Клетка
Шрифт:
Через мгновение к присутствующим присоединилась девушка в белом халате и протянула стопку бумаг матери, а та в ответ раздала ей указания, по всей видимости, на целый день, а сама уткнулась в принесённые документы и стала их изучать. Они обе замерли, будто позировали перед художником или внутри дома остановилось время. Но ощущение приближающейся угрозы не давало мне покоя.
Женщина с распущенными волосами, сидевшая спиной, неожиданно для нас резко развернулась, будто давно за нами наблюдала и хотела застать врасплох. Испугавшись, мы резко присели, но позже, не выдержав, я заглянула в окно
Спустившись с выступа, я потянула Джа за руку. Мы убежали тем же путём: сначала пахучие жасминовые кусты, затем каменный забор и, наконец, автомобиль, на которым мы приехали.
Весь путь домой Джа был отстранён и задумчив, его брови время от времени хмурились, будто от внезапно пришедшей в голову неприятной мысли, взгляд уходил далеко в пространство; последнее, что он делал, – следил за дорогой.
– Может это ее личный вип-пациент?! – размышляла я вслух, пытаясь разрядить обстановку.
Джамал молчал, будто злился на что-то или конкретно на меня – я ведь как всегда втянула его в очередную историю. Неловкая атмосфера давила все больше, и я была рада тому, что путь до дома был недолгим. Припарковавшись у дома, Джа потянулся и сжал ладонью мою руку, но все ещё не вымолвил ни единого слова. Поэтому сложно было распознать чувства, подтолкнувшие его к жесту, все же в глазах я видела какое-то сочувствие. В ответ я улыбнулась и вышла из машины.
– Дель, – окликнул он меня. – Держи телефон всегда рядом.
Легкой улыбкой я безмолвно попрощалась с ним и вошла в дом.
Сидя на своей кровати, я гоняла мысли по круговороту последних событий. Раскрыв розовую бумажку Лоры, приняла очередную таблетку по графику. Шум входной двери оповестил о чьём-то возвращении и необходимости подготовиться к встрече, кто бы там ни был. Сложив бумагу, я спрятала ее в карман и, забежав в душ, намочила волосы.
– Как прошёл день? – спросила я, спускаясь вниз.
– Ужасно утомительный, – пожаловалась мама, целуя меня. – Бассейн? – спросила, проводя пальцами по мокрым волосам.
– Как твоя важная встреча? – игнорируя ее вопрос, сказала я.
– Какая встреча? – переспросила она, собирая волосы в зажим.
– Ты говорила, у тебя важные гости, когда я позвонила.
– О, да, все прошло неплохо, – ответила она совершенно обыденно, не будь я сегодня в клинике, то поверила бы безоговорочно.
Пока мы готовились к ужину, вернулся отец.
– Милый, ты вовремя. Сегодня лосось и спаржа на пару, – крикнула мама приближающемуся папе.
– Все как любит малышка, – сказал он и, подойдя сзади, поцеловал меня в голову.
До слез стало больно вдруг осознать, что этот человек мог быть не моим отцом. Ведь я так сильно его любила. Со стороны шел милый семейный ужин, все любезничали друг с другом, улыбались и шутили. Но я смотрела на них совсем другими глазами, родители казались мне чужими, незнакомыми, что и пугало. Как в самых жутких снах пушистый кролик, с которым ты играл на лужайке, оборачивался хищным волком с окровавленным оскалом. Именно так я видела все после подслушанного их разговора.
– Только сейчас заметила, что папа блондин, а у меня волосы даже не русые, а темные, – сказала я, смотря по очереди на них.
– Мои гены оказались сильнее, – засмеялась мама, не показав ни единого намёка на растерянность.
– И цвет глаз у нас разный, и черты лица, вам не кажется? – продолжала я.
Мама вопросительно посмотрела на меня, даже с неким обвинением. Вот только папа заметно запереживал, перестал есть и следил за мамой, будто ждал от неё знака.
– Детка, ты хочешь что-то сказать? – мама стала отрешенно накладывать салат в тарелку, будто и не замечала моих намеков.
– Я слышала ваш вчерашний разговор, ты сказала папе, что я такая же, как и мой отец, будто о другом человеке, а не о нем, – взглянула я на него украдкой.
Мама не повела даже бровью и с такой же невозмутимой улыбкой, даже с легкой ухмылкой произнесла:
– Я разговаривала не с ним, а с бабушкой, и да, я разозлилась и сказала, что ты такая же, как твой отец, Грег, – сделав паузу, она указала пальцем в сторону сидящего рядом отца, будто разговаривала с пятилетним ребёнком. – Он в молодости был таким же неуправляемым, – улыбаясь, она взглянула на него.
– Бабушка же не разговаривает, – подметила я вновь, после перенесённого инсульта, Элин, так звали бабушку по матери, не разговаривала уже больше десяти лет.
Мама захохотала, смотря на меня как на глупую девчонку:
– Это не мешает мне делиться с ней переживаниями.
Все же с трудом верилось в столь тёплое взаимоотношение между мамой и Элин. Она не была из числа любвеобильных и миловидных бабушек, больше походила на скверную и устрашающую, подпоркой чему являлась ее власть и контроль над наследственным имуществом. Если мама оставалась полна непоколебимости, то вот папа стал нервно смотреть по сторонам; наливая воду дрожащими руками, он чуть не уронил графин. Я сделала вид, что поверила в эфемерную пыль, пущенную в глаза. Но реакция Грега казалась намного правдивее всех красноречивых доводов матери.
Силой я дождалась завершения ужина и поднялась к себе, мечтая, когда закончатся каникулы и я вновь уеду в университет. В шкафу отыскала одну самокрутку из запасов Джа, закрыв дверь в свою комнату, нервно дрожащими руками подожгла сигарету и выкурила за пару минут. Расслабившись, я легла прямо в одежде и тут же погрузилась в сон. Я видела сон, будто гладила нежные светлые волосы чей-то девушки, лицо которой так и не увидела, ее голова лежала на моих коленях, после долгих поглаживаний в моей руке оказались ножницы, которыми я спокойно отрезала один локон за другим. Один за другим, пока волосы в моих руках не сменили цвет на угольно-чёрный. Затем я ощутила влагу и сжала густой локон потемневших волос в руке, между пальцами просочилась багровая вязкая кровь. Тогда, осмелившись, я взглянула в лицо девушки, лежащей на моих коленях, и увидела себя, своё бледное лицо и бездыханное тело.