Клетка для орхидей
Шрифт:
— Надеюсь, это не колодец газоотвода, — пробормотал он.
— Эта штука не функционирует! — зашипел Дон.
Снизу донесся звук шагов. Вторая группа остановилась, очевидно, прямо под ними. Отчетливо слышались голоса:
— …наверняка отсюда. Мой слух меня никогда не подводит!
— Но что это могло быть?
— Может, здесь шляется Дон?
— Разве ты заметил следы?
Голоса удалялись. Удалось разобрать только обрывок фразы:
— Осмотрим хорошенько все…
Дон взглянул вниз. Предостерегающе
— Нам пока не остается ничего другого, как оставаться здесь.
— А не имеет ли смысла?.. — Ал запнулся, едва начав говорить.
— Что? — заинтересовался Дон. — Договориться с ними.
— Что ты такое несешь?
— Ты не ослышался: договориться с группой Джека.
— Рехнулся ты, что ли? Спятил? — Дон вышел из себя.
Катя уткнулась подбородком в сложенные лодочкой ладони и прислушивалась к их перепалке не то из любопытства, не то из скуки. Ал решил дать Дону выговориться, и тот на некоторое время этой возможностью воспользовался.
— Если мы объединимся, — попытался объяснить ему Ал, — то сможем добиться более впечатляющих результатов…
— Чего добиться? А как же мы придем первыми? Чистая нелепица!
— Дон, разве ты не понимаешь? Дело не в том, кто кого опередит. Речь идет о куда более важном. Мы обязаны разгадать загадки этой планеты. Может быть, мы проникнем в суть проблем, важных для всего человечества. Ведь тут…
— Умолкни, Ал, прошу тебя! — решительно проговорил Дон. Ал испытующе посмотрел на остальных. Рене задумчиво принюхивался к воздуху, поднимавшемуся из отверстия. Катя подчеркнуто лениво перекатилась на спину, подложила руки под голову и, помаргивая, смотрела на поток света, пробивавшийся сверху. Это был уже не голубой день, а сгущающиеся фиолетовые сумерки.
— Уже поздно, — проговорила она.
— Поздно? — повторил Ал. — А вдруг действительно… поздно?
— В последний раз говорю: хватит! — предупредил его Дон. — Ты остаешься с нами или нет? Если нет, спускайся хоть сейчас. Так что?..
— Ладно уж, — проговорил Ал миролюбиво. Но выражение лица у него было кислое.
— Вот видишь, — сказал Дон удовлетворенно. Снова подполз к краю площадки и поглядел вниз.
— Они совсем неподалеку. Совещаются о чем-то.
— Мне здесь чересчур жестко. Хочу вниз, — сказала Катя, поднимаясь. Дон поспешил к ней и рывком усадил на место.
— Дьявольщина! Ложись! Не то дождешься!
Катя упала неловко, ударилась и застонала сквозь сжатые зубы.
— Ал, помоги же мне!
— Оставь ее, Дон, — прикрикнул Ал с угрозой в голосе.
Задрожав от ярости, Дон уставился на Ала. Тот тоже не отводил злых глаз.
— Оставь ее! — повторил он.
— А тебе что за дело до нее? — выдавил из себя Дон.
— Да сделай же что-нибудь, Ал! — умоляла Катя, стараясь выскользнуть из цепких рук Дона. — Брось все это,
Дон закрыл ей рот ладонью. Ал, лежа, дернул его за руку, потянул на себя. Оставив Катю, Дон ударил Ала. Раз, другой — тоже лежа… Ал перехватил его кулак, вывернул руку… И тут они покатились в разные стороны — это Рене их растащил.
— Бросьте! Утихомирьтесь! Да тихо же! — Он напряженно прислушался. Они услышали шаги… и голоса…
— Где-то здесь…
— Не мог ошибиться…
Потом шаги удалились. Голоса сделались неразборчивыми.
— Черт бы вас побрал с вашими спорами! — ругался Рене. — Вы все испортите! Для чего мы тогда старались?
Дон и Ал понемногу успокаивались, бросая друг на друга недобрые взгляды. Некоторое время все молча прислушивались. Звук шагов то приближался, то снова отдалялся.
Спустился вечер, настала ночь. Она нагрянула быстро, как всегда при ясной погоде. Тени умерли. Машины потеряли свой блеск, их ребристые очертания смягчились, углы притупились.
— Слезаем вниз! — приказал Дон. — Сядем им на пятки, не то они улизнут от нас!
Поддерживая друг друга, они благополучно спустились. Откуда-то доносились отдаленные шорохи.
— Вон там, сзади! — прошептал Рене. — Поторапливайтесь!
Они на цыпочках перебежали через дорожку, светлой полоской петлявшую между спящими громадами машин.
Катя двигалась легко, но неожиданно споткнулась и лишь в самый последний момент успела ухватиться за напоминающую винтовую лесенку стойку. От рывка мягкий металл задрожал. Раздался такой звук, будто лопнула струна. Он повторился далеким эхом, куда тише, но резко, нервно нарушая тишину.
Голоса, шорохи, топот шагов по металлу…
Дон растерянно огляделся вокруг.
— Сюда!
Он спрыгнул с дорожки на широкий металлический козырек и пополз по его неровной поверхности. Неясная тень в темноте…
Шаги быстро приближались.
Ал спрыгнул на нижнюю ступеньку — всего на метр ниже — и подал руку Кате и Рене.
Вслед за Доном они подтянулись к круглой дыре над козырьком…
А внизу — три тени…
Дон удалился от своих товарищей на порядочное расстояние. Они поспешили за ним, чтобы не потерять его из виду. Он переваливался через какое-то невысокое препятствие.
И тут это случилось: на Дона накатило что-то вроде громадных металлических грабель. Раздался его душераздирающий крик…
Воздух снова наполнился звуками — поющими, резкими, без перерыва, без повышения и понижения тона…
Над металлической поверхностью вдоль ребристых окончаний конструкций, касаясь углов и выступов, задерживаясь в хитросплетениях линий проводов, пронеслось ярко-голубое пламя. Двенадцать бело-голубых шаровых молний пульсировали равномерно, словно повинуясь такту метронома…