Клан. Человеческий фактор

ShadowCat

— Ты, Высший, дашь Слово мага, что не будешь на меня давить, манипулировать мной, использовать подчинение и лазейки в договорах! — с вызовом озвучила Кира первое требование.

— Даю Слово, что не буду это все, — кивнул Виктор с облегчением на лице. — Больше вообще никаких договоров и границ.

Условий от Киры он ждал более суровых и трудновыполнимых. Конечно, совсем без манипуляций он не смог бы, но намного приятнее сделать так, чтобы девушка сама захотела того же, что и он. И интереснее в разы.

— Еще чур со мной не воевать, по выходным зря не будить и не запирать в четырех стенах!

— Тебя

запрешь, — хмыкнул Ивашин. — Проще дракона на колокольне запереть, чем тебя с твоим Ключом. Воевать с тобой я и не собирался, что за извращение? А вот насчет выходных не все так просто, если нащупаю тебя субботним утром в постельке — могу и не удержаться, разбудить. Но точно не зря!

— Пошляк! — Кира покраснела до кончиков ушей. Несмотря на темперамент и приобретенный сексуальный опыт, она еще не разучилась смущаться.

— Еще маньяк и инкуб, — уточнил маг. — Это все условия или далее по списку?

— Никаких других женщин! — серьезно предупредила девушка, телепатически показав Виктору скалку, сковородку, боксерские перчатки и эгильет [1] .

— А быстро ты вошла в роль жены! Глупенькая, — маг рассмеялся, стиснул девчонку в объятиях и нежно поцеловал пальчики, напряженно сжатые в кулачки. — Это же магический брак, а не просто штамп в паспорте. У меня не может быть других женщин, как и у тебя — других мужчин. Родовая магия не допускает измен ни с одной стороны. Так же эти браслеты защищают супругов от приворотов, отворотов, чар суккубов и инкубов, домогательств и насилия.

1

Заклинание, отнимающее мужскую силу, прим. автора

Непонимание на лице Киры медленно уступало место восторгу. Девушка новыми глазами взглянула на браслет.

— Крутая у вас родовая магия!

— Теперь у нас, — ухмыльнулся Виктор. — Еще вопросы?

Девушка вздрогнула в его объятиях и слегка побледнела, глядя на мужчину тем самым знаменитым взглядом мультяшного Кота в сапогах.

— Проклятие! Что я маме и папе скажу? Они меня убьют, особенно мама!

Иерарх не выдержал — рассмеялся, прижимая к груди свою девочку, которая не побоялась перейти Грань, зато гнева мамы испугалась сильнее, чем вражеских атак, драконьей морды и мантикорских хвостов, вместе взятых.

— Тебе-то чего бояться? Даже если убьют — прогуляешься за Грань и обратно к ужину вернешься…

Шучу, девочка моя, не злись. Просто ты меня удивляешь, в голове не укладывается, что иерарх Равновесия, проводник между мирами, боец и авантюристка, Ключ реальности, Хрустальная Смерть и иже с ними боится мамы. Я порой забываю, какой ты в сущности еще ребенок. Не волнуйся, я сам поговорю с твоими родителями. Давно пора познакомиться с родной тещей, обещавшей выдрать меня, как гадкого мальчишку, и оборвать уши!

— Она будет в шоке! — фыркнула от смеха девушка, представив, как мать, ахая и потрясая кухонным полотенцем, за ухо вытаскивает из машины Высшего мага, солидного главу строительного холдинга, чтобы показать ему, негодяю, где зимуют раки и прочая речная живность.

— Мы заранее наварим успокоительных зелий, — успокоил маг. — И коньяка хорошего захватим, пять капель валерьянки на бокал — и нервы, как стальные канаты!

— Ладно, только не сильно шокируй мою семью, — согласилась девушка. — И последнее: ты продолжаешь меня учить и покупаешь мне вертолет!

— Учить — согласен. А вертолет тебе на кой демон? — вопросительно изогнул бровь Виктор. — Мне-то несложно, я могу купить тебе что угодно, кроме разве что Кремля и Мавзолея, но что ты с ним будешь делать? Автомобиль с Печатью перехода или те же порталы намного практичнее.

— Из своего офиса в твой запускать, — честно повинилась Кира. — А еще с холма и крыши девятиэтажки! И играть с Филом!

— Стоп! Так ты радиоуправляемый хочешь? — растерялся иерарх реальности.

— Ну не настоящий военный же, — хмыкнула девушка. — Хотя, тебе и не такое могло в голову прийти. Вот, опять смотришь на меня, как на чудо из Бездны!

— Ты и есть чудо, — улыбнулся маг. — Ради тебя я захотел вернуться из-за Грани. И вертолетик тебе будет, обещаю.

— Ты? Ради меня? — глаза девушки странно заблестели.

— А ты? Для тебя нет границ, тебе открыты все дороги. В мертвых мирах и запрещенных реальностях ты — Дверь и Проводник, а это серьезная сила. Почему ты добровольно вернулась туда, где испытала боль и смерть?

— В мертвых мирах не рождаются дети, — словно несмышленышу, ответила магу девушка. — Продолжение жизни возможно только там, где жизнь, а в ней порой бывают боль и смерть, одно не существует без другого. В мирах посмертия и застывшего времени я умру от скуки, покроюсь паутиной и порасту тоскливыми дохлыми поганками. Так что даже не надейся так просто от меня избавиться! Тем более, после того, как обещал вертолетик!

У Виктора перехватило дыхание. Переговоры не зашли в тупик, как он опасался — они вышли на новый уровень. У него есть шансы и новые горизонты, бесконечные вилки вероятностей и массивы возможностей. И самое главное — возможность держать на руках свое продолжение, свое бессмертие, открывающее для рода и клана дорогу в будущее. Плоть от плоти и кровь от крови. Малыша от его любимой зеленоглазой девочки.

— Спасибо, — прошептал мужчина, целуя мягкие губы жены. Вокруг забывших обо всем магов огромным энергетическим веером ветвились вероятности, наконец, сложившиеся в активную линию. Линию любви, счастья и новой, радостной жизни.

Эпилог

…Маа-ирр-рет-аль, 50721339 цикл

…Сентябрь 2008 по времени базовой реальности

Миров неисчислимое множество. Каждое мгновение создаются миллионы миллионов вероятностей. Часть из них под влиянием различных факторов становится активной линией, образуя канву исполинского дерева реальностей. Дерева, ветви которого веерами расходятся в будущее, прошлое и прочих направлениях многомерной реки времени, смотрящей на мириады миров мерцающими глазами бесчисленных звезд и созвездий. Сияющая, как маяк в грифельном небе Звезда Истока, сверхновая Глаз Демона, созвездие Химеры, скопление Княжеская Корона, туманность Дракона… И падающие звезды метеорных потоков, пролетающие так близко, что, кажется, можно дотронуться рукой.