Клинковая роща
Шрифт:
Странно, ни один светильник не горит, но свет есть. Мрачный, холодный, но есть.
Осторожно осматривая окружавшее пространство, он судорожно втянул тяжелый воздух древнего храма. Что-то было не так, он чувствовал это спиной, инстинктами, всем телом. Вся его сущность говорила о… о чем?
Перед ним был портрет. Первый портрет, не изображавший хозяйку этого жуткого места.
Мрачный тёмный храм стал чуть светлее – притягивающая взор картина стала заметно подсвечиваться. Старик, изображенный на нём, больше не был грустным. Старик улыбался
Еще недавно печальный тихий дед манил его рукой к себе внутрь и хитро скалил зубы.
– Заходи ко мне в обитель, станешь мне на время зритель.
– Ч-чего? – не понял он.
– Если ты вдруг не согласен, последний час будет ужасен, - покачал головой старик, скаля желтые грязные зубы и все меньше походя на живого человека. Кожа изображенного на портрете деда была неестественно серой, а глаза засияли потусторонним фиолетом.
Воин оцепенел. Это все происходит на самом деле?
Боги, что происходит со мой и моим рассудком?! – думал несчастный.
– Проходи ко мне, сдавайся…
Рука в кожаной перчатке схватила парня за шкирку и втащила внутрь, по ту сторону рамы.
Морок мгновенно слетел с парня, но было уже поздно. По залу разлился безумный хохот вместе с криками обреченного. Старик принялся читать свои паршивые стихи, сбиваясь на истерический смех, а несчастная жертва смотрела с портрета на тварь, захватившую его тело.
Кинжал пробил танталовую броню под инквизиторской мантией, но тёмная эмпатия помогла почуять неладное заранее и подготовиться. Я как раз кастовал водное тело, потому не успев добраться до сердца, кинжал утонул в воде, которой я стал.
Пустота подчинила троих бойцов, и те ударили в спину всем своим арсеналом. У одного из них нашлась в инвентаре склянка с алхимическим огнём, и она тут же разбилась прямо под ногами у хихикающего одержимого идиота.
Я был вынужден забить на попытку контратаки и полностью сконцентрироваться на лечении, чтобы вытащить попавших в пламя союзников.
Рядом выматерился Терми. Отсутствующая рука и нога собрались вновь из множества белых кубиков. Фил пыталась свалить одну из живых статуй с помощью своих цепей. Врагов было много, и каждый был достаточно сильным.
Один из невольных предателей свалился замертво, получив клинком по шее. Второго сковали сдерживающим заклинанием, наверное, надеялись снять контролирующую магию. Но увы, от людей в них уже ничего не осталось. Эмпатия показывала абсолютно нечеловеческие эмоции и жажду убийства.
Но тем не менее, мертвец с перерезанной шеей и последний оставшийся на свободе одержимый, дико хохоча, бросились в сражение.
Завязался новый жестокий бой. Две оставшиеся ученицы Лакомки сумели прикончить одну из оживших статуй, а другая разбилась о каменный пол стараниями Фил.
Справившись с ранеными, я начал читать молитву упокоения, и стало чуть полегче. Перед глазами пронеслось сообщение о получении семьдесят третьего уровня.
– Они бесконечны! Нужно прорываться к лестнице! – крикнул Лесат.
После падения гигантов и особенно паршивых монстров путь был примерно расчищен. Сейчас бы облачко с инеем, чтобы замедлить остальных, но старая версия заклинания по-прежнему не подчинялась, а выбирать путь его развития сейчас было не время.
Широкая лестница со старым выцветшим ковром, шла вверх к огромному портрету, возле которого раздваивалась и уходя в разные стороны.
Мелькнула молния и на картине отразился силуэт старика, тянущего за собой два обвязанных тела бойцов.
Нирал поднял руку, готовя заклинание испепеления, но я остановил его, взяв за руку.
– Не стоит. Давайте попробуем по-другому, - тихо шепнул ему я, выходя вперёд.
Сзади раздавались звуки боя. Преследующие нас твари заметно потеряли в численности, но всё ещё не позволяли расслабиться.
В свете огненных шаров пироманта я увидел совсем иную картину. На троне из черепов валялась счастливая богиня, закинув ноги на подлокотник, а в руках её были две куклы. Девчонка игралась с ними, с чистой искренней улыбкой, будто невинное дитя.
– Она никогда не марала руки убийством, а душу ненавистью, за что была названа чистым существом. – тихо произнёс пиромант.
Где-то я уже слышал подобное.
– Попробуем так, - сказал я, призывая силу тумана и плотно концентрируя вокруг картины. Не знаю, поможет ли это спрятаться от монстра, но уничтожать рисунок было ещё опасней.
Делимся? – спросил Лесат, когда мы были уже у портрета.
– Я бы предпочёл, чтобы все были в одном месте, иначе я не смогу успевать с хиллом, - я отрицательно помотал головой.
К счастью, этого и не потребовалось.
Прямо перед нами возникла огромная статуя скрытой за балахоном фигуры, сжимавшей в руках пятиметровое овальное зеркало.
Сквозь мутную поверхность проступали очертания помещения по ту сторону, постепенно заполняя собой всё пространство.
– Скорее всего это переход на следующий уровень, - предположил Нирал.
– Да, - кивнул я, снова вспоминая порталы храма Тефнут. – Лишь бы Тиара и Сайрис нас не опередили.
– Нет, - успокоил меня вампир. – Если бы это было так, то у меня было бы сообщение о прохождении данжа.
– Как и у меня, - с удивлением добавила Фил.
* * *
На той стороне оказалась тихая локация, напоминающая умирающий сад с высокими статуями и засохшими растениями в горшках. Нас окружили остатки высоких стен, за которыми виднелись сгибаемые ветром стволы почти лишённых листьев древ. Лишь в дальнем конце помещения был круглый провал вниз
Снаружи по-прежнему царствовал ураган, а небо было пасмурным – лишь изредка между тёмных туч проскальзывали лучи одной из трёх лун.
– Тиара! – выкрикнул первым Алиот, увидев застывшую рядом с массивной дверью пиромантку. Ей горчичная мантия была перепачкана грязью и кровью, а рядом стояли четверо оставшихся под её началом бойцов.