. Поэтому я и ставлю помимо игры на светские манеры, роскошь, хорошую кухню. Правда, по нынешним временам это весьма трудно, весьма… Моему коммерческому директору крутиться приходится изрядно. Думаю, кухня вам понравится. Две вещи я сознательно исключил из обихода в номерах: телевизор и телефон. В моем отеле нет ни одного телевизора, можете проверить. Сначала я хотел установить видеоплеер, показывать фильмы ужасов, детективы. Но потом отказался от этой затеи. Ни к чему навязывать какие-то стереотипы. Я поступил по-иному: сделал подвал ужасов.
– Вы меня ознакомите с ним? – тут же спросил очарованный Мигульский.
– Только не сейчас, в ходе игры.
– Скажите, товарищ Самсонов…
– Прошу вас называть меня, если не затруднит, господин Распорядитель. Это одно из условий игры. Договорились? Ведь для вас игра уже началась, не так ли?
– Как прикажете. Я хотел бы узнать, как вам, господин Распорядитель, пришла в голову эта эксклюзивная идея с детективной игрой.
– Идея, говорите… Кстати, не сказал еще об одном. Другая сторона особняка выходит на бассейн. Вечером можно отлично искупаться. – Он задумался. – Все вызревало постепенно. В детстве из круга чтения я всегда предпочитал детективную литературу. Возможно, эти детские пристрастия трансформировались в идею создать придуманный, фантастический мир детективного романа. Потом возникали новые идеи, обрастали, как выражаются журналисты, мясом…