Клан Дракона: Вступление
Шрифт:
Средний брат, Освальд, покровительствовал искусствам: стихосложению, живописи, пению, да, в общем-то, даже входил в попечительский совет Академии искусств, о которой и упоминал кучер Аркус. Но все его поползновения в дома сирот закончились лишь тем, что ему удавалось отбирать ребят с хорошими вокальными данными. Естественно, ни художников, ни композиторов, ни поэтов среди сирот не было и быть не могло. Такое могло прийти только с опытом и если у ребёнка есть желание и возможность. А в сиротских домах желания детей учитываются чуть реже, чем никогда.
Я же, младший принц, оказался
В итоге — даже мы, трое принцев, своим действиями могли повлиять на будущее от силы четверти ребятишек, попавших в детский дом. Если ребёнок не был способен к военной службе, не обладал вокальными данными и способностями к магии — его ждало такое будущее, какое посчитает нужным начальник приюта.
— Я не знаю, что с этим делать, — устало сказал я, — мы с братьями уже думали об этом бессчётное количество раз. Не имеем мы права по закону принуждать кого-либо заботиться о чужих детях. Найти человека на должность начальника приютского дома — это головная боль, равносильной которой сложно придумать что-либо. Ибо человек нужен: грамотный, умеющий работать с детьми, финансово подкованный, умеющий руководить трудовым коллективом. А такие люди очень редко предпочитают управлять детскими домами, потому как они нередко востребованы в других, более перспективных и высокооплачиваемых местах.
— Но, ваше высочество, — горячо возразил кучер, — дети ведь — это будущее нашей страны! Как можно бросать их на откуп таким, как Чёрная вдова? Впрочем, — добавил он, — я вижу, что вам не всё равно. И от того, что я вожу именно вашу карету, моя жизнь не такая беспросветная. Хотя, как знать, стань вы королём — может, и удалось бы что изменить.
Эти слова меня зацепили. Уже, наверное, третий раз за последние два дня я слышу о том, каким бы хорошим я был королём.
— Прямой наследник трона — Отто, — ответил я, — конечно, я продолжу заниматься делами государства, возможно, даже займу кресло какого-нибудь министра или советника, но трон мне вряд ли светит.
— Как знать, ваше высочество, — ответила чёрная куча тряпья голосом Ахеола, о существовании которого я уже успел забыть, — жизнь-то, она имеет обыкновение складываться так, как от неё никто и не ожидал.
Глава 1.4
Глава 4, в которой я возвращаюсь в Виллгард, праздную день рождения и получаю неожиданное известие.
К счастью, вернуться в Виллгард мне удалось незамеченным. Спору нет, выслушивать восторги от людей по поводу новых дорог было чертовски
Перебросившись парой фраз со слугами, Ахеол и Аркус организовали мне перемещение до моей комнаты с минимальным количеством нежелательных встреч. В комнате я стянул с себя одежду и поспешил в ванную комнату, где меня уже ждал чан с ароматной водой. Вот уж чего мне точно в дороге не хватало — это возможности вымыться. Пролежав в чане полчаса, я вытерся, облачился в купальный халат и вернулся в свою комнату. И на кровати, конечно, уже лежала леди Эшли.
— Здравствуй, Дитрих, — ласково улыбнулась она, в то же время плотоядно облизываясь, — я скучала по тебе, мой принц.
— Ах, да, здравствуйте, мадам Эшли, — улыбнулся я, — к сожалению, сегодня у меня болит голова.
— Ах, ты, маленький, негодный мальчишка! — леди Эшли, обладавшая минимальными способностями к магии воздуха, щёлкнула пальцами, в результате чего меня отбросило на кровать, — всё время цепляешь меня этими словами! Да, я старше тебя на шесть лет, но какая я тебе мадам? Я ещё даже ни разу замужем не была, — она деловито устраивалась на мне сверху, нарочито медленно стягивая пояс халата, — или для тебя, девятнадцатилетнего, уже, значит, старуха? Ну а головную боль мы сейчас будем лечить.
Вообще, конечно, знакомство с леди Эшли было тем ещё фарсом. Мой старший брат, Отто, по достижении возраста в семнадцать лет, выбрал себе маленькую, скромную фрейлину, к которой и ходил раз в неделю. Отец, решив, что дело так пойдёт и дальше, не стал обращать внимания дальше на эту ситуацию. Вылилось это в то, что Освальд, средний брат, стал встречаться чуть ли не с половиной двора, и отец угробил кучу времени и нервов на то, чтобы взять это дело хоть под какой-то контроль, и на то, чтобы не появились бастарды, сулившие свою порцию головной боли.
В итоге на семнадцатилетие я получил подарок в виде леди Эшли, которая, собственно, и обучила меня искусству любви. Однако на следующий день для меня стало неприятным открытием и то, что леди Эшли была в прямом смысле слова назначена моей фавориткой до тех пор, пока мне не подберут пару.
Впрочем, стоило отдать леди Эшли должное: дело своё она знала крепко. В большинстве случаев мне достаточно было просто закрыть глаза и получать удовольствие. Впрочем, в подавляющем большинстве случаев, когда я целых день находился на ногах, никаких активных экспериментов мне и не хотелось.
— Ну что, принц, — довольно сказала леди Эшли, — растёшь, как есть растёшь. Три круга — и ты ещё не уснул, как раньше бывало. Надо, надо в этом деле форму набирать, от королей всегда ждут наследников, сам знаешь. Эх, — она провела пальцем по моему животу, — было бы у тебя пузо немного меньше — цены бы тебе, такому принцу, не было.
Я обиженно надулся. Выпирающее пузо, в самом деле, было моим слабым местом, особенно в постели, когда это дело было ничем не скрыть.
— Что, обидно? — подмигнула мне леди Эшли, — вот, то-то же. Так что запомни: никакая я не старая, и никакая я не мадам! Усёк? А голова от меня тем более ни у кого не болит. Хорошо запомнил? Ни-у-ко-го!