Клан Мамонта
Шрифт:
***
– Знаете, ребята! Я там, на севере, почувствовал себя просто каким-то невероятным богатеем, - рассказывал Кузя.
– Мы, как вышли из лесов, сразу двинулись прямиком на север, искать море и тех, кто бьёт моржей. То есть, я и Кэт - благословил нас Вор на дело честное. Но он своих так далеко не повёл. Они остановились на отдых, потому что устали пешком. А мы с Кэт верхами да с вьючным караваном быстро шли, тем более, она помнила дорогу. То есть - направление, конечно
Там ещё снега было много, но и места, где
"А вот такой ножик можешь сделать?" "А гарпун?" - Так, слово за слово и контакты наладились. Рыбы натащили, оленины. Мы пир устроили - людям понравилось. Народ в тех краях неторопливый, опять же Кэт старых подруг встретила - почти все горшки раздарила.
Так мы и просидели на одном месте. Перетапливали жир и паковали его в мешки, что тут же и шили из моржовых шкур - за иголки и за ножи нам его приносили много. Ну, когда стали на лодках в море ходить - там ещё льдины плавали, а они прямо между ними. Оленеводы тоже интересовались - отдавали оленей. Пока металл не кончился, так я там и оставался. Потом ещё большую часть наковальни на инструменты извёл. Тут бы и домой возвращаться, но пришлось задержаться - приучал оленей ходить под вьюками. Груза-то набрал ужас как много. А потом уже мы не торопясь кочевали обратно к тропе - откармливали оленей на тамошних травах. И потихоньку, добрались до лесов. Как раз белые мухи залетали, тогда мы и заторопились.
– А хищники?
– спросила Галочка.
– В тундростепи волки донимали. С десяток оленей зарезали. А в лесу кто-то вроде тигра утащил четырех важенок и быка. Я тогда сам оленя забил и оставил гостинчик с тем самым порошком. Не знаю, чем дело кончилось, но потом ни одной пропажи больше не случалось.
– Это какое же ты стадо вёл, если после потери полутора десятков голов привел целый табун?
– удивился Пых
– Офигительное. Мы с Кэт половину оленей вообще Вору оставили - за такой оравой рогатых попробуй, уследи. Со счёту собьёшься! Говорю же, что был несметно богат. Но всё это досюда дотащить не сумел. Тут в лесу - не там в степи. Даже верхом повсюду не поспеешь. Без фланговых дозоров и авангарда мигом останешься без скота. И стаду в узких местах трудно огородиться стеной рогов - деревья то и дело нарушают строй. Потому-то, я думаю - олени и держатся открытых мест, как раз таких, как тундра, а вовсе не из-за того, что жить не могут без северного мха.
***
Стирлинг никак не хотел выходить из состояния опытного образца и становиться настоящей судовой машиной. Обидно - работала техника надёжно, но места занимала столько.... Если разместить на этом пространстве гребцов, то они разгонят лодку намного быстрее. То есть - хорошо работающая игрушка.
Её перенесли в кузницу приводить в движение точило. К этому времени научились спекать вполне приличные точильные камни. Не слишком долговечные, зато правильной формы - не только ножи и топоры точить, но и устранять огрехи, допущенные кузнецом.
Если на своём решающем направлении технический прогресс топтался на одном месте, то в области бытовой подвижек хватало. Дубовые кадушки, в которых засолили много груздей, одни чего стоили. Два сорта квашенных съедобных листочков и три - корешков. В нескольких (много не получилось) стеклянных банках поставили на контрольное хранение тушёнку. Под стеклянными же крышками, которые прижали через кожаные прокладки верёвочной обвязкой.
Из продуктов, выгнанных из древесины, наконец-то сумели выделить смесь, как полагали, ацетона и древесного спирта. Довольно мощный растворитель - даже портил поверхность выделанной кожи. А уж смолу растворял мгновенно.
Сделали бумагу, толстую и не очень прочную. Чернила изобрели, смешав что-то дубовое с окалиной. "Изобрели" берёзовое корытце и отковали сечку - в меню появились котлеты. Потом такое же устройство стали применять для подготовки корма на птичьем дворе, где жили утки с подрезанными крыльями - яйца уходили в тесто. Ткацкий станок, работать на котором приходилось втроём, позволял получать ткань вроде мешковины. Зато прочную. На штаны для мужчин она вполне годилась. И на рабочие рукавицы.
***
Веник с берега наблюдал за тем, как освободившийся от неудачного Стирлинга катамаран маневрировал на реке - Лёха с Димкой пробовали, куда понесёт кораблик, если повернуть плоскость паруса то под тем углом к ветру, то под другим. Вообще-то у них неплохо получалось. При последних попытках суденышко ни разу не пошло кормой вперёд. Но внимание отвлекла лодка, мчащаяся от верховий на большой скорости - вот уже удалось рассмотреть Викторию, сидящую на корме. Выбралась, наконец, из своего Рудного.
– Домницу закозлило, - сказала она вместо "Здрасте", едва вышла на причал.
– Не знаю, что и делать.
– Закозлило?
– не понял Саня, вышедший из кузницы.
– Это как?
– Не можем вытащить со дна лепёшку. Шлак образовался слишком крепкий и прилип к стенкам. Такое чувство, что придётся всю печку ломать, причем - разбивать кувалдой в мелкий щебень. А ведь морозы на носу. В общем, металлургия до теплого времени остановлена - я население посёлка эвакуировала.
***
Хорошо, что реки ещё не встали. Саня и Веник без приключений прибыли в Рудное при поддержке светила науки - Светки.
– Понимаете, я, время от времени добавляла в руду тех толчёных камней, что вы присылали, - объясняла Вика, показывая своё хозяйство.
– Принципиально ничего не менялось. Последнее утверждённое дополнение к составу шихты был речной песок, но это аж в прошлом году. Потом - что ни пробовали, на качестве железа это не отражалось. В последнюю плавку добавили мел. Потом, как обычно, досыпали сверху угля и руды до тех пор, пока лепёшка не начала мешать поступлению воздуха, а потом дали печи остыть. Как всегда, двое суток плавили и сутки остужали.