Клуб для избранных

Коган Татьяна

Она поднесла руку к лицу, чтобы откинуть упавшую на глаза прядь, и оцепенела. Обручальное кольцо! Вчера она вышла замуж! Как же она могла позабыть? Кольцо было самое простое, гладкое, тонкое, из желтого золота. Именно о таком она всегда и мечтала. Что у нее в голове щелкнуло, если она дала втянуть себя в такую авантюру? Ведь это серьезный шаг, а серьезных шагов Леся стремилась избегать.

Воспоминания о вчерашнем дне расплывались, смазывались, будто подернутые туманом. Цельная, последовательная картина не восстанавливалась, в памяти всплывали лишь отдельные фрагменты. С чего все началось? Утром

позвонил отец, поздравил ее с днем рождения и посетовал, что не может прийти, потому что находится за семь тысяч километров от нее. Он пообещал, как только вернется из деловой поездки, сразу же навестить свою дочурку. К полудню приехал Виктор, они сели в машину, после чего воспоминания утрачивали свою четкость. Глупо и странно. Больше странно, конечно. У Леси бывали свои причуды, но рассудок ее не подводил, что бы там ни заявляли врачи.

Она покрутила кольцо, позволяя солнцу играть на его гранях. Виктор хороший. Очень. Но они друг другу совсем не подходят! Леся взяла мобильный и долго колебалась, прежде чем набрать номер. Она должна попросить у Виктора прощения и объяснить ему, что совершила ошибку, поддавшись на его уговоры. Брак необходимо расторгнуть.

– С пробуждением! – «Добрая» медсестра без стука вошла в палату, неся стаканчик с таблетками. – Как вам спалось?

– Хорошо, спасибо. – Леся отложила телефон, решив, что позвонит позже, когда наберется храбрости и подберет правильные слова. Нужно сделать все мягко, чтобы не ранить Виктора слишком сильно. Она поступила легкомысленно и заслуживает порицания, но, в конце концов, всегда можно оправдаться помутнением разума. В психиатрическом учете есть свои плюсы.

Она проглотила таблетки.

– Спускайтесь на завтрак, – напомнила медсестра и покинула палату.

Леся неохотно встала, умылась, оделась и вышла в длинный широкий коридор. Здесь всегда горели электрические лампы – окна располагались в самом конце, отчего коридор напоминал мрачный подземный тоннель. Леся спустилась на первый этаж, в столовую. Большинство пациентов не покидали свои палаты, многих из них Леся ни разу не видела – только слышала во время рецидивов их болезни. Остальные пациенты лечились на санаторных условиях – обедали в общей столовой, пользовались библиотекой и кинозалом, выходили на прогулки.

Леся взяла порцию овсянки с вареным яйцом, булочку с чаем и уселась за столиком возле окна. Обычно в это время ее уже поджидала Марго – молодая женщина, лечившаяся от депрессии после двух попыток суицида. Она была немножко странной, грустной и какой-то пришибленной. Не то чтобы они сильно общались – в иные дни Марго не выходила из своей палаты, – но когда у обеих совпадало настроение, они обсуждали погоду или фильмы, делились планами на будущее. О прошлом Марго не рассказывала, а Леся не настаивала. Было очевидно, что для нее это неприятная тема.

Сегодня Марго отсутствовала. Леся покрутила головой, надеясь увидеть ее за другим столиком, но в столовой Марго не было. Леся поела без аппетита – ей хотелось поведать своей знакомой о вчерашнем приключении. Позвонить подругам она не могла – те мгновенно напрягались, словно опасаясь, как бы ее болезнь не передалась им через телефонную трубку. Занятно, только попав в клинику, Леся поняла, что друзей-то у нее, собственно, и нет.

Через пару часов в расписании стоял персональный сеанс у психолога, а вечером – групповые занятия. У Леси имелась уйма времени, которое следовало чем-то занять. Она наведалась в комнату отдыха и, не найдя там Марго, поднялась на второй этаж. Остановилась у палаты номер семнадцать и деликатно постучала. Ответа не последовало, и Леся, краснея от собственной наглости, тихонько приоткрыла дверь и заглянула внутрь.

Марго полусидела на койке и неподвижно смотрела в пространство. Леся не сразу заметила странность ее напряженной позы и, лишь подойдя ближе, увидела сковывавшие ее запястья ремни.

– Марго? – Леся шагнула ближе и вздрогнула от резкого оклика за спиной.

– Что вы здесь делаете? Вам нельзя здесь находиться! – «Злая» медсестра стояла в проеме двери, буравя ее суровым взглядом.

– Раньше нам разрешали заходить друг к другу в палаты, – проблеяла она, растерявшись. – Что с ней случилось?

– Немедленно покиньте палату! – приказала медсестра. У нее были круглые, широко расставленные глаза, вздернутый нос и выступающий подбородок, отчего ее лицо напоминало морду брабансона.

Медсестра угрожающе покачнулась и шагнула вперед. Леся стушевалась и прошмыгнула мимо нее в коридор, опасаясь, как бы та не вцепилась в нее своими челюстями. Некоторые люди рождаются для того, чтобы пугать других.

Она преодолела небольшое расстояние до своей палаты и нырнула внутрь, судорожно захлопнув дверь. Запереться изнутри было нельзя – однако сам факт того, что она находится в помещении одна, мгновенно успокоил ее. Всего лишь иллюзия защищенности, но иногда достаточно и ее.

Леся подошла к окну. Во дворике было пусто, лишь у ближней скамейки семенили голуби, клюя хлебные крошки. Это Федор Михайлович с утра уже успел поделиться с ними угощением. Сухонький тихий старичок, бывший преподаватель литературы, воображал себя писателем Достоевским. Хлопот он врачам не доставлял, мирно прогуливался по территории, обдумывая новый роман, и лишь иногда, робко спросив разрешения, мог зачитать наизусть отрывок из «Идиота» или «Братьев Карамазовых» и поинтересоваться мнением.

Тридцатью минутами позднее Леся сидела в кабинете психолога, в мягком глубоком кресле, больше располагающем ко сну, нежели к оживленной беседе. Медлительный, пожилой доктор с добрыми глазами расспрашивал ее о самочувствии, просил поделиться мыслями. Его звали Петр Петрович, но она мысленно переименовала его в Пепе.

– Вас что-то тревожит? – с благожелательной улыбкой предположил он, машинально водя пальцами по гладкой поверхности стола, обходя стопку бумаг и карандаши, будто ласкал ее.

– Что-то случилось с Марго…

– С Марго? – Его добрые глаза сощурились, и на долю секунды в них сверкнул хищный интерес.

– Женщина с депрессией.

– Да, я догадываюсь, о ком вы говорите. – Он многозначительно кивнул. – Так что с нею случилось?

Леся замешкалась, подбирая слова:

– Ее зачем-то привязали к кровати, хотя она никогда не проявляла агрессии! Мы с ней всегда мило беседовали. А сегодня я пробовала с ней заговорить, но она не отреагировала. Только пялилась в пространство стеклянным взглядом.