Клубничка в два карата
Шрифт:
Смутная догадка промелькнула у меня в голове.
— Вы хотите меня нанять? — машинально стряхнув пепел на ковер, спросила я.
— Хотел, но больше не хочу. У меня на самом деле, как вы говорите, проблема. Сегодня я обратился в милицию, и меня направили к вам.
— Кто направил?
— Какой-то Папазян.
— Да? — вскинула я брови. — И что сказал?
— Сказал, что по тому вопросу, по которому я хотел поговорить, лучше всего толковать с вами. Расписал вас с лучшей стороны, между прочим. А вы просто сумасшедшая, — с укором произнес
И тут я начала громко смеяться. Олег смотрел на меня, кажется, все больше убеждаясь в своем предположении о том, что у меня не все в порядке с головой. Я честно хотела остановиться, но не могла. Когда же перестала хохотать, задумалась, как бы попонятнее объяснить человеку, почему встретила его таким образом.
Для начала я сняла наручники. Потом любезно предложила ему сигаретку и кофе. Клименко, к моему удивлению, согласился. Пришлось вести его на кухню, не люблю таскать угощение для гостей в комнату, удобнее сразу на месте. Правда, стол чуть липким остался, но это по сравнению с моим приемом сущая ерунда.
— Я вам все сейчас объясню, — начала я, доставая пакетик молотого кофе. — Дело в том, что я ожидала прихода не совсем любезных товарищей. Я была уверена, что вы один из них. И пришли меня пытать. Вот и кинулась сразу в наступление. Извините.
— А что, я так похож на «нелюбезных товарищей»? — Олег начал осторожно улыбаться.
— Я в глаза их не видела.
— Тогда многое объясняется. У вас, как я понимаю, опасная профессия. — Клименко оторвал прилипшую к столу руку.
— Между прочим, бардак тоже они устроили. Разбили мне люстру, здесь налили варенья. Домыть еще не успела. Но основную лужу убрала.
— А почему варенье? — с подозрением спросил Олег.
— Вам тоже это кажется странным? — подхватила я.
— Просто я пришел по поводу варенья.
— Умоляю. Только не это! — Я чуть не зарыдала. — И вообще, у меня, к сожалению, сейчас совсем нет времени на ваше дело. Своих проблем хватает. С этими типами разобраться надо, балбеса одного спасти. Давайте выпьем кофе и разойдемся, пока я совсем с ума не сошла.
Но Клименко неожиданно оживился и воспрял духом. Он встал, вымыл над раковиной липкую руку и снова сел.
— Вы не могли бы рассказать мне, что тут у вас происходило? — попросил он, с большим вниманием глядя на меня.
Я инстинктивно поправила волосы.
— А вам какое дело? Это не я, а вы собирались мне что-то рассказать, — опешила я от такой наглости.
— Хорошо. Давайте я вам расскажу.
— Нет. — Я понимала, что противоречу сама себе, но что поделать. — Я все равно не смогу заняться вашим делом сейчас. Если только потом…
— Потом меня не устраивает.
— Вот видите. — Я облегченно вздохнула.
— Если не хотите ничего говорить, — Олег непонятным образом взял инициативу в свои руки, — то все же послушайте меня. Просто послушайте. Есть у вас хоть на это десять минут? Хотя
— Послушать могу. Говорите. Только про варенье ни слова.
— Так почти с него все и началось. Хотя нет. Началось с того, что мой друг попросил меня продать здесь, в Тарасове, кое-что. Не буду пока говорить, что именно. Он скоро приедет, и я к тому моменту должен приготовить ему деньги, — горячо говорил Клименко. — Так вот. Пошел я с этим «кое-чем» к знающему человеку — оценить, прикинуть и так далее. Но сразу не продал. Да у него и денег столько не было. Возвращаюсь домой. И кажется мне, что за мной следят. Я это «кое-что» в банку с вареньем и сунул. А на следующий день, пока меня дома не было, эту баночку украли. Представляете, в какой я панике?
— Представляю.
Я почти сразу догадалась, о чем именно рассказал мне Олег. Но виду не подала. Не буду же я сообщать ему, что бриллианты у меня. Кстати, значит, это на самом деле бриллианты.
— Я сегодня решился и пошел в милицию. Попал на Папазяна. Вкратце объяснил ему проблему, а он засмеялся как-то странно и велел мне идти прямиком к вам. Дал адрес и обещал позвонить, предупредить. Сказал, что лучше вас никто мне не поможет, даже правоохранительные органы. А вы меня, честно сказать, сначала напугали. Я думал, у вас крыша поехала.
— Поедет тут… — Я поняла, что устала. — Ну говорите, что там у вас за «кое-что»?
— А вы возьметесь за это дело? — спросил он.
— Не знаю. Ничего не обещаю, но проверять пока буду. — Я допила кофе и подумала о камнях, что лежат сейчас спокойненько у Ленки Француженки. — Слушайте, а как вы мне докажете, что бриллианты ваши? За ними ведь еще некоторые охотятся.
— Да мы с вами друг друга без слов понимаем, — тихо сказал Клименко. — Я не говорил, что это бриллианты.
— Я мысли читать умею. Сколько штук их было? — внезапно оживилась я.
— Двенадцать.
— Слава богу. Так как насчет доказательств?
— У меня есть некоторые бумаги. Я к скупщику ходил. Он мне их оценил и все тут записал, сколько штук, сколько карат в каждом, предположительная стоимость… — Олег подал мне лист бумаги.
Я внимательно прочла его и отдала назад.
— Хорошо.
Прервал нас телефон. Я схватила трубку:
— Да.
— Иванова? — Тот же противный мужской голос, что первый раз грозил мне разлукой с Колей.
— Да, — однозначно отвечала я.
— Ну как? Вернуть нам ничего не хочешь?
— О чем конкретно вы говорите?
— Сама знаешь.
— И не догадываюсь!
— Банку с клубничным вареньем, которую принес твой дружок.
— С сегодняшнего дня у меня в доме нет не только клубничного, но и вообще никакого варенья. И вам должно быть это известно.
— Подумай хорошенько.
— Что с Колей? — решила спросить я.
— Приболел немного, но пока осложнений нет. Возможно, будут, если ты не вернешь банку, — мерзко хихикнул тип.