Клан Врага Народа
Шрифт:
Я слегка дёрнулся от неожиданности, когда тварь убрала лапу. Проблема в том, что хоть и не убила, но она не ушла, а, как и раньше, оставалась рядом со мной. Несмотря на отсутствие у неё глаз, казалось, что она не отрываясь меня рассматривала.
Может не в привычном для человека понимании, но похоже у неё было какое-то своё специфическое зрение.
Кристалл скверны отреагировал на источник внутри громадины, и это её остановило. Но внешне я не слишком был похож на союзника. Поэтому монстр колебался. Не решаясь
Хотелось спросить — можно ли тогда уйти мне? Но, решил, что не стоит ещё больше усиливать подозрения, разговаривая точно так, как и аппетитное двуногое лакомство. Уверен, «мамочка» уже успела попробовать человечину на вкус. И не один раз.
Так пусть думает, что у меня с ними совсем ничего общего. Разве что внешне самую малость похож. Но на этом всё!
Искушать судьбу совсем не хотелось, поэтому на ноги я поднялся молча. Неприятный сюрприз — они немного затекли и онемели. Слишком долго просидел совсем неподвижно на корточках.
С другой стороны, бегать я сейчас и не собрался. Это было бы сродни самоубийству.
Небольшой шаг влево. Придерживаясь рукой за стену, сделал и второй шажочек.
Первые шесть шагов дались на удивление легко. И я даже поверил, что меня правда просто отпустят с миром на все четыре стороны.
А вот седьмой шаг был прерван недовольным рыком. «Мамаша» спокойно наблюдала за мной, но когда услышала жалобный скулёж четырёхлапого словно вспомнила о чём-то и моментально сократила между нами дистанцию.
«Нормально же общались, чего ты начинаешь?» — подумалось, когда её огромная пасть открылась всего в полуметре от меня.
Я моментально замер на месте. Даже ногу не решился опустить на пол. Так и держал её поднятой. Очень переживал, чтобы случайно каким-нибудь неосторожным движением не спровоцировать тварь на ещё более близкий контакт.
Ожидание убивало.
А ожидание, проведённое за вдумчивым разглядыванием бездонной, но крайне зубастой пасти, вдвойне. А какие мысли при этом лезут в голову... ух, просто жесть.
Любой другой на моём месте после такого однозначно стал бы заикой. И был бы обречён провести остаток своей жалкой жизни на седативных препаратах, предназначенных для крупного рогатого скота.
Меня обнюхивали.
В открытую пасть чудовища устремился поток воздуха. Туда же улетела и пара пуговиц моей рубашки, до этого момента державшиеся только на соплях и честном слове.
Память услужливо подкинула изображение огромной рыбины посреди бескрайнего океана. Кит* (тише, тише, выдыхаем, автор в курсе, что кит — это не рыба, а млекопитающее), длиною свыше двух десятков метров, в поиске пищи процеживал сквозь открытую пасть тонны воды.
Разница в том, что сейчас вместо воды процеживался воздух. Что совсем не исключало возможности того, что я стану пищей для гигантской десятилапой Драгга.
Хорошо, что от меня разило дохлой двуглавой псиной. Должен сойти за своего.
Поскорее бы только!
Пасть захлопнулась и через секунду из-под чешуек на задней части тела с шумом вышел поглощённый воздух. И всё. Тварь снова просто стояла неподвижно.
Совсем рядом со мной.
Мне мелкую нужно бежать спасать, а не тут штаны протирать. Я пытался собраться, но мысли пугливо разбегались словно рыбный косяк, встревоженный появлением хищника.
«Или сожри уже, или отпусти!» — мысленно злился я, не зная что делать.
Не дождавшись никакой реакции от Драгга, я наконец опустил ногу и хотел снова начать смещаться в сторону. Но чудовище моментально отреагировало.
Челюсти приоткрылись, и в черноте зёва показался белый мерцающий огонёк. Он медленно приближался и постепенно становился всё ярче. А затем и вовсе разделился надвое.
С ужасом я смотрел, как к моей груди направлялось мерзкое подобие змеиного языка.
Раздвоенный кончик языка излучал свечение и непрерывно находился в движении. Он коснулся рубашки, скользнул вниз до колена, а затем резко поднялся к моему лицу.
У меня зачесался нос, когда по переносице скатилась очередная капля пота.
И я понял, что всё это время нещадно потел. Я обливался п'oтом, как трижды загнанная вусмерть лошадь. Насколько бы не была вонючей слюна Гемини, сейчас естественные химические реакции моего тела с потрохами выдавали во мне человека.
Язык твари начал меня оплетать. Стало очевидно, в конце концов проверку я не прошёл. Поэтому, стараясь сделать это как можно тише, я взвёл курок. Хотелось хоть немного перед смертью напакостить Драгга.
В отличие от остальных частей тела, язык выглядел уязвимым. А ещё он несомненно был важен. Ведь судя по мерцанию на кончиках, откуда бы не была родом эта тварь, с его помощью она охотилась, завлекая своих жертв мерцанием света в темноте.
Я решил получить хотя бы небольшую моральную компенсацию.
— Надеюсь будет больно. И обидно, — звук выстрела неприятно ударил по ушам. И почти мгновенно утонул в жутком вое.
Тварь неистово взревела, когда пуля оторвала несколько метров её языка.
Хотел спросить понравилось ли «мамаше», но вместо этого захрипел, упал на задницу и завалился на бок.
Чёртов язык обвил меня словно лиана и в момент выстрела у него случился трупный спазм. Он сдавил меня с невероятной силой. По ощущениям на мою грудную клетку взгромоздили не меньше пары пятидесятикилограммовых мешков с цементом.
Ни вдохнуть, ни выдохнуть.
Я снова взвёл курок и собирался выстрелить ещё раз, чтобы перебить убивающий меня жгут мышц. Но палец так и не нажал на спуск до конца. Уже было без надобности.