Клавиго
Шрифт:
Мари. О Клавиго!
Клавиго (вскакивает и в восторге покрывает ее руку поцелуями). Она простила! Она любит меня! (Обнимает Жильбера и Буэнко.) Она еще любит меня! О Мари, сердце мое говорит мне об этом! Если бы я у твоих ног молча выплакал свою боль, свое раскаяние, ты и без слов поняла бы меня, как я понял, что прощен, хоть ты и слова не проронила. Нет, сродство наших душ не распалось, они внимают друг другу, как и прежде, когда ни слова, ни звука не нужно было, чтобы понять самые тайные порывы. Мари… Мари… Мари…
Входит Бомарше.
Бомарше.
Клавиго (бросаясь к нему). Брат мой!
Бомарше. Ты простила его?
Мари. Оставьте, оставьте меня! Я теряю сознание!
Ее уводят.
Бомарше. Она его простила?
Буэнко. Похоже, что так.
Бомарше. Ты не заслужил своего счастья.
Клавиго. Поверь, я это сознаю.
Софи (возвращается). Она простила его. Слезы хлынули из ее глаз. «Пусть он уйдет! — проговорила она сквозь рыдания. — Я хочу отдохнуть, я прощаю его… Ах, Софи! — воскликнула она и бросилась мне на шею. — Откуда он знает, что я так его люблю?»
Клавиго (целуя ее руку). Счастливее меня нет никого в целом мире! Брат мой!
Бомарше (обнимает его). От чистого сердца. Хотя должен сказать: я еще не могу любить вас. И все-таки вы — наш, забудем прошлое! Вот бумага, которую вы дали мне! (Достает бумагу из портфеля, рвет и клочки протягивает Клавиго.)
Клавиго. Я — ваш отныне и навеки.
Софи. Я прошу вас на время удалиться, чтобы она могла прийти в себя, не слыша вашего голоса.
Клавиго (обнимая каждого из них). До свидания, до свидания, тысячу поцелуев моему ангелу! (Уходит.)
Бомарше. Может, оно и к лучшему, но я хотел другого исхода. (С улыбкой.) Какое доброе сердце у этой девочки! Должен сказать вам, друзья мои, что наш посланник желал только одного — чтобы Мари простила Клавиго и эта досадная история кончилась счастливым браком.
Жильбер. Что до меня, то я доволен!
Буэнко. Стало быть, он ваш зять, а посему — прощайте! Больше ноги моей не будет в вашем доме.
Бомарше. Сударь!
Жильбер. Буэнко!
Буэнко. Я ненавижу его и готов заявить об этом хоть на Страшном суде. А вы помните, с каким человеком имеете дело! (Уходит.)
Жильбер. Он меланхолик и вечно пророчит беды! Со временем он сменит гнев на милость, когда увидит, что все у нас хорошо.
Бомарше. Однако я слишком поторопился отдать ему бумагу.
Жильбер. Полно, полно вам! Не надо мрачных мыслей! (Уходит.)
АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ
ДОМ
Карлос один.
Карлос. Я весьма одобрительно отношусь к тому, что за расточительство и прочие сумасбродства, доказывающие, что человек несколько свихнулся, над ним учреждают официальную опеку. Поскольку так поступает правительство, которое обычно не слишком-то о нас печется, можем ли мы не позаботиться о близком друге? Плохи твои дела, Клавиго! Но у меня еще есть надежда. И если ты хоть вполовину так податлив, как некогда, я еще успею спасти тебя от сумасбродного шага, который при твоей живой и впечатлительной натуре станет для тебя величайшим несчастьем и раньше времени сведет тебя в могилу. А, вот и он.
Клавиго входит в задумчивости.
Клавиго. Добрый день, Карлос.
Карлос. Как горестно и вымученно ты приветствуешь меня. Уж не от невесты ли ты возвращаешься в таком расположении духа?
Клавиго. Она — ангел! И все они — превосходные люди!
Карлос. Надеюсь, вы не очень спешите со свадьбой и я еще успею заказать себе расшитый камзол?
Клавиго. Не пойму, шутишь ты или говоришь серьезно, но наши гости не будут щеголять в расшитых камзолах.
Карлос. Охотно верю.
Клавиго. Радость и дружеская гармония — вот что станет лучшим украшением этого торжества.
Карлос. Вы собираетесь устроить тихую и скромную свадьбу?
Клавиго. Как и подобает людям, уверенным, что счастье заложено в них самих.
Карлос. В данных обстоятельствах это похвально.
Клавиго. Что ты понимаешь под «данными обстоятельствами»?
Карлос. То, как это дело делается и что из него вытекает.
Клавиго. Послушай, Карлос, мне претит сдержанно-таинственный тон между друзьями. Я знаю, ты против этого брака, посему выскажи прямо, что у тебя на душе, какие у тебя возражения и что значит твое «как это дело делается и что из него вытекает»?
Карлос. В жизни мы нередко сталкиваемся с неожиданным и странным, да и что хорошего, если бы все катилось по наезженной дороге? Нечему было бы удивляться, не о чем судачить, да и позлословить в обществе не пришлось бы.
Клавиго. Шуму, конечно, будет немало.
Карлос. Бракосочетание Клавиго! Еще бы! Сколько девушек в Мадриде тебя подстерегают, надеются тебя изловить, а ты преподнесешь им такой сюрприз.
Клавиго. Да, это уже неизбежно.
Карлос. Но странновато. Я мало знал мужчин, которые нравились бы женщинам больше, чем ты. Девушки разных сословий с утра до вечера только и думают, как бы тебя окрутить. Одна делает ставку на свою красоту, другая — на богатство, на знатность, на живость своего ума, а не то и на родственные связи. Каких только я не наслушался комплиментов в твой адрес! Ведь, по правде сказать, ни мой курносый нос, ни курчавые волосы, ни тем более мое общеизвестное презрение к женщинам не могли бы снискать мне подобных комплиментов.