Клятва орков
Шрифт:
— Высокие господа, мудрецы эльфийского народа! Я представляю вам Корвина, носителя короны и короля Тиргас Лана!
Снова раздался стук, затем эльф поклонился и отошел в сторону, чтобы уступить место Корвину. Тот быстро вышел вперед, ожидая увидеть весь Совет в сборе — но был горько разочарован. Потому что за полукруглым столом, находившимся в дальнем конце зала, сидел один-единственный эльф. Хотя это был эльф, на котором были одежды члена сената и в казавшихся юными глазах которого отражалась безграничная мудрость, но, тем не менее, он был единственным представителем своего народа…
— Говори, Корвин, король Тиргас Лана, — приказал он, и мягкая улыбка мелькнула в его старых и в то же время юных чертах лица. — Высокий Совет готов выслушать все о том, что привело тебя сюда.
— Высокий Совет? — Корвин знал сидевшего за столом эльфа — то был Улиан Мудрый, который в прошлый раз подтвердил его коронацию. — Прошу прощения, благородный Улиан, но я вижу одного-единственного члена Совета…
— Твои глаза не обманывают тебя, — спокойно подтвердил эльф. — Я действительно последний, с кем ты еще можешь говорить. Последний, кто остался здесь, чтобы принимать решения.
— Итак, это правда. Большинство эльфов повернулись к Землемирью спиной.
— Много кораблей покинуло гавань Тиргас Дуна, и ни один не вернулся, — уклончиво, как все эльфы, ответил Улиан. — Дальние Берега манят бессмертием и исполнением мечтаний — ничто из того, что может предложить мир смертных, не может сравниться с этим.
— Может быть, — согласился Корвин, — но народ Фаравина еще нужен здесь.
— Нужен? — Взгляд, который бросил на него Улиан, был усталым и отчаявшимся. — Зачем? Мы, эльфы, на протяжении поколений помогали победить зло, основали империю мира и справедливости. И каков итог? Смертные по-прежнему думают лишь о себе, преисполнены ненависти. Все стремления изменить их и обратить к лучшим делам, оказались напрасны.
— Не совсем, — возразил Корвин. — Тиргас Лан скоро засияет прежним блеском, и новый король восседает на эльфийском троне.
Улиан снисходительно улыбнулся.
— То, что ты называешь блеском, король, лишь жалкое подобие того, чем когда-то был Тиргас Лан. И будет ли смертный достаточно силен для того, чтобы объединить империю… Мы сомневаемся.
— Фаравин был убежден в этом, — ответил Корвин.
— Фаравин… Один из тех, кто принес себя в жертву в борьбе за лучший мир. Если бы он знал, что Темный Эльф однажды вернется…
— Он зналэто, — ответил Корвин. — Он предвидел это в своем пророчестве. Но он верил и в то, что силы зла могут быть навеки побеждены.
— Значит, он был дураком, — тихо, но с отчетливой убежденностью в голосе ответил Улиан. Похоже, что для мечтаний и видений в мире эльфа места не осталось. — Но, конечно же, ты предпринял столь дальний путь не для того, чтобы поговорить с Нами о Фаравине, не так ли?
— Нет, — признал Корвин.
— Итак, что привело тебя к Нам, король Тиргас Лана? — спросил Улиан, и, хотя это «Нам» он использовал в качестве pluralis majestatis,поскольку говорил от имени Высокого Совета эльфов и всего своего народа, по ощущениям Корвина, в словах его была доля насмешки, ведь Улиан был последним из сената. — Расскажи о своем деле, пока есть здесь еще кто-то, кто может выслушать тебя.
— Тиргас Лан в опасности! — произнес Корвин.
— Кто же угрожает ему? — По виду Улиана нельзя было сказать, удивлен ли он или обеспокоен. — Люди, которые не хотят признавать твое право на правление? Мрачные создания Гнилых земель?
— Ни те, ни другие, — покачал головой Корвин. — Далеко на востоке, в городе Каль Анаре, назрела угроза для нас, которую породило не Землемирье. Поэтому я и здесь.
— На востоке? В Каль Анаре, говоришь? — Впервые бледные черты Улиана осветила искра интереса. Конечно, он знал, какую роль сыграл этот город в прошлом; конечно же, он знал историю Темного Эльфа Маргока, который восстал против своего народа и создал расу орков, чтобы погрузить Землемирье в войну и разрушение. В Каль Анаре началась некогда эта история — и только год назад окончилась в Тиргас Лане. — Ты уверен?
— Насколько в этом можно быть уверенным, — произнес Корвин в ответ. — Хотя до сих пор у меня не было ничего, кроме слухов и неясных намеков. Ни один из шпионов, которых я посылал, чтобы собрать информацию о враге, не вернулся.
— Какая жалость. И чего ты требуешь от Нас, король Тиргас Лана?
— Я пришел сюда, чтобы просить поддержки в борьбе против этого врага, — без экивоков произнес Корвин, — ибо я опасаюсь, что империя, которая так молода и неукрепленна, как моя, не выдержит натиска темной силы.
— Что наводит тебя на мысль, что в Каль Анаре действуют темные силы? Конечно, Мы тоже знаем, чьей родиной был когда-то город на востоке. Но нельзя лишь поэтому предполагать, что все, что там происходит, управляется темной силой.
— Вероятно… Однако не так давно произошло нечто, что неопровержимо доказывает: враг, который готовится к войне против нас, питается из темных источников силы.
— Действительно?
— Несколько дней назад, — поведал Корвин с горечью в голосе, — цитадель Тиргас Лана стала объектом трусливого нападения. Без предупреждения, под покровом ночи, вражеские воины подкрались к стенам города и преодолели их, убили много карликов и людей из королевской стражи. То были не живые существа, те, кто жестоко и подло напал на моих солдат, — то были неупокоенные воины, поднятые из могил при помощи темной магии!
— Неупокоенные, говоришь? — Корвину показалось, что бледность Улиана внезапно стала еще сильнее, потому что его лицо стало почти неотличимо по цвету от стены.
— То были воины-скелеты, жизнь в которых поддерживали не кровь и божественный промысел, а чистая злоба. Похоже, что моей супруге, Аланне, подобные противники небезызвестны, ибо она посоветовала мне обезглавливать костяных солдат и таким образом положить конец их кощунственному существованию. Так нам удалось отразить атаку, но слишком большой ценой.