Клановый

Федин Андрей Анатольевич

Я скользил подчёркнуто равнодушным взглядом по разодетым в блестящие доспехи воинам. Те стояли по краям лестницы: десяток стражей с одной, и столько же — с другой стороны. Держали наизготовку ритуальные клинки: бойцы то ли приветствовали нас, то ли окружали, собираясь взять в плен.

У входа во дворец воинов сменили наряженные в однотипные белые балахоны слуги — выстроились позади улыбчивого бородатого коротышки.

Тот шагнул нам навстречу, поклонился и сказал:

— Здравствуйте, сиеры. Прекрасно выглядите! Позвольте мне взглянуть на ваше приглашение.

Он протянул руку.

Исон

вложил в неё свиток.

Коротышка заглянул в бумагу. Потом мазнул взглядом по лицу кит Шемани, по нашей одежде.

Снова поклонился.

— Прошу вас сиер вар Нойс кит Шемани, проходите, — сказал он. — И вас сиер кит Ятош мы тоже рады видеть. Слуги проводят вас в зал, где состоится праздничное мероприятие. Чувствуйте себя, как дома, сиеры.

Махнул рукой — от стройной шеренги слуг отделился мужчина, чем-то напомнивший мне Тень, витиевато поздоровался с нами, предложил сопроводить в «залу торжеств».

Исон прошипел сквозь зубы:

— Веди.

Следуя указкам слуги, по широким ярко освещённым коридорам мы добрались до места, где пара сотен человек, разодетых в не менее яркую, чем у нас, одежду, дожидались начала церемонии.

— Прямо как на Нижнем рынке, — обронил кит Шемани.

Я едва различил его слова в окружившем нас гуле голосов. Увидел на лице приятеля довольную ухмылку.

Кит Шемани небрежным жестом отослал прочь слугу, остановился рядом с подпиравшей свод колонной. С нескрываемым интересом озирался.

Я тоже поглядывал по сторонам. Сохранял при этом на лице невозмутимое выражение.

Со слов Исона я ещё вчера понял, что во дворце соберутся в основном мужчины. Не сомневался, что многие кланы изъявят желание внести своих представителей в список женихов.

Но сейчас с удивлением заметил, что женщин в зале вокруг меня тоже немало. И большинство из них — молодые особы, за плечом которых маячили непохожие на мужей возрастные спутники.

— А ты как думал, дружок? — сказал Исон. — Девицам тоже разослали приглашения. Причём не абы кому — даже великоклановым. Обычных шлюх на такие праздники не приглашают.

— Зачем?

— Ну ты даёшь. Смотри сколько вокруг неразумных недорослей. И обрати внимание на их эмблемы. Когда-нибудь эти парнишки будут заседать в Совете империи, спорить с императором. Кит Орнаш не желают, чтобы наследнички Великих кланов ушли сегодня домой обиженными.

— На что они должны обидеться?

— Принцесса не сможет с каждым из них потанцевать. Ей наверняка уже подобрали с десяток партнёров — тех, чьи кандидатуры одобрила императорская семейка. А для прочих «женихов» пригласили других «невест». Но, думаю, тоже не из последних кланов. Тем претендентам на принцессу, на кого не пал выбор кит Орнаш, придётся сегодня на танцульках довольствоваться партнёршами попроще. В том числе и нам с тобой.

— Не собираюсь танцевать, — сказал я.

— А зря, — сказал кит Шемани. — За этим мы сюда и явились, дружок. Или ты забыл? Я уже приметил парочку целей. Хорошенькие. Собираюсь повеселиться.

Исон потёр ладони.

Сказал:

— Ух! Какие они с виду недотроги! Будет забавно.

Кит Шемани оскалился в улыбке.

— Но только учти, Линур, — сказал он, — с танцульками тут не всё просто. Выбрав сегодня для плясок ту или иную девку, ты намекнёшь

её семье о желании заполучить руку девицы навечно.

— Не шутишь? — сказал я. — Вот ещё. Сдались они мне. А ты же хотел жениться на Белине! Зачем тогда собрался приглашать этих женщин?

— Не будь занудой, дружок. Я из тёмных. А значит, по определению не признаю законов и плюю на условности. Такими нас видят почти все, кто собрался сегодня во дворце. Никого из них мои выходки не удивят. Позлятся и успокоятся.

Исон не переставал вертеть головой.

— И кто мешает тебе, Линур, — сказал он, — изобразить туповатого вояку, каких среди кит Ятош, к слову, немало? Выдвини челюсть, улыбнись… и вперёд: можешь смело тискать любую девицу во время танца. Не факт, что за такие шалости тебя вызовут на поединок — думается мне, до дворца уже добрались слухи о твоём недавнем поединке с Карцем. Родственники «невест» не захотят из-за ерунды рисковать головой.

Исон толкнул меня локтем.

— Смотри, Линур. Чего они там столпились?

Он прищурился, к чему-то присматриваясь.

— Ага, развлечения! — сказал он. — Пошли посмотрим.

Вслед за приятелем я направился в противоположный конец зала.

Кит Шемани ловко обходил людей, разбившихся на группы по четыре-шесть человек. По пути хватал со столов то кружку с напитком (опустошал её залпом), то кусок мяса или пирожное (заталкивал их в рот, не замедляя шаг). Не забывал при этом оценивающе ощупывать взглядом фигуры встречных девиц.

Вскоре я понял, куда он меня ведёт.

Неподалёку от помоста с пустующими креслами собралось несколько десятков гостей. Они что-то рассматривали, прислушивались. Прислушался и я: ещё в центре зала, шагая за Исоном, различил бренчание струн и звонкий голос певца.

Исон вклинился в толпу, порождая недовольный шёпот. Я последовал за ним. Неожиданно оказался перед свободным пространством и увидел источник музыки.

В окружении пёстро одетой толпы стоял невзрачного вида человек в шляпе менестреля. Я рассмотрел на его шее знак богини Сионоры — точно такой же, каким в храме украсили меня. Музыкант перебирал струны ирийской кантолы и напевал задорную песенку. Наградой ему служили не только улыбки слушателей — у ног менестреля блестели монеты.

О чём он рассказал в весёлой песне, я понять не успел — певец замолчал, переждал бурю оваций. Слушателям его выступление явно понравилось. Артист дождался, пока голоса окружавших его клановых поутихнут и снова коснулся струн.

Теперь в его голосе не было веселья. А голос стал тише и глуше.

Вместе с десятками притихших клановых я заворожённо смотрел на длинные тонкие пальцы, что бегали по струнам, слушал историю о Любви.

О том, как бедный парень из незнакомого мне королевства влюбился в совсем юную девушку. И та ответила ему взаимностью. Влюблённые явились в храм богини любви, и Сионора благословила их будущий союз. Но пока Влюблённый сражался с врагами на службе у сюзерена, в семье его Возлюбленной произошло несчастье. Чтобы спасти родных, девушке пришлось стать рабыней. Её купил на невольничьем рынке старый король — Возлюбленная была прекрасна, и украсила собой его гарем. Но она помнила о клятве, что дала перед алтарём Сионоры, и не смирилась со своей судьбой.