Клиника Икс-1
Шрифт:
– Ну, что? Удалось? – спросила Анна.
Ольга покачала головой.
– Нет. Он не дает. Закрывается. Отражает все мои попытки. Словно… Зеркало.
– То есть?
– Я зажгла свечу, – пояснила Ольга. – Пламя свечи защищает от негативного воздействия пациента и делает его более восприимчивым.
Анна поморщилась.
– Ну, допустим.
– Но я не могла поймать его взгляд. Он, – она задумалась, подбирая подходящее слово, – все время соскальзывал. Тогда я решила просканировать его ауру.
– Что, простите? –
– Провести ревизию биополя.
– Это как?
Ольга сделала несколько движений, словно поглаживала шар, и продолжала.
– Сначала все было хорошо. А потом – возникло сильное противодействие. Мои руки наталкивались на мощную преграду.
Анна усмехнулась.
– Воздух сгустился?
Ольга была серьезной.
– Я понимаю, вам это кажется странным…
– Вовсе нет! Вы просто неадекватны.
Ольга кивнула.
– Тогда как вы объясните это? Самовнушением?
Она подняла руки и показала ладони. Они были красными, кожа покрылась волдырями.
– Ожог второй степени, – негромко сказал Денис.
– Я понимаю, что вам трудно поверить, – сказала Ольга. – Но вы попробуйте. Сделайте это один раз. И дальше – будет легче.
– Простите, что перебила вас, – после паузы сказала Анна. – Продолжайте! Пожалуйста.
– В самом конце он позволил заглянуть в себя. Всего лишь на секунду.
Анна напряглась.
– И что вы увидели?
Ольга поежилась.
– Тьму. Но в ней – кроется нечто. Нечто настолько древнее и ужасное, что этому нет названия. И оно приближается.
В холле воцарилась тишина. Все замолчали.
Внезапно – раздался ужасный крик. Кричал профессор Крылов.
17
С ним творилось что-то неладное. Профессор выскочил в коридор и согнулся пополам, схватившись за живот. Он вопил и метался, натыкаясь на стены, словно не видел ничего вокруг. Вспыхнувшая боль причиняла ему невыносимые страдания.
Анна пыталась понять, что происходит. Что могло вызвать такой сильный болевой синдром, да еще – так быстро? Причина, безусловно, была где-то в брюшной полости. Но где именно?
Почечную колику Анна отмела сразу. Больной при этом заболевании тоже мечется, не находя себе места. Но он не складывается пополам, а будто бы пляшет «вприсядку». Перитонит? Но он не начинается «среди полного здоровья», обязательно должны быть предвестники. Аппендицит? Исключено. Аппендикс удалили восемнадцать лет назад. Панкреатит? Но отец не злоупотреблял алкоголем и всегда придерживался диеты. Тогда что?
Между тем – приступ нарастал. Отец кричал все громче и без остановки. Он упал и, скрючившись, катался по полу.
Быстрее всех сориентировалась Эя. Она пригнала каталку. Анна, Денис и Рафаэль положили на нее профессора.
– В операционную! – скомандовал Денис.
Эя помчалась вперед открывать двери. Денис держал руки и голову профессора, Анна – ноги, Рафаэль – толкал каталку.
Они проехали мимо Ольги. Ольга стояла, вжавшись в стену. Глаза ее были расширены от ужаса. Без сомнения, она что-то видела, пусть даже и нечетко.
Что-то, что сильно ее пугало.
18
Рафаэль закатил каталку в операционную. Вместе с Эей они прижали каталку вплотную к столу, а Денис и Анна одним рывком переложили профессора.
– Фиксируем!
Денис подтянул цепи и попробовал надеть наручники, но все было тщетно. Профессор отбивался изо всех сил.
– Помогите мне!
Анна, Денис, Рафаэль и Эя вчетвером навалились на профессора. С огромным трудом им удалось пристегнуть его руки и ноги к столу.
Но это не решило проблему полностью. Профессор рычал, метался, дергал руками и ногами, насколько это позволяли цепи, и даже – пытался укусить.
– Он не даст себя осмотреть, – сказал Денис.
Анна кивнула.
– Нужен седатив и миорелаксант. Выключить ненадолго поперечно-полосатую мускулатуру.
– Там, в шкафчике, – Денис мотнул головой. – Кто лучше вас сможет подобрать дозировку?
Анна отпустила руку отца и подошла к шкафчику. Из четырех пузырьков два – прекрасно подходили для того, что она собиралась сделать. А, может, здесь не так все глупо устроено? – подумала Анна. Она набрала два препарата в один шприц и вернулась к столу.
Денис положил руки на голову профессора и прижал, поворачивая ее набок. Отчетливо проступило переднее брюшко грудино-ключично-сосцевидной мышцы. На шее профессора пульсировала вздувшаяся наружная яремная вена. Анна сжала шприц.
Не бойтесь сделать пациенту больно, если это ему на пользу, – любил повторять отец. Но одно дело – соглашаться с его словами и совсем другое…
– Быстрее! Я долго не удержу, – прохрипел Денис.
Анна замахнулась и вонзила иглу в шею отца: глубоко, по самую канюлю. Профессор застонал. Анна надавила на поршень – до конца – и вытащила иглу. Из прокола выскочила капелька крови и скатилась по коже. Анна помассировала место инъекции, чтобы препараты побыстрее попали из подлежащих тканей в кровоток. Денис отошел.
Профессор повернул голову и со злостью посмотрел в глаза дочери. Казалось, в его зрачках клокотала густая черная жижа. И она готовилась выпрыгнуть. Анна попятилась.
Отец глубоко вздохнул. Задергал нижней челюстью, словно чем-то подавился, и замер.
– Работаем! – деловито сказал Денис. Повернулся к Рафаэлю и Эе. – Спасибо за помощь!
Они вышли.
– Если что – мы рядом, – сказала Эя и закрыла за собой дверь.
Денис расстегнул на отце рубашку, приспустил брюки и плавки, обнажая грудь и живот. На первый взгляд – ничего необычного. Но…