Клятва, которую мы даем
Шрифт:
Не кричащий. Он словно шепот на ухо в темноте. Он похож на звук, который издают мурашки, когда они появляются на моих руках, и его очарование отражается в холодном воздухе, скользящем по теплой коже.
Воздух вокруг нас гудит.
За этот брак по расчету придется заплатить, и платить будет мое сердце.
Хуже всего то, что не он разобьет его. Это сделаю я.
Я единственный злодей в этой истории.
Я делаю это ради Лилак, но я не буду эгоистичной по отношению к Сайласу Хоторну.
Его
– Правила, – я прочищаю горло. – Между нами должны быть правила. Как долго мы должны оставаться в браке?
Он постукивает пальцем по краю своей кофейной чашки.
– Два года, если верить совету.
– Я полагаю, ты хочешь, чтобы я переехала к тебе. Будет странно, если мы этого не сделаем, но я хочу, чтобы моя сестра осталась здесь, пока не разберемся со Стивеном. Мы с Лилак можем жить в одной комнате.
Он кивает, молча соглашаясь.
– Никакого секса, – я прикусываю нижнюю губу, мягко пряча улыбку, когда он кашляет, давясь напитком. – Ты можешь завести любовницу на стороне, да хоть сразу двенадцать.
Грохот кружки о мраморную столешницу отдается у меня в ушах, как гром, звук накаляет атмосферу. Его челюсти сжимаются, полуприкрытый взгляд сверлит меня. Проходят секунды, и я ощущаю их, как капли воды на своей коже.
– Ты планируешь сделать то же самое?
Мои глаза сужаются, в словах слышится вызов.
– А если да?
Когда он выпрямляется в полный рост, футболка задирается и виден его подтянутый живот. Я опускаю глаза на долю секунды, пока ткань не возвращается на место.
Воздух трещит.
Упоминание слова секс заставляет меня думать о сексе с ним.
Грязный, грубый секс.
Секс с Сайласом.
Я смотрю на его руки, на большие ладони, которыми он, вероятно, оставил бы синяки на моей заднице. Мы бы уничтожили друг друга в спальне. Ни один из нас не захотел бы отдать контроль, оставляя на телах друг друга синяки от поцелуев и глубокие царапины.
Я уже давно не испытывала вожделение, и мне не нравится признаваться, что я скучаю по этому. По тому, как оно лижет пятки, как тепло ползет к животу и сжигает изнутри.
Я повторяю его позу: стою прямо, скрестив руки, и не произношу ни слова, пока его глаза откровенно блуждают по моему телу. Мое эго говорит мне, что он думает о том же, о чем и я.
Сайлас наклоняется вперед, глаза сужаются, когда он обдумывает мои слова.
– Не договорились, – ворчит он, и от этого звука у меня по спине пробегают мурашки. – Никто не поверит, что я изменяю своей жене. Все знают, что происходит, когда кто-то прикасается к тому, что принадлежит мне.
– Я не принадлежу тебе, – я киплю, моя челюсть сжимается от гнева.
Внутри
– Сейчас не принадлежишь, – его зубы прикусывают нижнюю губу, заставляя меня содрогаться, а его взгляд скользит по моему телу. – Наедине ты можешь диктовать условия. Но для всего остального мира? Ты, блядь, моя, и я не буду делиться.
По позвоночнику пробегает электрический разряд.
Я не вещь, которой можно владеть, никогда больше.
Но я не могу отрицать, что мысль о том, чтобы позволить Сайласу Хоторну управлять моим телом, заводит меня.
Мне отчаянно нужно переспать с кем-то или хотя бы испытать оргазм, прежде чем это произойдет.
– Тогда остается воздержание до нашего развода, потому что я не буду с тобой спать.
Хотя я хочу этого, если бы наши обстоятельства сложились иначе, я бы сделала с ним ужасно пошлые вещи. Однако мы и так слишком близки. Секс только размоет границы, а это никому из нас не нужно.
Я не могу рисковать.
Его взгляд темнеет, и он молча ухмыляется.
– Тогда тебе лучше запастись батарейками, Хекс. Они тебе понадобятся.
Мои щеки вспыхивают, и в голове всплывает яркая картинка, как он смотрит, как я трогаю себя одной из своих игрушек. Но я отмахиваюсь от этого, нахмурив брови.
– Браки по расчету – обычное дело, Сайлас. Почему мы должны устраивать шоу на публику?
Огонь, горящий в его глазах, гаснет, эмоции исчезают почти сразу.
– Мои родители, – он вздыхает, проводя рукой по своей твердой челюсти. – Сердце моей матери будет разбито, если она узнает, что я женюсь не по любви. Я не сделаю этого с ней. Это мое единственное условие.
Как бы мне ни была неприятна концепция собственничества как наедине, так и на людях, я ее понимаю. Меня возмущает, что я это понимаю, но его преданность семье заставляет меня восхищаться им. Чего я никогда не ожидала от себя.
Сайлас тоже не хочет оказаться в такой ситуации. Я уверена, что в его планы не входило жениться на мне.
Но он сделает это, потому что должен.
Он сделает это, потому что любит людей, которые его окружают.
Мы два очень разных человека с очень похожим опытом.
Мне не нужно знать его мечты или любимый цвет, чтобы понять, кто он такой. Его преданность говорит громче всяких слов, а его непоколебимое стремление защитить тех, кто его окружает, отражает мое собственное.
Этого мне достаточно, чтобы идти вперед.
Этого достаточно, чтобы доверять ему.
– Быть убедительной с родственниками мужа, – я улыбаюсь ему, поджав губы. – Поняла.
Я уже знаю, что его мать возненавидит меня. Матери всегда меня ненавидят.
– Есть еще какие-нибудь правила?