Клон Дьявола
Шрифт:
Колдинг вскинул пистолет, как только увидел маленького человека в черном пуховике в открытой двери сарая. Энди? Нет, этот человек еще ниже ростом, чем Энди.
Румкорф.
Пи-Джей не сразу отвел от него пистолет, какое-то время держа Клауса на прицеле. Какого черта он тут делает? Думай, думай.Он подъехал и остановился прямо напротив Румкорфа, но двигатель глушить не стал — тот тарахтел на холостых оборотах, пока Колдинг разглядывал доктора.
Клаус Румкорф был похож на жертву пыток. Почти все лицо покрывали влажные пузыри ожогов. Шапки не было. Левая сторона скальпа чернела в тех местах, где не была содрана кожа. Пучки почерневшего пуха свисали, готовые вот-вот сорваться, там, где от куртки оставались клочья порванного и расплавленного нейлона, не дававшего ни тепла, ни защиты. Губы опухшие, потрескавшиеся и белые. Глаза казались пустыми — будто из них ушла жизнь.
— Господи, док, вы в порядке? Где Сара и экипаж?
Румкорф не ответил. Он протянул левую руку. Без перчатки. Пальцы распухли, сделавшись вдвое толще — обмороженные и синие от лопнувших сосудов. Обморожение второй степени, буквально в паре часов от третьей степени, которая потребует ампутации пальцев. Доктора надо завести в дом. Насколько же не в себе был Румкорф, что ждал снаружи дома Свена и не заходил?
И где в таком случае Свен?
На своей изувеченной ладони Румкорф держал что-то коричневое с белыми прожилками, которые мерцали в падавшем из сарая свете.
— Я виноват, — тоненьким голосом проговорил Румкорф. — Я во всем виноват…
— Док, Сара с вами?
Тот покачал головой.
— Она спаслась? Где самолет?
Румкорф заговорил чужим, отрешенным голосом:
— Я успел выскочить перед самым взрывом. Волной меня выбросило, я пролетел по воздуху… немного обгорел. Никого больше не видел — все погибли.
Боль. Не физическая. Острая… такая же выворачивающая, как тогда, когда на его глазах умирала Кларисса. Нет, не верю.
— Вы видели,как она погибла? Видели ее тело? А экипаж Алонсо и двойняшки?
— Я очнулся в снегу, — ответил Румкорф. — Я же сказал, я больше никого не видел. Я пришел сюда и спрятался в сарае. А потом эмбрионы… они, они стали вылезать… Я видел, как они нападали на коров и рвали их. Столько шума…Предки бродят здесь, Пи-Джей, поверьте мне.
— Открыли Америку… Вон, взгляните на заднюю часть снегохода.
Румкорф посмотрел на распоротое сиденье. Клочья белого поролона торчали из порезов винила. Колдинг заметил, как глаза Румкорфа перескакивают с пореза на порез, и едва ли не услышал наяву, как в мозгу у него щелкают вычисления.
— А что, крупные?
— Крупные, — ответил Колдинг. — Много больше четырехсот фунтов, может, четыреста пятьдесят.
— Не может быть. Им же понадобились бы… десятки тысяч фунтов еды, чтобы набрать такой вес.
Колдинг оглянулся на коровник.
— А пятьдесят коров по пятнадцать сотен фунтов каждая их устроят?
Румкорф посмотрел на коровник, явно ошеломленный вопросом:
— Да… Да, этого хватит. И если они доберутся до других коров, что у Гарви, например, то они могут вырасти еще больше.
Гарви. Черт!
— Садитесь, — скомандовал Колдинг. Румкорф жалобно ойкнул от боли, когда забирался на изуродованное когтями сиденье.
Колдинг проехал пятьдесят ярдов к дому и остановился у дальней стены так, чтобы его не было видно с дороги. Он вбежал внутрь, все время ощущая на лице домашнее тепло, пока искал и нашел телефон.
Румкорф вошел за ним следом.
— Кому звоните? Я уже звонил в особняк и говорил с Энди.
— Да я уж догадался, — сказал Колдинг. — Я звоню Гарви.
Губки, гудки, гудки…
— Да вы позвоните в особняк, — сказал Румкорф. — Скажите, чтоб прислали этот зебру-танк, пожалуйста, пусть заберут нас отсюда.
Колдинг повесил трубку.
— Не могу. Я ехал сюда с Энди по приказу Магнуса. И Энди пытался убить меня.
— Энди мертв?
— Не знаю. Может, его порвали предки, а может, едет сейчас сюда, за нами.
Румкорф без сил опустился на пол. Он по-прежнему держал в руке коричневый предмет.
— Выходит, Магнус хотел убить меня.
— Не просто так ведь называют вас чертовым гением. Поднимайтесь, уходим.
— Куда?Магнус убьет нас.
— Надо добраться до Гарви. У них телефон не отвечает.
— Значит, они тоже мертвы, — сказал Румкорф, мотая головой. — Нельзя к ним.
— Док, надо!И вас я здесь не оставлю, так что идем.
Румкорф еще яростней затряс головой, глаза широко распахнуты, тоненькая струйка слюны в правом углу рта.
— Nein! Nein!Я видел из окна сарая. Они прыгали на коров и убивали их, жрали их. Жрали все без разбору, Колдинг, кости, шкуры…
Он вытянул свою обмороженную руку, вновь демонстрируя темный камень в белую крапинку. Но… это оказался не камень. Это был твердый шмат темно-коричневого цвета с вкраплениями белых кристалликов льда.
— Док, что это?
— Стул.
— Что?
— Фекалии, Scheisse.Кал предков.
Колдинг наконец узнал одно из белых вкраплений — человеческий зуб. Коренной.
— О господи…
— Они сожрали Свена, — сказал Румкорф. — Свена и всех коров, Колдинг. Вместе с костями и всем остальным. Вы понимаете? С костями и всем остальным!
Предки были здесь — охотились. Их теперь можно встретить в любом месте острова. Где угодно. Колдинг усилием воли заставил руки не дрожать. Он не знал, где Сара и жива ли она. Но Гарви? Он помнил, где их дом. А Магнус знал, где искать Румкорфа, независимо от того, выжил Энди или нет. Надо срочно убираться как можно дальше от дома Свена.