Клетка. Грудная клетка
Шрифт:
– Эм, а подсказку не дашь?
– Ты всегда такая нетерпеливая? – вернувшись с двумя бутылками светлого пива, ухмыльнулся Андрей.
– Ну, ты же обо мне знаешь больше, чем я, так что можешь ответить на свой вопрос сам.
Я не люблю спиртное, запах пива ненавижу, но я взяла одну бутылку из его рук. Мм, а довольно неплохо на вкус, не как обычное вонючее пиво, у этого какой-то особый фруктовый привкус.
– Я хочу, чтобы ты сама рассказала, – пожал плечами парень.
– Это будет уже не так интересно.
– Для тебя – возможно, но не для меня.
– Неужели? – лживо удивилась я.
– Ты меня плохо знаешь.
–
– Хочешь, чтобы я вот так сразу раскрылся какой-то незнакомой девушке? – с сарказмом произнес он.
– Я же тебе открылась.
– Я сам про тебя узнал. Это разные вещи, – склонился надо мной Андрей.
– А я разве просила про себя узнавать?
– Такие, как ты, по-другому не раскрываются, – ещё ближе подался он.
– Такие...такие, как... как я?
Совершенно неудивительно, что он меня поцеловал. Стоя в паре сантиметров друг от друга, довольно сложно удержаться. Ну, я пыталась контролировать себя как могла. И все равно не выдержала, когда он провел языком по нижней губе. Простым поцелуем это перестало быть уже в тот момент, когда Андрей прижался ко мне, швырнув бутылку с пивом куда-то в сторону. Мозг взорвался, услышав ужасный звук разбивающегося стекла. Моя же бутылка непроизольно упала на пол, потому что его рука легла мне на зад и с силой сжалась. Испуганный крик превратился в стон и растворился на его губах. Бешеная пляска языков кружила голову, в голове вместе с пульсом жутко билось его имя. Мне стало невыносимо жарко, дыхание было частым и рваным. От какой-то злости, что сдалась ему так быстро, я запустила руку ему в волосы и притянула к себе маскимально близко. Андрей больно прикусил мне губу, до крови, которую быстро и часто слизывал с мелкой ранки. Одна его рука все ещё была на талии, а вторая постоянно передвигалась с моего бедра на пятую точку. Не знаю, почему я ему не сопротивлялась, ведь должна была. Он спустился вниз, к шее, проводя влажную дорожку языком, прямо к пульсирующей жилке под кожей, и чуть прикусил тонкую плоть, сразу впиваясь туда губами, как будто пытался загладить вину. Внизу живота всё начинало медленно, но верно закипать, посылая в мозг пошлые просьбы о том, чтобы избавиться от одежды.
Я резко отпихнула Андрея, когда он расстегнул мою куртку и положил одну руку на грудь. Что-то щелкнуло в голове, что заставило меня остановиться. Наверное, это была совесть. Я выскочила наружу и побежала прочь. Я ничего не слышала, кроме пугающего ритма собственного сердца. Губы все ещё пылали, руки дрожали. Он не побежал за мной, не поехал, да и слава Богу.
Полчаса петляний по протухшим улочкам, и я вышла на вокзал. Ну, проведя полчаса на остановке, я все же дождалась, наконец, свой троллейбус и уже ехала домой. В тралике почти не было людей. Естесственно, без двадцати двенадцать, а у нас последний троллейбус идет в двенадцать. Я уселась на свободное место у окна и прислонилась головой к стеклу. На одном из светофоров я снова услышала знакомый громкий сигнал. Присмотревшись, я увидела, что Андрей на своем байке притормозил в аккурат рядом с моим троллейбусом. Он повернулся ко мне и помахал. Я не сразу заметила, но когда заметила...что ж, у меня был ещё один повод материться, как сапожник: я и не заметила, как он, пока целовал меня, стащил шарф. И теперь весь вид этого подонка выражал “оставлю себе, как презент”. Он ухмыльнулся, резко развернулся, намотав мой шарф себе на шею и уехал. А через пять минут мне пришла смс:
“Я всё же был не прав – ты плохо целуешься”
Ах ты ж сука! Конечно, плохо. Да я чувствовала, как его возбужденный член упирается мне в бедро, пока его руки блуждали по моему телу. Плохо целуюсь, как же. Ну, я тебя так поцелую, мальчик мой, что ты уже от этого кончишь.
– Ну, как погуляла?
Конечно, на что я надеялась? Вика не спала. Она валялась на кровати, пересматривая какие-то тупые фильмы, но, как только я вошла в комнату, подруга закрыла ноут и уставилась на меня глазами кота из Шрека.
– Нормально погуляли, ничего особенного, – держалась я.
– А, ну ясно. Ты уехала с тайным маньяком на байке хер знает куда, вернулась не на байке, с размазанной помадой, без моего шарфа... – оглядывая меня, комментировала Вика.
– Блять, хорошо, ладно, – я подняла руку в знак молчания. – Мы целовались.
– Да ладно!!! – театрально удивилась Волди. – А я-то думала, что ты просто так решила помаду размазать засос себе поставить!
– Иди нафиг, – разозлилась я. – Ничего вообще не расскажу.
– Ну ладно, прости, – успокоилась она. – Ты узнала про него что-нибудь?
– Нет, – вздохнула я. – Загадок ещё больше, чем было до этого. Он как-то связан с милицией, живет в какой-то гараже сейчас и сказал, что об этом знаю только я...А, ещё он говорил что-то про Артема.
– Стальцева? – удивленно воскликнула Вика, сразу подумав про своего старосту.
– Может, и про него. Он просто сказал, что мы с ним оба знаем Артема. Вариант Стрижа не исключается, – напомнила я ей про куратора-четверокурсника.
– А как он целуется? – быстро перевела тему Волди.
– Ну...
– Ну что “ну”? Говори уже!
– Классно он целуется, – улыбнулась я, чуть смущаясь. – Вот только, сука, шарф мой забрал. И если следовать его логике американских фильмов, то мы ещё точно встретимся, и он потребует секс за шарф.
– Эх, повезло тебе, – мечтательно произнесла Вика. – Вот бы мне так.
– Да, оприходуй Стальцева. Вдруг он и есть тот самый Артем-дружок-Андрея?
– Стальцев меня ненавидит, как и я его, – возразила Волди.
– Но он же тебе нравится?
– Давай спать.
– Я так и думала, – рассмеялась я. – Понятно всё с тобой, Левчук.
Левчук – это фамилия Викина (это была незначительная вставка, ребята).
Побросав друг в друга подушками и плюшевыми медведями, мы успокоились и легли спать. И всю ночь меня преследовало ощущение, что Андрей сейчас на меня смотрит.
====== Я пришел к тебе с приветом ======
Я гипнотизировала телефон уже битых полчаса. Ничего. Ни одного сообщения. Пробовала разговорить его в ВК – тот же эффект. Прискорбное молчания от фейка Андрея в лице Карины Фейт только подтверждало очевидность всей дерьмовости ситуации.
– Обычно парни сбегают только после секса, – пыталась поддержать меня Вика.
Бля, а то я не знаю. Но мы-то не переспали, у нас вообще ничего не было такого. Просто поцелуй, и то, этот поцелуй показался ему не слишком возбуждающим. Но тогда зачем догонять меня на байке, показывая свою крутость, и намекать на то, что мы снова встретимся? Ааа, это сводит с ума.
В универ вообще не хотелось идти. Я чувствовала себя какой-то слишком уставшей и разбитой. Утро казалось слишком отвратительным, а может, я просто себя накручиваю. Стоило подняться с кровати, все кости начало жуть как ломить. Ощущение, словно на мне потанцевала злая толстая кондукторша.