Клиент Пуаро
Шрифт:
– Это она, это она! – истерично завизжала белобрысая девица, выскочив из-за спины капитана. Она подскочила к Лоле и схватила ее за руку, уставившись на удлиненные, ухоженные ногти. – Маникюра, сказала, своего не пожалею, а глаза выцарапаю!
Капитан Хвощ поморщился, взял белобрысую за плечо и отвел в сторону. Затем он повернулся к Лоле и потребовал:
– Ваши документы!
Лола трясущимися руками протянула милиционеру паспорт. Капитан уселся за свободный стол, расчистил место, сдвинув в сторону стопки бумаг и
Перришон неожиданно запрокинул голову и гаркнул во все свое попугайское горло:
– Тр-ревога! Дежур-рная бр-ригада, на выезд с ор-ружием!
Милиционер вскочил из-за стола, схватился за кобуру, но тут до него дошло, что тревога ложная, он вытаращил глаза и погрозил попугаю кулаком:
– Это что за шуточки?
Попугай склонил голову набок и проникновенно произнес:
– Дур-рак мусор-р, кр-руглый дур-рак!
Капитан выпучил глаза и заорал:
– Это еще что за гадство? Я тебя за оскорбление при исполнении в обезьянник засажу! Посидишь ночку, научишься органы уважать!
Тут вдруг подала голос молчавшая до сих пор Аглая Михайловна:
– Капитан, ну что вы! Разве можно попугая – в обезьянник? Он там такого нахватается, а ему у нас играть! И вообще, он же просто птица – не отвечает за свои слова! Он вообще не думает, что говорит! Капитан, вы любите телевидение? Вы же не хотите сорвать съемки?
– При чем здесь, блин, попугай? – Милиционер все не мог успокоиться, его глаза горели недобрым блеском.
– Он не просто попугай, – не сдавалась Аглая, – он артист, он наш сотрудник. У него, как у всякого артиста, тонкая, ранимая душа…
– А если сотрудник, то должен отвечать по всей строгости закона! – проговорил капитан, постепенно успокаиваясь.
– Пр-рошу пр-рощения! – прохрипел попугай, покаянно опустив голову.
– Во, блин, дает! – восхитился капитан. – Артист! А вы говорите – птица!
Он снова сел за стол и продолжил заполнять бумагу.
«Небось за попугая Аглая вступилась, – обиженно подумала Лола, – потому что он ей в сериале нужен, а я ей никто!»
Капитан тем временем переписал Лолины паспортные данные и приступил к вопросам.
– Насколько близко вы знали потерпевшего?
– Кого? – переспросила Лола, которая от волнения плохо соображала.
– Потерпевшего, – раздраженно повторил капитан, – убитого. Фотографию которого я вам показывал.
Вспомнив ужасное лицо на снимке, Лола вздрогнула и поспешно проговорила:
– Я его вообще не знала.
– Нехорошо! – задушевно проговорил милиционер. – Очень нехорошо!
– Пер-ренька хор-роший! Хор-роший! – подал голос попугай, услышав знакомое слово.
– Попрошу соблюдать тишину! – не поворачиваясь к попугаю, прикрикнул капитан Хвощ.
Попугай испуганно замолчал, выразительно хлопая круглыми глазами.
– Что нехорошо? – спросила Лола.
– Только что вы под давлением фактов показали, что вчера у вас был конфликт с потерпевшим, а теперь утверждаете, что вы его вообще не знали! Это вас очень плохо характеризует…
– Да что вы меня запутываете! – от волнения Лола повысила голос. – Я его не знала, вчера первый раз встретила в коридоре, первый и последний…
– Вот именно – последний, – мрачно повторил за Лолой милиционер, – и незачем повышать на меня голос.
– Я не повышаю… – Лола чуть не плакала.
– Повышаете. И объясните мне, как такое получилось – вы встретили потерпевшего, по вашим словам, первый раз в жизни, и у вас с ним тут же произошел конфликт?
– Бр-ред! – не удержался Перришон.
– Вот именно! – Капитан впервые согласился с попугаем.
– Он… потерпевший… очень грубо разговаривал с девушкой, сотрудницей телестудии. Она была очень расстроена… ну, я за нее просто вступилась! Нельзя же, в конце концов…
– Какая девушка? Как фамилия? – милиционер поднял на Лолу недоверчивый взгляд.
В это время дверь комнаты резко распахнулась, и в офис влетела вчерашняя голубоглазая девчушка Танечка, бессловесная жертва покойного Алексея Кирилловича Волкоедова.
Но как она изменилась!
Голубые глазки метали громы и молнии, на круглом кукольном личике горел гневный румянец, Танечка, кажется, стала даже выше ростом.
– Отпустите ее! Отпустите ее немедленно! – закричала она на капитана Хвоща, замахиваясь на него маленькими твердыми кулачками. – Сейчас же отпустите! Она ни в чем не виновата!
– Это еще кто? – удивленно уставился на Танечку милиционер.
– Вы спрашивали, за какую девушку я вступилась, – проговорила Лола, взяв себя в руки, – вот за эту. Это на нее безобразно кричал потерпевший.
– Да! – взвизгнула Танечка. – Он меня довел до истерики! Он хам! Он ужасный хам! А она вступилась за меня, не дала меня в обиду! И я тоже не отдам ее вам на растерзание!
С этими словами Танечка встала перед Лолой, заслоняя ее от грозного капитана своим тщедушным телом.
– Да никто и не собирается ее… терзать! – пробормотал Хвощ, растерянно глядя на неожиданную Лолину защитницу. – Ворвалась тут, понимаешь… а до истерики вас довести, как я погляжу, ничего не стоит! Это что же – каждого придется убивать?
– Никого она не убивала! И арестовать ее я вам не дам! – трагическим голосом выкрикнула смелая девчушка, гордо вскинув голову, как Галилео Галилей перед инквизиторами.
– Вот уж не спрошу у вас, кого мне арестовывать, а кого не надо! – обиженно пробурчал капитан. – Да с чего вы взяли, что я собираюсь ее арестовывать? У меня пока недостаточно для этого оснований! А вести себя так с представителем закона нельзя! Ваша фамилия? – Он достал ручку и потянулся за листком бумаги.