Клуб знаменитых капитанов. Книга 2
Шрифт:
Вместе с Сережей пришли его родители, с которыми он хотел меня познакомить. Очень интересные люди! Папа – мастер золотые руки, слесарь-инструментальщик. А Сережина мама – финансист, работает кассиром в сберегательной кассе. У них дома свое хобби – кактусы. Они даже подарил» мне маленького колючего мексиканца.
Я точно рассчитала, что Афанасий Петрович немного опоздает, и все обычные перронные разговоры провела до его появления. Поэтому мне было очень удобно взять его под руку и отвести в сторонку. И здесь с ходу начала «психическую»…
Я показала учителю
Шеф «городских воробьев» немного призадумался, что-то припоминая… А затем сказал, что у него есть дядя – капитан дальнего плавания. Он уже давно на покое, и морские ветры и ураганы остались у него далеко за кормой. Но, между прочим, дядя страстный коллекционер и всю жизнь собирает письменные принадлежности – перья, карандаши, авторучки, тростниковые палочки для письма, птичьи перья от гусей до альбатросов, а также открытки, бумагу и конверты. И, кажется, у него есть и похожие клеенчатые тетради…
– Вы полагаете, Афанасий Петрович, что вахтенные журналы клуба написал ваш дядя?.. – испытующе спросила я, буравя его глазами.
Мой собеседник немного подумал и ответил с легким вздохом, как человек, решивший наконец сказать правду:
– Видите ли, Серафима Александровна… Мой дядя стар и вряд ли смог бы написать столько вахтенных журналов… Да и почерк совсем не похож…
Афанасий Петрович смотрел на меня своими ясными прозрачными глазами, в которых не было ни тени смущения или неловкости. И я снова вспомнила такие же прозрачные глаза Евтихия Голубя из Компании Бубновых Валетов.
А учитель географии, взглянув на круглые вокзальные часы, продолжал наш прощальный диалог:
– Будем говорить откровенно!.. Вы подозреваете меня в создании Клуба знаменитых капитанов. Понимаю ваше настроение – ведь обидно уезжать с пустыми руками… Ну, что ж, я готов признаться, что сочинял или помогал сочинять вахтенные журналы клуба. Как вам больше нравится… Только одно непременное условие – ни слова ребятам! Романтика требует тайны. И не надо разочаровывать наших милых «городских воробьев».
Мы молча пожали друг другу руки. И в этот момент из репродуктора раздался громкий голос, предлагая пассажирам занять места, а провожающим выйти из вагонов.
Я еле успела поцеловать мою сестру Полину и ВВН, затем вскочила на подножку. Булька великолепным прыжком последовала за мной.
Дописываю эти строки в отдельном купе. (Всегда беру отдельное, когда путешествую со служебной собакой.) Ну, кажется, все. «Дело Клуба знаменитых капитанов» может занять почетное место на полках моего личного архива.
Я прилегла на диван, но сна нет и в помине. Сказал ли мне Афанасий Петрович правду, полуправду… или, может быть, это – «ложь во спасение», как говаривали в старину? Нет, кажется, сдавать дело в архив рано. Помнится, в одной из клеенчатых тетрадей клуба пятнадцатилетний капитан произносит такие слова: «Тайна хороша, когда она раскрыта».
Но дорогая моя С! Что же мы можем сказать об Афанасии Петровиче?.. Как бы там ни было – он чудак, а Максим Горький говорил, что чудаки украшают мир.
Серафима
Примечание на полях.
А может быть, Афанасий Петрович тоже Учитель с большой буквы?!
ЛИЧНЫЙ ВАХТЕННЫЙ ЖУРНАЛ
старосты географического кружка «Алый вымпел»
Сергея Березова (шестой «а»)
5 сентября. Ветер юго-западный. 3 балла. Температура воздуха – плюс 8. Давление ртутного столба – 720 (узнать: что это за ртутный столб и на кого он давит?). Восход солнца – 5.41. Заход – 19.15. Полнолуние.
После того как экспресс «Красная стрела» укатил с тетей Симой и Булькой в Ленинград, я поссорился с Васей, и мне кажется… навсегда! Мы даже сели на разные парты. А началось все из-за трех пузатых бутылок от ямайского рома, в которые Мюнхаузен запечатал свои записки почти с того света. Он их писал на борту корабля-призрака «Синяя птица». Бутылки барон бросил в океан около острова Ньюфаундленда…
Больше часа я просидел над физической картой, на которой обозначены все течения: синими стрелками – холодные и красными – теплые. И поделился с Васей своим потрясающим открытием! Куда океанские течения унесут почтовые бутылки! Сначала их подхватит Гольфстрим, потом североатлантическое течение увлечет их в Баренцево море, а затем в Белое море, по каналу – к Онежскому озеру… а тут уже, также по каналу в Химки!
Нужно установить дежурство членов географического кружка… Вася поднял меня на смех…
Он даже сказал, что клеенчатые тетради Клуба знаменитых капитанов превратили меня в неслыханного фантазера. А я его обозвал черствым сухарем! Не могут же капитаны высасывать из пальца истории, происшествия, приключения… Что-то ведь было на самом деле!.. «Что-то и было, – дерзко крикнул мне Вася, – но никакого Клуба знаменитых капитанов не было и нет!» А я почему-то верю… Так интереснее жить! Жаль, конечно, что мы крепко поссорились… Теперь я все свои тайны и мечты могу доверить только бумаге. И буду писать в свой вахтенный журнал гусиным пером, как знаменитые капитаны. Где только достать такие перья? Ведь гуси продаются ощипанные, в целлофановой упаковке.
17 сентября. Ветер южный. Умеренный. 2 балла. Температура воздуха – 12 градусов тепла. Давление ртутного столба – 810. Восход солнца – 6.05. Заход – в 18.43. Новолуние.
Вот уже пошла вторая неделя, как я ищу этот клуб! Я обошел много школьных библиотек в районе Химок – и пока ни одной, которая хоть чем-то напоминала бы кают-компанию знаменитых капитанов.
Так и не найдено больше клеенчатых тетрадей. Но ведь вахтенный журнал клуба под кодовым названием «Маяк на полуострове Дюко» обозначен под № 106… А мы прочитали только десять, значит, где-то есть еще девяносто шесть, если не больше! Но где? Неужели мы их никогда не найдем?!