Клиника в роще
Шрифт:
Рогожин вставил в рот сигарету, достал из кармана зажигалку, выщелкнул пламя и неторопливо прикурил.
«Сигареты меня когда-нибудь убьют? – насмешливо подумал он. – Черта с два!»
Рогожин выдохнул дым и собрался уже было шагнуть, однако не успел. Что-то просвистело в воздухе, и в следующее мгновение мир в глазах Николая Степановича погас. Словно телевизор выключили.
Где-то закричала женщина. Потом еще одна. Не прошло и пяти минут, как тело Рогожина обступили люди.
– Что там такое? – спросила какая-то любопытная старушка, протискиваясь сквозь
– Там наверху балкон ремонтируют, – ответил ей кто-то. – Кирпич отвалился и прямо ему на голову.
Старуха снова перекрестилась.
– Смерть-то какая глупая… – со вздохом пробормотала она.
– Да уж, – поддакнул кто-то.
А во двор, оглушительно завывая сиреной, уже въезжала машина «Скорой помощи».
Глава 4
Катастрофа
1
Алексей Тенишев стоял у мольберта и мрачно смотрел на незаконченную картину. Чем дольше он над ней работал, тем большими подробностями она обрастала. Теперь на картине была изображена не только девушка – из-за дерева за ней внимательно наблюдал молодой мужчина. Он был одет в какую-то странную куртку и высокие сапоги. Лицо мужчины еще не было тщательно прорисовано. Алексей изо всех сил напрягал воображение, но никак не мог увидеть его лицо. В правой руке мужчина сжимал рукоять кривого кинжала.
Кроме того, в листве деревьев угадывались смутные силуэты всадников. Еще час назад Тенишев не предполагал, что они появятся на полотне, и теперь смотрел на творение своих рук немного обескураженно.
Сценка казалась ему смутно знакомой: и человек с кинжалом, и эти всадники… Может быть, он видел их во сне? Возможно. Образы, выходившие из-под кисти Тенишева, пугали его самого. Внутренний голос просил его остановиться, уничтожить картину, пока не случилось чего-то страшного. Но совесть и страсть художника заставляли продолжать работу, не сходить с пути и идти до самого конца.
Тенишев вздохнул и занес над картиной кисть, приготовившись прорисовать лицо человека с кинжалом, но тут в дверь постучали.
Створка приоткрылась, и заглянула Ольга.
– Можно к тебе? – спросила она.
Алексей посмотрел на нее удивленно.
– Заходи.
Ольга, опираясь на костыль, проковыляла в мастерскую. В руке она держала пластиковый пакет. Ольга остановилась возле стола и осторожно положила на него пакет. Алексей следил за ее действиями настороженным взглядом.
– В чем дело? – недоуменно спросил он.
– Я решила положить конец нашим бесконечным ссорам.
Тенишев недоверчиво усмехнулся:
– Да ну? И каким же образом?
– Просто. Попрошу у тебя прощения за свое свинское поведение. Я не такой дурной человек, как ты думаешь. Но мне в последнее время было очень… – Ольга явно хотела добавить крепкое словцо, но передумала и выдохнула: – Очень плохо.
Она сделала паузу, чтобы собраться с мыслями, и продолжила:
– Ты должен меня понять. Я ведь не всегда была калекой. Мне тяжело осознавать свое уродство. Видимо, человеку нужно время, чтобы привыкнуть к такому.
– Ты вовсе не уродина, – сказал Алексей, скрывая смущение за суровой миной. – Да и не калека. – Тут Тенишев понял, что перегнул палку, и поспешно поправился: – Ну, то есть… всего-навсего временно. Врачи говорят, что ты снова сможешь ходить.
– Врачи много чего говорят… – небрежно обронила Ольга. Затем улыбнулась, и улыбка – смиренная, усталая – совершенно преобразила ее лицо. – Леш, я хочу выпить с тобой мировую. И обещаю тебе, что никогда больше не подниму на тебя хвост. Я просто хочу с тобой выпить. Если ты согласишься, буду рада. Если нет – пойму тебя. Мне уйти?
Тенишев несколько секунд смотрел на нее изучающим взглядом, затем сказал:
– Тебе помочь сесть?
– Да, если можно, – кивнула Ольга.
Алексей взял ее под локоть и помог усесться на диван. Рука его нечаянно коснулась груди девушки.
– Спасибо, – сказала Ольга, поправила съехавшую с колена полу халатика и небрежно пристроила костыль к дивану. – В пакете бутылка вина, банка маслин и стаканы. Откроешь?
– Конечно.
Тенишев принялся выкладывать все из пакета на стол.
– Как ты все это купила? – спросил он, открывая бутылку вина.
– Заказала по телефону. Очень удобно, – она взяла протянутый стакан. – Спасибо. Давай, что ли, чокнемся?
– Давай.
Ольга улыбнулась:
– За Веру!
– За Веру, – поддержал Тенишев.
Раздался звон стаканов. Они выпили. Помолчали немного. Первой тишину нарушила Ольга.
– Слушай, прости за то, что я была такой сукой, – сказала она, не глядя Алексею в глаза.
Он нахмурился.
– Да я и сам хорош.
Ольга покачала головой:
– Нет. Ты вел себя как нормальный мужик.
При этих словах Алексей слегка покраснел.
– Оль, насчет того случая… Я тогда был сильно пьян. Я даже не очень хорошо помню, что там между нами произошло.
Ольга улыбнулась:
– Да ничего сверхъестественного. Мы просто переспали.
Тенишев покраснел еще сильнее. При виде его напрягшегося лица Ольга засмеялась.
– Да не расстраивайся ты так, – весело сказала она. – Знаешь, сколько у меня было мужчин? Сотни две, не меньше! Кроме того, я тоже была пьяна. И даже если я захочу вспомнить подробности, у меня ничего не получится. Так что, считай, ничего и не было.
– Хорошо, – промямлил Алексей. – Я хотел тебя поблагодарить… За то, что ничего не сказала Вере.
Ольга небрежно махнула рукой:
– А… Она бы мне все равно не поверила. Начала бы нести ахинею про посттравматический синдром и тому подобное. Ты же знаешь психиатров.
– Да уж, – все еще смущенно усмехнулся Тенишев.
Снова сделали по глотку.
– Значит, мир?
Алексей кивнул:
– Мир.
– Давай за мир!
Они опять чокнулись стаканами. Ольга поднесла свой к губам, но так неловко, что расплескала немного вина себе на грудь.