Клетка из костей
Шрифт:
Прижав наушник пальцем, Феннел опять обратился к ним:
— Грузовики должны вот-вот проехать мимо.
И действительно, через несколько секунд — которые, правда, тянулись, как минуты, — мимо проехали два грузовика с металлическими контейнерами.
— Начинаем! — скомандовал Феннел.
Прождав еще несколько положенных минут, они на безопасном расстоянии двинулись за грузовиками.
ГЛАВА 117
Донна подошла к окну, отдернула штору, выглянула на улицу. Довольная,
— Не бойся, — сказал Дон. — Здесь вы в полной безопасности.
Она кивнула. Ей так хотелось в это верить! Но для этого одних слов недостаточно.
Они поужинали все вместе: Эйлин приготовила огромную миску пасты карбонара. Они с Беном попросили добавки, и, если бы паста не кончилась, Бен, наверное, ел бы еще и еще. Вкусная еда. Настоящая еда. Она такую только по телевизору видела. И еще в ресторанах, где ею наслаждались другие.
Более того — с вином! И не дешевое пойло из круглосуточной лавки, от которого целую неделю изжога. Нет, настоящее вино. Вкусное, дорогое. Она хотела выпить целую бутылку, но сдержалась. Ограничилась полутора бокалами, чтобы хозяева не таращились.
Жена Дона была очень добра к ней. И совсем, похоже, не возражала, что Дон пригласил их на ужин и оставил переночевать.
— Что вы, — сказала она. — Мы же постоянно присматриваем за дочкой Фила. А раньше брали детей из приютов на выходные.
Донна прекрасно помнила, в какие дома ее брали на выходные, когда мать сама с ней не справлялась. Те дома вовсе не были похожи на этот.
Она робко улыбнулась.
— Дон и Донна, — пробормотала она. — Я могла бы быть вашей дочерью…
Эйлин все суетилась вокруг Бена: спрашивала, что ему дать попить, не хочет ли он принять ванну, какая у него любимая передача. Он поначалу отвечал с опаской, подозревал какой-то подвох. Но Эйлин говорила так открыто и заинтересованно, что он в конце концов откликнулся. Сейчас он уже посапывал, свернувшись калачиком, на втором этаже.
А она сидела в гостиной с Доном и Эйлин, постепенно уговаривая новую бутылку вина. Ей очень здесь нравилось. Здесь было тепло, уютно и безопасно. В таком кресле можно было даже спать!
Да, она бы привыкла к такому. Надо только побыть здесь подольше. И привыкнет.
На глаза набежали слезы, но плакать при хозяевах она не хотела.
В Доне, конечно, угадывался бывший коп, но он этим не кичился, как другие. И даже как некоторые ее клиенты…
— От Фила никаких новостей? — спросила она, заметив на его лице тревогу.
Дон встрепенулся, будто его разбудили.
— Нет. Нет, я и не жду пока…
И снова погрузился в свои мысли.
— Так что же, Донна… — негромко начала Эйлин. — Что ты будешь делать дальше?
Донна и сама об этом размышляла, пока принимала ванну. Она не сможет уже вернуться к привычной жизни. После всего, что ей довелось пережить… Возвращаться в тот дом ей тоже не хотелось.
Может, пора браться за ум?
— Не знаю, Эйлин.
Эйлин кивнула.
— И теперь еще Бен. Он…
— У него больше никого нет.
И Эйлин была права. Теперь Донна несла за него ответственность, нравилось ей это или нет.
— Может, напишу книгу, — с усмешкой сказала она. — Продам права на экранизацию.
Эйлин тоже улыбнулась.
— Было бы здорово.
— Ага. Может, так я и поступлю.
Дон встал и ушел в кухню. Она услышала, как хлопнула дверца холодильника, как он гремит приборами в ящике, ищет открывалку. Бульканье. Он вернулся с пивом, отхлебнул, отставил кружку.
— Ты только не напивайся, — попросила Эйлин.
— Не напьюсь, — с легким раздражением ответил он.
— На самом деле Дон никогда не переставал быть полицейским, — шепотом пояснила Эйлин. — В глубине души он по-прежнему коп. И он переживает, когда опасных преступников ловят без него. Тянет его. Тянет обратно на службу.
— Вообще-то я тебя слышу.
— Я знаю, — с улыбкой сказала Эйлин.
Донна понимала, что это улыбка любящего человека.
Повисло молчание.
— Не знаю, как вы, — сказала Донна, — но я рада, что сейчас здесь, а не там. Слишком большое напряжение. И такое, знаете, нехорошее напряжение.
— Полностью согласна, — отозвалась Эйлин.
Дон вздохнул.
— Давайте посмотрим, что по телевизору, — предложила Эйлин, отыскивая пульт на диване.
Сверху донесся детский плач. Донна подскочила как ужаленная.
— Не волнуйся, — успокоила ее Эйлин. — Это Джозефина ворочается.
Донна села. Эйлин продолжила поиски пульта, но, прежде чем включить телевизор, сказала:
— Ты отреагировала как настоящая мать.
— Что? — опешила Донна. — Это вы о чем?
Но она прекрасно знала, что имеет в виду Эйлин. Щеки у нее залились румянцем.
— Так поступила бы на твоем месте любая мать. Это была бы первая ее мысль — спасать ребенка.
Донна молча пила вино, размышляя над словами Эйлин.
— Ага, — сказала она, чувствуя прилив нежности и одновременно страха. — Может, я… Может, я нашла себе сына.
Она замолчала, глотая слезы.
Эйлин отвернулась, включила телевизор. На экране невозможно красивые шпионы спасали мир совершенно неправдоподобными способами.
— О, мне нравится, — сказала она, просто чтобы не молчать. — Хотя раньше серии были получше.
— Да, давайте посмотрим, как кто-то другой спасает планету, — горько съязвил Дон.
Все трое снова замолчали.
Женщины понимали, каково приходится Дону. Понимали, как это трудно — чувствовать себя лишним, сброшенным со счетов. А ведь еще совсем недавно они все вместе сидели в баре… И больше всего на свете ему хотелось помочь сыну.
— Значит, ты нашла себе сына, — повторил Дон уже мягче, как бы извиняясь перед Донной.
Она кивнула.
— Это замечательно. Ты его береги.