Классические тексты дзэн
Шрифт:
Вначале Мацзу, покинув пик Фоцзицзин («Следа Будды»), что у Цзяньяна, отправился в Линьчуань, затем перебрался на гору Лунгун у Нанькана [329] . В годы Дали (766–780), когда он пребывал в монастыре Кайюаньсы у города Чжунлина, наместник Лу Сыгун [330] услышал разговоры о нем, увидел его и остался в таком восхищении, что решил лично получать от него наставления. И таким образом ученики с четырех сторон света собирались вокруг него.
329
Уезд Цзяньян находился в провинции Фуцзянь, к северо-востоку от современного Цяньфу. Гора Лунгун у Нанькана расположена в провинции Цзянси недалеко от уезда Ганьсянь.
330
Ли Сыгун (Ли Цянькэ) был назначен наместником и главным цензором провинции Цзянси непосредственно императором Сюань-цзуном (713–756).
Преподобный Хуайжан услышал, что Наставник перебрался в провинцию Цзянси и спросил у сангхи:
– А что, [Мацзу] Даои поведал ли [монашеской] общине о Дхарме?
– Да, он уже поведал нам о Дхарме, – ответили монахи.
– Я еще не встречал человека, который рассказал бы об этом по-новому, – заметил Хуайжань.
Он послал монаха к [Мацзу] и сказал: «Когда Мацзу поднимется на помост [для проповеди], ты лишь спроси «Что это такое?», дождись, что он скажет и возвращайся с этими словами ко мне».
Монах спросил у [Мацзу] все,
Все это монах по возвращению рассказал Хуайжану. Хуайжан остался удовлетворен [332] .
У наставника было 139 учеников вхожих в его покои [333] , каждый из них стал руководителем своей группы учеников и обратил [в свое учение] бесконечное количество последователей.
331
Возможно речь идет о восстании Ань Лушаня (755–763), во время которого были уничтожены многие продовольственные запасы.
332
Парадоксальный ответ Мацзу на вопрос монаха, посланного Хуайжаном, в более поздней чаньской традиции превратился в гунъань (коан) и тему для медитации. Здесь важно, что Мацзу не пустился в объяснения сути Дхармы, но рассказал об обыденных вещах. Испокон веков соль и перец считались в Китае важнейшими продуктами, а государство сохраняло монополию на них. «Не бывает недостатка в соли и перце» может трактоваться как «не бывает недостатка в самом важном и необходимом», т. е. в людях, понимающих суть Дхармы. Удовлетворение Хуайжана объясняется тем, что Мацзу проявил истинную спонтанность сознания и отказался от чисто внешних объяснений.
333
«Ученик, вхожий в покои» (жу ши) – традиционное обозначение ближайших учеников мастера, которым и передает все учение. См. вводную статью о спорах о количестве учеников Мацзу.
В первый месяц четвертого года Чжэньюань (788 г.) Мацзу поднялся на гору Шимэнь в Цзянчане. Прогуливаясь в лесах, он набрел на пещеру с ровным полом и сказал тем, кто сопровождал его: «В следующем месяце мои останки вернуться на это место» [334] .
После этих слов он возвратился [в монастырь], а вскоре проявились признаки болезни. Когда старший монах монастыря спросил его: «Преподобный, как Ваше здоровье в последнее время?». Наставник ответил: «Днем – перед лицом Будды, ночью – перед лицом Будды» [335] .
334
Мацзу действительно был похоронен на горе Шимэнь в провинции Цзянси, к западу от города Чжидань.
335
Фразу «Днем перед лицом Будды, ночью – перед лицом Будды», можно также понять как «Будда солнечного лика, Будда лунного лика». Буддийское предание говорит, что «Будда солнечного лика» живет в этом мире восемнадцать сотен лет, а «Будда лунного лика» – лишь один день и одну ночь. Таким образом Мацзу говорит об отсутствии разницы между вечным и мгновенным, близким и далеким.
В первый день второго месяца [Мацзу] сделал омовение, сел, скрестив ноги, и ушел в нирвану.
Во время годов Юаньхэ (806–820) [император] пожаловал ему титул «Чаньский учитель Великой безмятежности» (Дацзи чаньши). На его погребальной ступе написано: «Огромное величие».
Проповеди
1. О Дхарме
Мацзу, наставляя общину, говорил: «Каждый из вас должен уверовать, что его собственное сердце и есть Будда. Это сердце и есть Будда. Великий Учитель Дамо пришел из Южной Индии в Китай, чтобы передать учение Единого сердца Высшей колесницы [336] для того, чтобы вы сумели прозреть. Он также использовал «Ланкаватара-сутру», чтобы отметить все живые существа печатью сердца-основы, поскольку боялся, что вы можете опрокинуться [337] , так и не уверовав в то, что учение о Едином сердце заключено в каждом из вас. Именно поэтому «Ланкаватара-сутра» говорит: «Когда глаголешь о Будде, пусть твое Сердце станет твоим патриархом, а отсутствие врат пусть станет вратами к учению-дхарме». Тот кто ищет Дхарму, не должен искать ничего. Нет никакого другого Будды за пределами твоего сердца, нет другого сердца за пределами Будды. Не стремитесь к доброму, не отвергайте злое. Не опирайтесь на две крайности – чистое и загрязненное. И тогда вы поймете, что природа отсутствия [338] пустотна. Мыслью невозможно уловить этого, поскольку это не обладает собственной природой. А поэтому все три мира [339] и есть сердце. Мириады существ и проявлений – всего лишь печать единой Дхармы.
336
«Колесницей» (кит. чэн, санскр. яна) именуют обычно все учение буддизма. «Высшая колесница» (шан чэн) – уровень бодисаттв. Этот термин стал часто применяется именно к чань-буддизму, поскольку его последователи считают, что именно учение чань открывает путь к высшему и окончательному просветлению.
337
Дословно «перевернуться дном вверх» (дао). Речь идет об иллюзиях, которые порождает мир вещей (самсара) и которые вызывают ощущение достижения просветления.
338
«Отсутствие» (досл. «не», кит. фэй, санскр. анупалабья) – буддийский термин, означающий полное отсутствие, невозможность достичь чего-либо из-за его иллюзорности, полное отрицание наличия, а также ареальность мира.
339
В буддизме мир подразделяется на три мира или три чертога (кит. саньцзе, санскр. трайлока): мир желаний (камадхату), мир форм (рупадхату) и мир без форм (арупадхату). В чань-буддизме эта классическая формулировка была нарушена, так под «тремя мирами» подразумевались «три ядовитых» начала, что создают иллюзии человеку: алчность, глупость, гнев. Путем чаньской практики они должны быть обращены в мир соблюдения заповедей (цзе), мир самадхи (дин) и мир интуитивного познания (хуэй) [Сюйцзан цзин, 15-5, с. 408]. Сама фраза о том, что «Все три мира и есть сердце» взята из «Аватамсака-сутры».
Все, что мы видим как формы (рупа) [340] , это есть прозрение Сердца. Сердце не есть само-сердце (т. е. не существует само по себе А.М.), оно существует лишь относительно форм. Однако в любое время, когда вы говорите, существует само действие и его принцип, между которыми нет преград. Это в равной степени приложимо и к самому просветлению (бодхи) [341] , которое есть плод Пути. То, что рождается в сердце, и называется формами. Но поскольку вы знаете, что все формы пусты, то рождение равносильно нерождению. Поэтому, когда вы познаете смысл этого, вы сможете в любое время, одеваетесь ли вы или пережевываете пищу, пестовать «чудесного зародыша» [342] и жить в соответствии с естественностью. Да есть ли что-нибудь кроме этого?
340
Термин «рупа» (кит. сы) значительно шире западного понятия «форма». В сущности речь идет о совокупности форм и вызываемых ими ощущений, что и являет для
341
Бодхи (кит. пу ти) принято переводить как «просветление» или «озарение», изначально обозначало дерево, под которым Будда Шакьямуни достиг просветления. В чаньских текстах в равной степени для обозначения просветления используются термины «пу ти», «цзе то» – «освобождение от пут мира», «у» – «пробуждение», «да у» – «Великое пробуждение», причем последний широко использовался и в раннем даосизме.
342
«Чудесный зародыш» (шэн тай, досл. «зародыш совершеномудрого»), термин, отражающий заметное даосское влияние на чань-буддизм эпохи Тан. Здесь он означает пестование в себе природы бодисаттвы.
Тот, кто воспринял мое учение, услышат и мой стих (гатху):
Сердце-основа глаголет в любое время Просветление – всего лишь умиротворение. Дело и его принцип не имеют преград между собой Рождение равносильно нерождению.2. О Пути
Однажды монах спросил Мацзу: «Как следует пестовать Путь?». «Путь не нуждается в пестовании, – ответил Мацзу [343] . – Если сказать, что его можно достичь через пестование, то все, что будет достигнуто через такое пестование, вновь разрушится, и ты будешь в этом случае подобен «внемлющему» (шравака) [344] . Если сказать «не [следует] пестовать», то тогда уподобишься обычному человеку».
343
Возможен и другой перевод: «Путь не принадлежит пестованию», поскольку Дао существует независимо от пестования, в то время как в пестовании нуждается лишь сердце человека. См. дальнейшие рассуждения Мацзу.
344
Шравака – «тот, кто внемлет», «тот, кто слушает». Один из начальных уровней святости, за которым следуют «само-будды» или «Будды лишь для себя» (пратьека-будды). Эти две категории отвергались Махаяной, в том числе и чань-буддизмом, поскольку ее идеалом был Бодисаттва, который способен спасать другие живые существа.
Монах вновь спросил: «Каким видением и пониманием надо обладать, чтобы достичь Дао?». Мацзу ответил: «Самоприрода изначально самодостаточна. И лишь те, кто не задержались между добрыми и злыми делами, могут считаться «пестующими Дао». Принимать добро и отвергать зло, прозревать пустоту и входить в погружение (самадхи), – все это принадлежит к творимым делам [345] . Если ты устремляешься в своих поисках [Дао] вовне, то все больше и больше отдаляешься [от него]. Пусть целиком истощатся силы Сердца трех миров, но пусть лишь одна мысль (или «мысль о Едином») останется в сердце – это и будет корень рождений и смертей трех миров. Но когда и эта единственная мысль исчезнет, то устранится и корень рождений и смертей [346] . Это и есть бесценное сокровище высшего правителя Дхармы (Дхармараджа) [347] .
345
Досл. «творить дела», «делать делание» (цзао цзо)
346
Здесь обыгрывается понятие «и нянь», что может означать как «единственная мысль», так и «мысль о Едином», т. е. о Дао. Таким образом, истинное просветление может быть достигнуто лишь тогда, когда даже сама мысль о Дао будет устранена. Здесь дана концепция трех ступеней к просветлению: устранение мыслей о мире, и сведение всего к «мысли о Дао», когда обнаруживается причина, корень трансмиграций; и, наконец, устранение мысли о самом Дао («единственной мысли»), что прекращает цепь рождений и смертей.
347
Дхармараджа (кит. фаван) – досл. «Правитель Закона», один из эпитетов Будды.
Со времени бесчисленных кальп все иллюзорные помыслы, обманы и искажения, самонадеянность и гордыня обычных людей составляли единое тело. Именно поэтому «[Вималакирти]-сутра» и говорит: «Тело это составляют мириады дхарм. Когда что-то возникает, это возникают всего лишь дхармы. Когда что-то угасает, это угасают дхармы. Когда дхармы возникают, они не говорят: “Я возник”. Когда они угасают, они не заявляют: “Я угасаю”» [348] .
Мысли прошлого, мысли будущего и те мысли, что находятся между ними, не имеют между собой никакой связи. Мысль за мыслью приходит к угасанию (т. е. к нирване), что это зовется «самадхи печати океана» [349] , которое охватывает все дхармы. Это подобно тому как сотни и тысячи потоков сходятся в океан, а вместе они зовутся океаническими водами и имеют единый вкус, который охватывает все вкусы. Тот, кто находится в океане, омывается всеми его потоками, подобно тому, кто купается в океане, использует все его воды.
348
Цитата из «Вималакирти-сутры» или «Вималакирти-нидреша», которую в этой проповеди обильно цитирует Мацзу.
349
Сагарамудра-самадхи – «самадхи печати океана». Это самадхи, в котором Будда наставил своего последователя Автамсаку. Это также зовется «самадхи зеркала океана». Само выражение объясняется тем, как поверхность чистого и спокойного океана отражает в равной степени все вещи, так и просветленный разум бодисаттвы отражает всю полноту истины. Позже эта учение выразилось в эстетической концепции «озера и луны» или «отражения луны в озере», как одновременного выражения абсолютного, спонтанного и единомоментного отражения («как только луна вышла из-за туч, она тотчас отразилась в озере»), так и полной иллюзорности («отражение луны не есть сама луна»). Это стало излюбленным сюжетом многих китайских художников и породило выражение «ловить луну в воде» – стремится к иллюзии, зная, что это иллюзия, поскольку она неотличима в своей основе от реальности. (Многократно повторенная иллюзия, приводящая к реальности).
Это выражение пошло из писаний школы Хуаянь, где особо почиталась «Аватамсака-сутра», ставшая важным культовым произведением и в чань-буддизме. Эта сутра уподобляет сознание Будды океану, в котором находят отражение все дхармы: «То, что мы называем «зеркалом океана» символизирует врожденное Сердце Будды. Когда истощаются все иллюзии, то сознание становится спокойным, прозрачным и в бесконечности отражает все явления, которые появляются одновременно»
А поэтому «внемлющий» (шравака) является в равной степени и просветленным и заблудшим, а обычный человек – в равной степени и заблудшим и просветленным. Шравака не постиг, что Сердце совершеномудрого [350] в своей основе не содержит ни места [пребывания], ни степеней, ни причин, ни ложных мыслей. Он пестует причины, чтобы достичь плодов, пребывая для этого в пустотном сосредоточении-самадхи двадцать тысяч кальп или даже восемьдесят тысяч кальп. И хотя он уже должен достичь просветления, это просветление оборачивается заблуждением.
350
Сердце совершеномудрого (шэн синь) – редкое выражение в чаньских текстах эпохи Тан. Вероятно, оно берет свое начал от комментариев чаньского наставника Сэнчжао к «Вималакирти-сутре», которые были весьма популярны среди проповедников дхианы того времени. «Сердце совершеномудрого» у Сэнчжао становится синонимом высшей мудрости праджни и противопоставляется «знанию», которое есть иллюзия. Здесь примечательно, как типично даосские термины, типа «шэн» (мудрец) и целиком «шэн синь» (см. Дао дэ цзин) используются для адаптации санскритских выражений, что и предопределило заметную трансформацию учения дхианы на китайской почве и эволюцию чань в сторону даосского обыгрывания «иллюзия-реальность». В индийском буддизме дхармы сами по себе уже представляли иллюзию.