Клык и металл

Андрижески Дж. С.

Её слова заставили его вновь покраснеть.

Хорас хотел вести себя нормально, обращаться с ней как с любым другим посетителем.

Но он не знал, как вести себя нормально с ней. Он не знал, как притвориться, то она не вампир — не невероятно горячая женщина-вампир и коп, которая говорила с ним так, словно они равны, словно они не были совершенно разными.

Прикоснувшись к своей гарнитуре, Хорас мысленно набрал идентификационный код гарнитуры специалиста по безопасности.

Он услышал гудки.

Гудки продолжали идти.

—

Он не отвечает, — сказал он, взглянув на Миднайт, пока наклонялся, чтобы нажать кнопку подвала, где располагались хранилища. — Мне оставить сообщение?

Она не выглядела заинтересованной в протокольных дилеммах.

— Подключи меня к главному каналу наблюдения. Используй код полиции Нью-Йорка, который я только что послала, — эти хрустально-голубые глаза бросили ещё один беглый взгляд в его сторону. — Ты провёл полноценное исследование этой так называемой «аномалии»?

— Никаких тепловых сигнатур, — сказал он, посчитав, что она имела в виду именно это.

Он субвокально ввёл код, который она ему предоставила.

Полоска доступа на виртуальном экране мгновенно сделалась голубой, указывая на совместное соединение. Он покосился на неё, наблюдая, как взгляд этих светлых глаз обращается внутрь, пока она просматривала записи камер. Он наблюдал, как она переключается между различными спектрами света. Она делала это быстро, с машинной точностью; так быстро, что он понятия не имел, как она успевает заметить что-то важное в разных кадрах.

Видимое изображение, инфракрасное освещение, рентген, гамма... нигде ничего не показывалось.

Хорас знал это лишь потому, что наверху детально всё изучил.

Она переключилась в режим захвата движения.

Трёхмерный план помещения тут же засветился.

Хорас резко втянул воздух, уставившись на разницу в сигналах по сравнению с тем, когда он проверял в последний раз. Тогда они занимали лишь небольшой угол хранилища.

Теперь эти штуки двигались по всему виртуальному экрану.

Он попытался сосчитать их глазами, но не смог.

— Бл*дь, — пробормотал он. — Что это такое?

Их было много... бесчисленное множество.

Такое количество сигналов не может быть ошибочным.

— Ты разве не проверил это? — озадаченно спросила Миднайт.

— Минг проверил, — сказал он. — Специалист по безопасности. Другой вампир. Спустившись в хранилище, он перезвонил, потому что ничего не увидел. Он ничего не заметил в местах, где детекторы движения указывали на аномальные перемещения. Его портативный сенсор движения также ничего не показывал. Как будто стоило ему появиться... и они просто исчезли.

— Ты видел их наверху? — спросила она, склоняя голову набок и хмуро глядя на него. — Для тебя они тоже исчезли?

— Ага, — сказал он, кивая. — Всё прекратилось?

— И с тех пор он тебе не перезванивал? И теперь ими охвачено всё помещение? — она нахмурилась ещё сильнее. — Это тебя не беспокоит, Хорас?

Хорас сглотнул, на мгновение потерявшись в этих идеальных голубых глазах.

Подумав над её вопросом, он покачал головой.

— Нет, — признался он. — Я подумал, что он работает в хранилище. Иногда оттуда проблематично выйти на связь из-за всех мер безопасности. Когда я проверял в последний раз, единственный сигнал об этих штуках исходил изнутри.

— Изнутри хранилища? — после кивка Хораса она нахмурилась. — И детектор движения — это единственная аномалия, которую вы заметили?

Подумав, Хорас покачал головой.

— Нет. Температура. Мы заметили понижение температуры. Довольно резкое. В главном хранилище. Вот почему мы предположили, что это неисправность оборудования. Мы подумали, может, кондиционер шалит... накачивает слишком много холодного воздуха в одну часть помещения. Может, из-за перемены температуры и получились странные показания детекторов движения. И всё это странно взаимодействовало с живой стеной.

— Так сказал ваш специалист?

Хорас пожал плечами.

— Это теория. Я думал, что он пытается что-то починить внизу. Пробует решить проблему. Я подумал, что он позвонит, если что-то пойдёт не так.

Миднайт вновь изящно нахмурилась.

Он гадал, чем это вызвано — тем, что ей не нравится природа аномалии, или тем, что она беспокоится о Минге.

Или, что более вероятно, она считала его идиотом, потому что он не проведал Минга ранее.

Может, он и правда идиот.

Остаток поездки на лифте вниз они оба наблюдали за странными показателями детекторов движения. Однако теперь Хорас ещё сильнее уверился.

Это должна быть неисправность.

Ничто живое не могло вызывать такие сигналы.

Он наблюдал, как дымчатые, размытые конечности и тела движутся по потолку и полам. Временами их ноги и суставы выгибались в обратную сторону, как у гигантских насекомых или ящериц — тех синих и зелёных ящериц, которые жили в джунглях до войны.

Вараны.

Хамелеоны. Игуаны.

Его разум припоминал фотографии, отсканированные из старых учебников о природе. Он был слишком маленьким, чтобы помнить таких животных в реальности, даже в зоопарках, но в детстве он постоянно представлял мир до войн, когда его ещё населяли такие существа как львы, тигры, гиппопотамы, жирафы, слоны, медведи, черепахи, киты.

Он годами читал о том, как люди пытаются заново заселить районы Африки и Южной Америки внутри куполов дикой природы. Для обычных людей вроде него это казалось какой-то научной фантастикой. Любое животное крупнее большой собаки являлось столь же чужеродным для его мира, как и существо из внешнего пространства.

А может, точнее будет сказать, как динозавр.

— Что это такое? — спросил Хорас, наблюдая, как она смотрит на них.

Миднайт не ответила.

Задумавшись над собственным вопросом, Хорас впервые допустил возможность, что существа, порождавшие эти сигналы, могут быть реальными.