Клуб мясоедов
Шрифт:
– Никогда!
Женщина придала своим темно-карим глазам выражение полного смирения. Края пухлых губ опустились, в знак сочувствия и сожаления. Ее гримаса возымела нужное действие. Истерика супруга прекратилась.
– И вообще! Эта … дичь в доме Талёр, этот ужас разбудил во мне, как это ни странно, творческий порыв. Хотя, ничего странного! Художнику необходим разнос. Немедля, сию же минуту я сажусь за поэму. И не смейте мне мешать!
Он вернулся в кабинет, бормоча:
– Это будет шедевр! Не какая-то там «милая вещица», а грандиозное, эпохальное произведение.
Через полчаса Хлоя заглянула в кабинет супруга. Без удивления обнаружила его крепко спящим. Мужчина скукожился на узком диване, укрывшись шерстяным пледом.
Утром, за завтраком, Павел Гордеевич заявил, вчерашнее приключение не более чем фантазия художника и наотрез отказался возвращаться в дом Талёров. Но Хлоя, уже знала, как его уговорить:
– Дорогой, ты должен благодарить судьбу за выпавший шанс. Не каждому творцу выпадает жребий оказаться в самом центре столь драматических событий. Летописцы древности нарочно участвовали в самых жестоких событиях эпохи. Они являли свои шедевры именно из глубины происшествий. Без посредников, переживая их. Как ты думаешь, любимый, Овидий написал бы «Скорби» купаясь в роскоши Рима?
В итоге тщеславие Павла перевесило трусость. А отвращение к супругу окончательно перевесило в Хлои смирение с неудачным браком. Еще до замужества женщина страдала от обыденности и скуки. Именно из-за них она и решилась выйти замуж, чтобы с радостью покинуть родительский дом и чрезмерную опеку. Приключение с манящей вывеской «Брак» на деле оказалось не лучше «родительского крыла». В этих обстоятельствах, адская авантюра со странным названием «Клуб Мясоедов», виделась ей как нечто увлекательное. Да, поедание человеческой плоти отвратительно. Но Хлоя, наделенная от рождения значительной долей цинизма, убедила себя, антропофагия всего лишь одна из субъективностей воспитания. В конце концов, она никого не лишала жизни. А варварский ужин незначительная плата за квипрокво. Один из фрагментов приключения.
И встретить у Талёров полый состав вчерашней трапезы стало сюрпризом. Значит, так думает ни она одна.
Господин Челеби стоял у камина. Перекатываясь с пяток на носки и обратно, он разглядывал чучело головы кабана. Его супруга сидела поодаль, прикрывая рот носовым платком. По всей видимости, ей по-прежнему было дурно.
Прохор подошел к вошедшим. Галантно поцеловал руку Хлои. Протянул свою Павлу Гордеевичу. Хоть выражение лица молодого человека сохраняла любезность, в движениях чувствовалась нервозность. Господин Рышкану не стал подавать руки приказчику. Поэт отвернулся, и направился к окну, делая вид, что не замечает молодого человека. Сам Прошка повел себя достойно. Он виновато улыбнулся супруге высокомерного грубияна. Убрал руку, поддев пальцем кармашек вульгарно пестрого жилета.
– Не сердитесь, – извинилась за мужа Хлоя. – Он не в себе.
Проктор вскинул брови. Любезность «барыни» польстила ему.
В комнату вошел месье Талёр.
– Рад вас видеть, дамы и господа! – торжественно поздоровался француз. – Я ни на секунду не усомнился в вашем благоразумии. Кроме того, я верил, что наши упражнения в хороших манерах будут вам интересны.
Ваган недовольно хмыкнул. Лицо Ксении позеленело. Женщина сильнее прижала платок к губам.
– Перед тем как продолжить, хочу попросить каждого из вас, поделится впечатлениями. Надеюсь, они уже устоялись, – Ролан улыбнулся.
Конец ознакомительного фрагмента.