Класс. История одного колумбайна
Шрифт:
Он думал о другом.
А ведь это произойдет именно сегодня.
Дмитрий посмотрел на свои окровавленные руки и перевел взгляд на глянцевые коробки, которые он скинул со стула. Среди них была одна с чистящими салфетками для мониторов и экранов телевизоров. Вскрыв упаковку, он принялся не спеша протирать руки.
Сегодня.
Встреча выпускников.
«Мало тебя мутузили…» – словно со стороны услышал он тихий шепот отчима.
Черкашин, Лаликян… Дмитрий одно время читал их хвастливые посты в чате, мысленно костеря своих обидчиков, и не сомневался, что эти мрази с вероятностью в сто процентов
Закончив очищать руки, Дмитрий скомкал розовую от крови салфетку и небрежно швырнул ее под стол. Туда, где лежало начинающее коченеть тело Кротова.
– Встреча старых друзей, значит, – медленно, с расстановкой промолвил он. – Так, Михаил Викторович?
Михаил Викторович, по понятной причине, ничего не ответил. Его распахнутые, выпученные глаза стали мутнеть.
– Так, – удовлетворенно кивнул парень. – И все вы соберетесь в одном месте, малыши – однокласснички.
Перед глазами, словно из дымки, выплыл образ стального сейфа с приоткрытой дверью, внутри которого хищно поблескивали оружейные стволы.
«Что ты задумал? – с беспокойством спросил внутренний голос. – Даже не думай об этом!»
– Закрой пасть, – процедил Дмитрий. – Просто смотри и молчи.
Голос затих.
Свободин быстро нашел связку ключей – он не хотел больше просить Вику открыть ему дверь. Лучше он сам откроет квартиру ключом отчима.
После этого Свободин торопливо обыскал пиджак отчима, вытащив из бумажника около семи тысяч наличными. Перед тем как уйти, прихватил с собой новенькую десятилитровую канистру. Она была пуста, но это не проблема – неподалеку от автомойки была заправочная станция.
Дмитрий осторожно вышел наружу и, закрыв подсобку, озираясь по сторонам, быстро удалился.
Школа № 125
В обусловленное время ослепительно-белый автомобиль Павлова уже стоял у ворот средней образовательной школы № 125. С крыльца по ступенькам навстречу ему спускался пожилой мужчина в темно-синей униформе охранника и, припадая на ногу, заторопился к воротам.
– Артемий Андреевич, здравствуйте, – забормотал он, вынимая из петель поржавевший замок. – Карина Романовна предупреждала, что вы приедете…
– Добрый день, – поздоровался Артем.
– Машину лучше вон туда поставить, там тенек, и детворы нет, – указал престарелый секьюрити. – Ох, и шикарная же она у вас, – не удержался он от похвалы. – Карина Романовна сейчас вас встретит.
Тихо шурша покрышками, адвокатский седан въехал на территорию школы, а охранник повесил замок обратно в петли.
Артем припарковал машину и, прихватив рабочую папку с лекционными материалами, зашагал к главному входу. На мгновенье задержался у дверей, с легкой улыбкой глядя на оживленно болтающих школьников с воздушными шарами. В какой-то неуловимый миг адвокат перенесся мыслями в тот далекий год, когда ему вручали аттестат об окончании школы. То трепетное и непередаваемое чувство, когда он держал в руках заветную корочку с отметками, которые были выведены каллиграфическим почерком учительницей русского языка (причем простыми чернилами), он всегда будет помнить.
Войдя внутрь, Павлов остановился у турникета на входе. Судя по тому, как проходящие мимо школьники толкали его ногами и бедрами, при этом не прикладывая к считывающему устройству никаких карт, турникет был неисправен.
Артем взглянул на часы. До его выступления оставалось менее тридцати минут.
– Артемий Андреевич! – послышался звучный женский голос, и он поднял голову. К нему направлялась высокая полная женщина в строгом костюме-тройке, держа в руках очки в серебристой оправе. Обрамленные густыми наращенными ресницами глаза излучали одновременно радостное участие и напряжение.
– Здравствуйте, уважаемая Карина Романовна, – кивнул Павлов.
– Мы очень рады вашему приезду! – заулыбалась директриса. – Пойдемте, пока не началась официальная часть, я вас кофе угощу…
– Спасибо, но с вашего позволения я бы сразу прошел в актовый зал, – вежливо отказался от предложения Артем. – Пока свои материалы разложу, соберусь с мыслями… Так будет удобней. Что называется, «обживу» место встречи.
– Конечно, конечно, Артемий Андреевич. Идемте, я проведу вас…
Павлов бросил взор на пустующую стойку охранника. Тот немолодой охранник, впустивший его на территорию школы, так и не появлялся.
– А где охрана? – словно невзначай спросил он. – Это, конечно, не мое дело, но еще со времен армии я твердо усвоил, что покидать пост запрещено. Его нельзя оставлять ни при каких обстоятельствах.
Карина Романовна уставилась на пустую стойку с таким видом, словно Павлов предложил ей извлечь квадратный корень из матрицы. Надев очки, она огляделась по сторонам.
– Действительно, а где Егор? – задалась она вопросом и, спохватившись, повернулась к адвокату: – Наверное, он отошел куда-то.
– Если вы имеете в виду пожилого прихрамывающего мужчину, то он встретил меня у ворот. И, видимо, там и остался.
Директор пожала плечами:
– Скорее всего, вышел покурить. Я все время его ругаю, но ничего не поделаешь.
Артем вздохнул, и Карина Романовна истолковала это по-своему.
– Да вы не волнуйтесь, Артемий Андреевич. В нашей школе эксцессов сроду не было, – улыбнулась она ярко накрашенными губами. – У нас охрана чисто для проформы, все друг друга знают. Тем более конец года, у всех другие заботы – экзамены, отпуск… Идемте.
Она торопливо направилась к ступенькам, звонко цокая высокими каблуками, и Павлов пошел следом. У лестницы он непроизвольно обернулся и наконец увидел охранника. Тот не спеша прошел внутрь, сел за стойку и, обмахиваясь сложенной газетой, зевнул.
– …вы не представляете, какая у нас дружная школа! – не умолкала тем временем директриса. – Вот не поверите, у нас самые сплоченные выпуски, это я вам со всей ответственностью заявляю! Представляете, многие ребята до сих пор общаются и устраивают встречи, хотя после выпуска прошло десять и пятнадцать лет! А мы это всячески поощряем и, со своей стороны, помогаем в силу своих возможностей… вот, к примеру, в ближайшую неделю мы ждем наших выпускников трехлетней давности! Кстати, собирались сделать это сегодня, но ради вашего приезда перенесли встречу… Ну, вот мы и пришли.