Клиника жертвы
Шрифт:
– Братик, что ты говоришь?
– А что? Треснуть по башке, привязать хороший груз – и в залив. А там скоро корюшка пойдет. Кто его искать станет? Кому он на хрен нужен?
Тон Артура был настолько спокойным и серьезным, что девушки поежились. Добродушный увалень в фартучке внезапно оказался безжалостным и опасным. Нейман и сам немного струхнул. Специфика службы в морской пехоте предполагает ближний бой. Артур никогда не рассказывал подробностей, но Нейман знал: ему случалось убивать, глядя противнику в глаза.
– Нет, нет! – поспешно заявил он. – Такой вариант
– Почему? Если закон ее не защищает, она защищает себя сама.
– Все, Артур. Отставить самосуд. Нам поможет старая добрая коррупция. Я сегодня же позвоню Глебу. Или вот что – лучше я Доре позвоню, она с него не слезет. А вы, Лорочка, поговорите с Игорем. Проблема сложная, тут нужен мозговой штурм. Спокойно, Настя. – Заметив, что та собирается протестовать, Нейман сжал ее руку. – Глеб с Игорем – надежные и порядочные люди. Узнав вашу тайну, они не станут болтать. А без них, без административного ресурса, нам не обойтись.
– При любом раскладе денег ему не давайте, – буркнул Артур. Похоже, он был разочарован тем, что не прошел вариант с киллером. – Если что, немедленно звоните мне. Я буду вас охранять, пока эти великие умы ищут законные пути.
До вечера друзья дулись друг на друга. Артур злился, что Нейман запретил ему приставать к Ларисе, а Владимир Валентинович – что Старобинец нагло полез в его дела. В гробовом молчании поели борща и котлет, стараясь не думать о бутылке виски, потом разошлись по своим комнатам.
Нельсон отправился спать к Старобинцу. Нейман понимал, что это всего лишь выбор более обширной подушки, но все равно обиделся. «Будешь устраиваться на широкой груди, не забудь выпустить когти!» – мстительно пожелал он предателю и заснул.
– Братик, братик!
– А? – Он очнулся от того, что Артур энергично тряс его за плечо. – Что случилось?
– Братик, вдруг Лариса подумала, что мы с тобой – эти?
Ничего не понимая, Нейман сел в постели.
– Ты выпил?
– Нет, – отмахнулся Старобинец, – какое там! Я говорю, вдруг она приняла нас за этих? За нетрадиционных?
Владимир Валентинович, не найдя слов, покрутил пальцем у виска.
– Серьезно, брат! Мы живем вместе, я порхаю по дому в дебильном фартучке, что она еще должна думать? И я еще такой: уси-пуси, давай я тебя покормлю! Вот же блин! – Страдая, Артур обхватил голову руками и громко застонал.
– Пока не начнешь выщипывать брови, ты вне подозрений.
– Думаешь?
– Лариса, – с нажимом произнес Нейман, – очень разумная и порядочная женщина. Она понимает, что на свете, кроме всякой грязи, есть дружба. А ты… ты должен твердо уяснить, что тебе с Ларисой ничего не светит. Есть такое слово – невозможно.
Помолчали. Артур прилег в ногах Неймана, вроде фигуры Ночи на саркофаге Сикстинской капеллы. Видно было, что ему до смерти хочется поговорить о внезапно поразившей его влюбленности.
– Я прямо не знаю, что со мной случилось…
– Зато я знаю. – Суровым тоном Нейман думал отрезвить друга. – Сто раз видел на дискотеке в Доме офицеров.
– Нет, это другое. Я смотрю на нее –
– Вот именно. Я знаю эту семью, они с Игорем живут душа в душу. Лариса – удивительный человек, я сам чуть в нее не влюбился. Поверь, Артур, я понимаю твои чувства, но своими ухаживаниями ты только оскорбишь ее. Я тебя очень прошу, одумайся.
По улице проехала машина, свет фар на секунду упал в комнату, осветив лицо Артура.
– Душа в душу? – вдруг зло спросил он. – А что же они с Настей к тебе приперлись?
– Не понял?
– Зачем идти к чужому мужику, когда дома есть свой, прекрасный? Да еще и вице-мэр! Сам бог велел просить защиты для подружки у него!
На секунду Владимир Валентинович растерялся, но потом вспомнил, что Артур не знает о его общественной работе. Коротенько он доложил, чем занимается в свободное время.
Артур засмеялся:
– Ну, братик, ты даешь! Дон Кихот прямо.
– Хочешь, присоединяйся.
– Нет, спасибо. Если ты не выдаешь женщинам дробовики вместе с лицензией на отстрел мужа, твоя деятельность не имеет смысла.
Нейман усмехнулся. Наверное, Артур быстро найдет общий язык с Кристиной. А сам он что? Отойдет в сторонку, тихо порадуется счастью молодых…
Вдоволь поиздевавшись над необычным хобби друга, Артур отправился в свою комнату. В дверях притормозил:
– И все же не понимаю! Зачем действовать через задницу, если можно через голову? Помощи просить надо у того, кто имеет реальную власть! Без обид, но кто ты и кто вице-мэр! Странно это, братик…
Я написала предыдущий пост не для того, чтобы вы сочувствовали мне или негодовали насчет моих родителей. Поверьте, у вас нет повода на них сердиться, в результате их усилий вы получили очень добросовестного члена общества. На меня можно положиться, я не предам, всегда помогу – чего еще пожелать? Да и мне тоже грех жаловаться, кто знает, что могло из меня получиться в другой семье? Мама с папой никогда не были со мной жестоки, они просто не объяснили мне, что у меня есть право не любить. И право не нравиться.
Но как бы то ни было, хребет мне сломали не они. Это сделал мой муж.
Просто у меня оказался очень мягкий хребет, раскололся с первого удара. Я часто думаю, если бы наши пути не пересеклись, если бы я встретила хорошего мужчину… Родительское воспитание подготовило меня к тому, чтобы быть идеальной женой. Как счастлива я могла бы быть…
Я не нравлюсь себе в своих записях. Понимаю, что выгляжу слабой, истеричной натурой, которая готова обвинять в своих бедах всех, кроме себя самой. Мало у кого жизнь течет по укатанной дорожке, судьба все время подкидывает то ухабы, то крутые повороты, а то и топкие места. Но многие и многие находят силы удержаться в седле на виражах, выбраться из болота.