Клуб негодяев
Шрифт:
Андрей вышел из круга.
— Моя теория верна. Хоть они не собирались отсюда так просто уходить, они испугались, что не смогут вернуться в родную стихию, где им комфортнее. Правда, не знаю, как это точно подействовало. Вероятно, это либо инстинкт, либо остатки прижизненного интеллекта. Вообще-то я склонен предполагать, что это банальный инстинкт, но в этом деле нельзя быть предвзятым, поэтому стоит держать в уме ещё варианты.
Он поднял с пола свой ботинок и потянулся за вторым.
Меня ни капли не интересовали его рассуждения. Я хотел только одного — узнать, как мне снова стать человеком.
— Андрей, у меня есть серьёзный вопрос…
— Всего лишь один? — он, не глядя на меня, обувался. — Я думал, их будет гораздо больше.
Клянусь, он наверняка понял, что я имел в виду. Он просто опять издевается надо мной.
Я набрался наглости и подошёл поближе к нему. Андрей медленно повернулся.
— А что это у тебя в кармане? Как будто что-то живое, — он поправил очки. Зачем они только ему нужны?
Я на миг растерялся.
— Боже, я совсем про него забыл! — я в спешке достал несчастную малявку.
Солдатик, насколько позволяли силы, боролся с платком. Если бы он умел говорить, то точно бы обругал меня последними словами. На секунду представив себя на его месте, мне стало стыдно.
Андрей уставился на живую игрушку с неподдельным любопытством в глазах.
— Почему ты не сказал мне, что он сохранился?
— Да я не знаю, что это. То есть он сначала был игрушкой и сегодня вдруг… Отдай! — я осторожно потянул на себя платок, но солдатик цепко держался за его кончик. — Отдай, он тебе не нужен.
Однако этот болван не хотел мне уступать. Скорчив сердитую рожицу, он тащил в свою сторону платок, из которого его только что выпутали.
— Забавный малый, — хмыкнул Андрей.
Наконец игра в перетягивание каната завершилась в пользу солдатика.
— Он туп, как пробка, — пожаловался я, — и совершенно не понимает, что ему говорят… Так ты знал о нём?
— Да. Страницы о создании голема в дневнике Родерика я прочитал легко. Заметно, что он писал аккуратно и вдумчиво, а не на ходу.
— О создании чего?
— Голема. Он у тебя в руке.
Я взглянул на деловито копошащегося солдатика, и мне тут же стал ясен его коварный план. Он пытался завернуть в платок мои пальцы. Маленького мстителя как будто не волновало, что я слишком большой для него, и такого мизерного кусочка ткани ему не хватит. Некстати вспомнилось, как Филдвик пленил меня с помощью занавески.
— Конечно, это далеко не идеальный экземпляр, но могло быть и хуже, — Андрей подхватил солдатика, тем самым отобрав у него надежду расквитаться со мной на месте. — Посмотри, он ведь как живой! Как человек, только крошечный. Неплохой результат, для того, кто не наделён магическим даром от рождения. Родерик определённо был талантлив.
— По-моему, оживить игрушку можно только от скуки.
— Чисто обывательское мнение. Големов нельзя недооценивать, их создают отнюдь не для развлечения. Нужны немалые знания чёрной магии и железное терпение, чтобы сотворить искусственную душу и поместить её в неживую оболочку. Для этого мало одной лишь скуки, не так ли? Големы — бесправные слуги своих создателей. Они делают всё, что им приказывают. Но бывают и случаи вроде этого.
Что верно, то верно. Солдатик не мог похвастаться примерным поведением и беспрекословным послушанием.
— Неужели ты не знаешь легенду о пражском големе? — с наигранным удивлением спросил Андрей.
Я покачал головой.
— Впервые об этом слышу.
— Какой кошмар. Когда ты молчишь, ты само очарование, а стоит тебе открыть рот, как тут же демонстрируешь пробелы в кругозоре. К счастью, у тебя есть я. Не буду вдаваться в подробности, потому что эта тема тянет как минимум на целый трактат. Известного пражского голема создал раввин Лев для защиты евреев от антисемитов. И вот однажды глиняный исполин вышел из-под контроля и стал бесчинствовать в еврейском квартале. Он убивал тех, кого должен был защищать. Естественно, раввин был вынужден уничтожить своё детище.
Тем временем я вытряхнул из своего ботинка мелкие осколки зеркала.
— Поучительная история. В лишний раз доказывает, что чёрная магия до добра не доводит, — пробурчал я. — Не пойму, зачем Родерику понадобился голем? Тем более такой маленький.
— Ну как зачем? Чтобы использовать его в своих целях. Представляешь, он научил солдатика колоть людей штыком, который предварительно смазывал ядом…
Я так и замер с натянутыми концами шнурка.
— Очень изобретательно, я бы лично до такого не додумался! — с жаром продолжал Андрей. — К сожалению, больше ничему не получилось научить голема, потому что он действительно туповат. Родерик в своих записях называл его бесполезной бестолочью.
Теперь я смотрел на живую игрушку совершенно другими глазами. В ней не осталось ничего умильного и забавного. Маленькое существо, созданное для того, чтобы творить зло, только выглядело безобидным.
— Если найдёшь штык, выкинь его от греха подальше. С ядами лучше не шутить, особенно с теми, что годами сохраняют свои свойства…
Если бы я был более вспыльчивым, солдатик был бы сию же минуту раздавлен.
— Господи, он же мог убить меня! — воскликнул я. — Я отобрал у него ружьё со штыком, потому что он без конца тыкал им в меня. Господи…
Я прижал ладонь ко рту.
Господи, это он убил Эрнеста Кемпа! Не просто слегка поцарапал, а убил! Яд королевской кобры был только в моём бокале… А если бы на месте Кемпа оказался Франсуа?!
— Возьми себя в руки, — потребовал Андрей. — Смотреть противно. Только что спокойно рассказывал о том, как его жгли в камине, а какая-то игрушка вызвала у него истерику.
Я промолчал. Нечего ему знать о Кемпе, не его дело.
Андрей строго смотрел на меня и тоже молчал. Тишина, повисшая в тёмной полупустой комнате, была такой неуютной, что я с нетерпением ждал, когда хоть что-то её нарушит. Солдатик беспокойно задёргался в руке вампира, как будто почуял неладное.