Клятва Люка Болдуина (часть сб.)
Шрифт:
Напустив на себя безразличный вид, Люк медленно вышагивал по дорожке, поддевая ногой мелкие камни и палочки, а сам с опаской прислушивался. Он завернул за дом, где стояли коровники, вовсе не похожие на обычный ветхий хлев, а выкрашенные белой краской и сверкающие чистотой. Работник в голубой рубашке, который вилами ворошил сено перед одним из коровников, поднял голову, и Люк только решил, что пора уходить, как из дома в брезентовой куртке и соломенной шляпе вышел сам мистер Кемп.
— Здравствуй, Люк! — крикнул он, приветливо помахав рукой. — А я-то думал: когда это ты появишься? — Он щёлкнул пальцами, и Дэн подбежал к нему.
— Мы
— Плохой же ты был бы сосед, Люк, если бы не зашёл! Смотри, как ты потрудился над Дэном! Он сразу похудел фунтов на десять, и шерсть у него прямо блестит!
— И выглядит он моложе. Правда, мистер Кемп?
— Гораздо моложе.
— А вот дядя Генри думает иначе.
— Он, наверно, не посмотрел на Дэна как следует.
— Нет, посмотрел.
— Но не так, как смотрят на собаку, когда видят её впервые.
— Правильно. А это имеет значение, мистер Кемп?
— Конечно, Люк, и очень большое. Пойдём, пора загонять коров.
— Что мы должны делать, мистер Кемп? — с готовностью спросил Люк.
— Сейчас объясню тебе, — охотно ответил мистер Кемп. Они миновали конюшню и направились к открытому пастбищу, которое тянулось позади дома. — Я захожу в тыл самой дальней на лугу корове, говорю ей: «А ну домой!» — и бросаю ей под ноги камушек. И она, пошатываясь, как пьяный матрос, бредёт домой, а за ней начинают двигаться и все остальные коровы. Их двенадцать. Но энергичный парнишка, вроде тебя, с помощью умной собаки сумеет справиться с ними не хуже ковбоя на лошади. Ясно?
Повернув налево, они срезали опушку принадлежащей Кемпу рощи и вышли на уходящий в поднимающийся с земли туман луг, где паслись толстые белые с коричневым коровы джерсийской породы.
— Вот что я скажу тебе, — заявил мистер Кемп, когда они дошли до гладкого плоского камня. — Я человек ленивый. Я лучше посижу здесь, покурю трубку и посмотрю, как вы с Дэном справитесь с работой. А вдруг из тебя получится знаменитый ковбой? Откуда мне знать? Не бойся пошуметь и, если захочешь, можешь покататься верхом. Давай-ка посмотрим, как ты осилишь это дело, сынок.
С довольной улыбкой на лице он опустился на камень и полез в карман за трубкой. И Люку стало радостно оттого, что мистеру Кемпу по душе его присутствие и хочется посмотреть, как он будет загонять коров. В эту минуту их взгляды встретились, и у Люка появилось странное чувство, будто мистеру Кемпу известно всё, что ему, Люку, хочется совершить, что эти поступки будут правильными и хорошими, ибо совершались уже не раз, и что, глядя на них, мистер Кемп, по-видимому, радуется тому, что живёт на свете. Разумеется, Люк не мыслил об этом в таких выражениях. Просто он вдруг ощутил, что всё, буквально всё: вечер, коровы на лугу, заходящее солнце, он сам вместе с собакой — всё это так и должно быть. И сказал, широко улыбаясь:
— По-моему, я сумею пригнать их сюда, мистер Кемп.
— Тогда за дело, сынок. Как только они минуют этот камень, считай, они уже дома. Джо, мой работник, сам загонит их в коровник.
— Пошли, Дэн! — позвал Люк, и они побежали по лугу.
Не успели они сделать и пятидесяти шагов, как Люка охватило странное волнение, возбудившее его воображение и превратившее окружающий мир в сцену из прочитанных книг. Поднимающийся с сочных лугов туман вставал тонкими струйками дыма от бивачных костров или стелился по земле и кружился в
— Мы справимся с ними, Дэн! — тихо пообещал он. — Даю тебе слово. Конечно, нас всего двое…
Он обращался к Дэну как к командиру, решив раз и навсегда, что в их играх и его мечтах Дэн будет главным, ибо он старше и наделён от природы мудростью инстинкта.
Когда они были уже на другом конце пастбища позади последней из ленивых белых с коричневым коров, Люк не снизошёл до того, чтобы поднять камень или прутик и швырнуть его в толстую корову, лениво щипавшую траву, а, словно осадив коня, с которым только он мог справиться, вдруг круто повернул назад, и Дэн тоже повернул назад.
— Слушаюсь, Дэн! — крикнул он. — Вперёд, в горы! В горы! Мы обязательно догоним их! — и бросился на коров.
Дэн с громким лаем кинулся под ноги удивлённой корове, которая, вскинув голову, попятилась и, шлёпая хвостом по собственным бокам, тяжёлой поступью двинулась прочь от мальчика и собаки.
Забыв о хромой ноге, колли метался среди коров вместе с Люком, бросаясь им под ноги и бесстрашно залезая под брюхо. На каждый вопль Люка он отзывался заливистым и громким лаем. Но туман густел, туман, похожий на дымовую завесу невидимого орудийного огня, наползал. И пока Дэн, делая круги и лая, собирал стадо в кучу, Люк остался лицом к лицу с похитителями скота. Задыхаясь, он упал на колени, и лошадь, обученная до совершенства, тоже опустилась на землю рядом с ним. Он прицелился: услышал грохот пушки; почувствовал резкую боль в плече, ожог. Да, он ранен, плечо вдруг заныло. Он опустил бессильно повисшую левую руку. Но оставить позицию, когда Дэн на него рассчитывает, когда Дэн, мчась во весь опор и стреляя в воздух, уже обратил стадо из трёх коров в бегство, он не имел права. «Старина Дэн способен сам выполнить задание, если его не подстрелят, — прошептал Люк своей лошади. — Вставай, поднимайся». Он вскочил в седло и, припав к луке, поскакал вслед за Дэном.
— Дэн, Дэн! — крикнул он, и Дэн подбежал к нему, пыхтя, отдуваясь и сильно хромая. — Извини, Дэн, я покинул тебя в беде. Но меня ранили в плечо. О, Дэн, тебе попали в ногу…
Зрячий глаз Дэна танцевал, сияя от удовольствия. Одна из коров замычала: «Му-у-у!» — и в ответ с другой стороны луга послышалось долгое «му-у-у».
— Они пришли в движение, Дэн, как ты и предполагал. Вскоре мы будем вне опасности. Я постараюсь продержаться до конца. Всё стадо вот-вот тронется. И горе тем похитителям скота, которые попытаются его задержать. Их затопчут, превратят в ровное место. Не бойся за меня, Дэн. Я спокоен.
Они снова помчались по лугу, и Люк, внимательно приглядевшись, заметил, что Дэн, сильно припадая на заднюю ногу, перестал бросаться из стороны в сторону и лаять. Но и устав, он не отказался продолжать игру. Его зрячий глаз говорил, что он готов продолжать. Поэтому Люк тоже принялся сильно хромать.
— Ой, ой, — заохал он, — меня тоже ранили в ногу, Дэн. Боюсь, я буду тебе помехой.
Он так непритворно застонал, что Дэн, обернувшись, одарил его таким же умным и внимательным взглядом, каким смотрел на него Люк. Он подпрыгнул, упёрся лапами в грудь Люка, а языком попытался лизнуть его.