Клан. Человеческий фактор

ShadowCat

Виктор вздрогнул и проснулся. Сон больше не шел. Проклятое слияние напомнило о себе, как всегда, не вовремя, отдаваясь в груди тупой болью, но и это еще не предел — демонова связь порой вызывала настолько яркие сны и воспоминания, что магу хотелось стереть себе память. Или вообще пересечь к демонам последнюю Грань. Только бы не вставали перед глазами снова и снова их лица — самые любимые, самые родные, самые ненавистные.

Прекрасное, как лик ангела, лицо любимой женщины. Подруги. Жены.

Женщины, подарившей ему дочь. И так же

равнодушно ее отнявшей.

Женщины, подарившей ему счастье.

Женщины, к ногам которой он бросал миры и ради которой готов был броситься в Бездну. Той, что наряду с ребенком стала для него величайшей ценностью, смыслом жизни. Глупый мальчишка!

Женщины, любовь которой оказалась самой большой иллюзией, роковой вероятностью и смертельным оружием.

Женщины, изменившей, предавшей и пытавшейся его уничтожить.

И ЕГО лицо — теплые глаза и радостная улыбка лучшего друга.

Друга, ставшего ему братом.

Глазастого малыша, который играл с ним в машинки в детском саду.

Нескладного паренька со сбитыми коленками, с которым он гонял мяч во дворе, лазил в соседский сад за ранетками, таскал отцовской удочкой из пруда ленивых карасей, сбивал пульсарами наглых ворон и катался с горки на портфелях.

Жизнерадостного парня, разделившего с ним не одну сессию, тайну, миску походной каши и бутылку дешевого пива.

Молодого мужчины, прошедшего с ним армию, друга, который помог выстоять и подняться в лихолетье 90-х. Друга, который помог пережить страшный удар — смерть отца. С кем они вместе начинали свое дело и мечтали по ночам об успехе, на двоих делили радость, горе, противников в неравном бою и последний червонец. Друга, которому он доверил бизнес и без вопросов доверил бы жизнь.

Как оказалось — зря. Порочная страсть к чужой жене перевесила совесть, а ценные бумаги холдинга оказались более ценными, чем многолетняя дружба. Зависть, жадность и похоть расцвели в когда-то близкой душе пышным цветом, подогреваемые и лелеемые Тамилой, разрослись гнилыми метастазами, переплелись липкой паутиной коварства и лжи. Тамила превратилась в наваждение, а Виктор стал лишь досадной помехой на пути к богатству и могуществу, которую нужно устранить.

У них тогда почти получилось. Но ключевое слово здесь — почти, а почти не считается. И тогда в глазах друга маг впервые увидел ненависть и страх. Тот не стал даже оправдываться — слишком хорошо знал друга и понимал, что для него все кончено. Шансов для второго удара темный маг не оставляет никому.

— Слишком жирный кусок тебе достался, Ивашин, — прозвучал в сознании до боли знакомый голос. Только интонации были незнакомы — столько ненависти и злобы найдется не у каждого врага. Глаза бывшего друга, обернувшегося врагом и предателем, еще полыхали бессильной злобой, прежде чем закрыться навсегда, когда маг одним небрежным движением руки остановил его сердце и разорвал нить когда-то дорогой жизни. Предательство не прощается.

Он не хотел верить в то, что увидел. Он с упертостью отрицал очевидное и готов был разбить к демонам Кристалл Истины, лишь бы не видеть, не слышать, не знать. Но такой роскоши маг позволить себе не мог. Как и умереть — умирать должны враги.

— Ты почему не спишь? — тихий сонный голосок девушки разорвал кокон удушливых воспоминаний. Маленькая теплая ладошка мягко коснулась щеки, отгоняя кошмары прошлого туда, где им и положено быть — в Бездну.

— Да так, не хочется, выспался уже, — неопределенно ответил Виктор, перехватывая ладошку и прижимая ее к губам. — Мне и пары часов сна хватает с лихвой. А ты спи, перед экзаменом магу желательно выспаться, чтобы вместо записи в зачетке не получить розовую козу с желтою полосой. Или жирную лягушку вместо товарища лектора.

— Я не слабая, и нечего меня жалеть! — слегка нахмурилась девушка. Но тут же фыркнула от смеха — Лысый в виде лягушки нравился ей намного больше, чем в человеческом облике.

— Я приму это к сведению и напомню тебе эти слова на практике по боевой магии, — заверил Высший. — А теперь спи, сильная и независимая моя.

Кира прижалась к мужчине, доверчиво устроив голову на его плече. Наслаждаясь теплом его тела, уютом крепких объятий и тихим потрескиванием угольков в догорающем камине, она попыталась заснуть снова. Но сон больше не шел. Полежав какое-то время и перебрав все формулы по матану, которые помнила, девушка открыла глаза и осторожно, чтобы не потревожить мага, приподнялась на локте.

Она опасалась зря — мужчина не спал. В слегка прикрытых глазах плескались пламя и расплавленная сталь, но сна в них не было ни капли. Идеально ровная, кристально прозрачная аура не выдавала ни единой эмоции, а мощные щиты, как обычно, не оставляли ни единого шанса считать мысли Высшего. Спокойный взгляд, направленный сквозь время и пространство, на что-то видимое только ему, завораживал и немножко пугал. Видеть Виктора таким она не привыкла и теперь слегка растерялась, не зная, чего ожидать от мага в таком непонятном состоянии.

— Тренировка по сканированию ауры будет позже, — с легким сарказмом заметил маг. — И не одна, еще надоесть успеют. А щиты ты не пройдешь, если я сам этого не позволю.

Наивные попытки девчушки считать его состояние не остались незамеченными. А смущенное порозовевшее личико выдало бы ее со всеми потрохами, даже если бы магическое воздействие было проведено безупречно.

— Не больно-то и хотелось! Дались мне твои щиты, как Лысому балетная пачка, — фыркнула Кира, почти как Фил, и села в кровати. — Просто не спится, а беспокойный разум ищет, чем бы заняться. И придумывает разные сумасшедшие идеи.

— Скорее, беспокойное седалище ищет приключений, — хмыкнул маг, шутливо шлепнув ее под одеялом по означенной части тела. — И какие гениальные идеи посетили тебя на этот раз?

— А пошли на улицу! — с воодушевлением предложила девушка. — Там сейчас так красиво! Снег прошел, ветер стих, а луна просто волшебная! Не волнуйся, побег в Маа-ирр-рет-аль я не планирую — не люблю повторяться, нет ничего скучнее предсказуемости.

— И чем же ты, радость моя, собираешься заниматься на улице в третьем часу ночи, раз побегов не планируешь? — настороженно прищурился Виктор.