Клянусь тебе в неверности
Шрифт:
Скорее вся моя предыдущая жизнь была черновиком, а сейчас вдруг в руках оказался чистый лист.
Глава 11. На грани безумия.
– С днём рождения!!! – Машка обхватила меня удушающим, забравшись в постель ни свет ни заря.
– Ты меня задушишь! – хриплю я ей в ответ, глотая спазмы дикого смеха. Сейчас она редко так делает, но, когда дочь была младше, постоянно просыпалась раньше всех и бежала в нашу с Богданом кровать. Начинала прыгать, беситься, и немедленно требовать внимания. Я смеялась, а Богдан всегда воспринимал
– Итак, - придавая лицу как можно больше торжественной серьёзности, посмотрела на девочку. – что мне подарит самый важный человечек в моей жизни?
Дочь деловито нахмурилась, будто бы прикидывая – про нее ли идет речь? А через секунду мы обе прыснули со смеху. Еще через миг Машка унеслась в свою комнату, строго наказав мне не подниматься с кровати, и притащила поделку размером с немаленькую картину. На ней были наклеены сухоцветы, щедро украшенные гуашью. Но даже это буйство красок меня не смутило:
– Какая красотааа… - совершенно искренне протянула, и благодарно обняла дочь. Та зарделась и гордо задрала подбородок. Пришлось давить назревающий смех.
– А торт вечером будет? – с детским непосредственным предвкушением и азартом в глазах, спросила.
Я тут же кивнула.
– Конечно.
– Большой?
– Огромный! – заверила дочь и, чмокнув ее в щеку, отправила одеваться перед занятиями. Алиса заберет ее уже через пол часа, а мы еще обе в пижамах.
Аккуратно поставила поделку из сухоцветов на дизайнерское трюмо из белого глянца, с зеркальной отделкой. Там оно смотрелось нелепо, но мне было наплевать. Наверное, так всегда бывает – любой подарок детей родительскому сердцу милее всего. Моя мать до сих пор хранит мои рисунки со школьной выставки.
И вдруг сознание пронзила острая мысль – что, если таким теперь будет каждое утро? Лишь Маша и я. Без Богдана… Внутри должен был родиться отклик печали и грусти, но я этого не нашла. Лишь… пьянящее чувство свободы.
Нахмурилась. Почему ощущения при мысли о нашем разводе так поменялись? Раньше я даже мысленно не хотела этого допускать, а теперь этот исход мне кажется неизбежным.
Если мыслить рационально – то скорее всего, я всё равно не смогу быть с Богданом после того, что вчера сделала. Не представляю как теперь к нему прикасаться? Как обнимать? Целовать? Как заниматься любовью, зная, что тело безвольно отдалось другому мужчине? Негодующая совесть явно проснулась раньше меня…
Обо всём этом я обязана подумать. Но не сегодня. Сегодня мой день рождения. И пусть с возрастом праздник утрачивает свое волшебство. Но портить вечер дочери, которая его так ждала, чтобы побыть с мамой и папой – я не собираюсь.
Проводив дочку в школу, и проверив мобильник на предмет сообщений от мужа, которых не я обнаружила, отправилась на любимые утренние ритуалы. Приняла душ, уложила волосы, облачилась в нарядное праздничное платье из белого шелка с воротником, рукавами – колокольчиками, и длиной ниже колена. Но зато с игривым разрезом на подоле. Все-таки в собственный праздник хочется
И отправилась в офис, где меня с самого утра поджидал коллектив, дружно собравшийся в холле.
Расквиталась с выслушиванием поздравлений только лишь через час. И, наконец, пробралась в кабинет – место своего преступления. Дыхание в груди сперло, когда в сознании один за другим вспыхивали флешбэки вчерашнего вечера – его руки на моей спине, груди, ягодицах. Жаркие поцелуи, и два обнаженных разгоряченных тела.
Для сантиментов мне не дали и минуты – следом за мной в кабинет ворвалась помощница, таща в руках два увесистых букета цветов:
– Этот от коллектива. – она кивнула на ярко-красные розы. – А в этом записка, но я не смотрела! – клятвенно заверила немного краснея. Ясно. Смотрела.
Я поджала губы и впилась глазами в розовые пионы. Размер этого букета раза в три больше вчерашнего. И… черт, опять не сдержала улыбку.
– Там на ресепшен еще цветы доставили. Принести?
– Нет. – мягко ответила. – Не стоит делать из моего кабинета оранжерею.
Секретарь кивнула и поспешила вышмыгнуть за дверь, но я остановила ее.
– Знаешь, - я на секунду замялась и вновь бросила взгляд на экран смартфона. – если будут цветы от Богдана, то принеси.
– Поняла! – с готовностью отозвалась девушка и покинула помещение, оставив меня беззастенчиво смотреть на розовые пионы.
«Невероятная» – красовался аккуратный почерк в записке, и я закусила губу, просто приказывая себе перестать улыбаться.
Чертов мальчишка! Разве так можно?
Слава вряд ли знает о моем дне рождении. Откуда? Но все равно послал мне цветы, четко давая понять, что не собирается пропадать после вчерашнего вечера и делать вид, что ничего между нами не происходило.
Почему меня это так радует? Разве мне не было бы легче, если бы Матвеев сам решил, что наш секс – акция одноразовая и продлению не подлежит?
***
Ровно без десяти минут шесть в кабинет ворвалась Люба.
– Подруга! – заверещала она, ошарашивая меня нежданным визитом. – Хеппи бездей! – девушка подлетела к столу и буквально силой заставила меня оторваться от кресла. Задушила в объятиях и всучила еще один огромный букет цветов.
В этот момент телефон пискнул, и я дернулась, как от удара током. Тут же схватила мобильник, потому что где-то на уровне подсознания уже знала, что это он – Слава. Закусила губу, и пока Люба толкала торжественную речь на счет жить долго и счастливо, скользнула взглядом по смс:
«Увидимся?» - вот так. Коротко и без лишних слов, а у меня все равно пошли марашки по коже. Это значит, что он хочет встретиться, скучат. Скучает? Что за наивные детские выводы? – строго одернула я себя.
– Да отвлекись ты на секунду! – наехала Люба, вырывая телефон из рук и кладя его на столешницу вниз экраном. – Дела подождут!
– Спасибо тебе за поздравления. – отозвалась я и обняла девушку. – Приятно, что ты заскочила.
– Это еще не все. – заговорщицкий тон ее голоса заставил меня напрячься. Не очень люблю сюрпризы. – У меня для тебя есть подарок!