Клыкастый клан

Агеева Гера

Мужчины одновременно повернули головы на звук и увидели, как отлетел в сторону основательно израненный медведь. Что сделал волк для того, чтобы так далеко отбросить огромного соперника, осталось загадкой, но окровавленный медведь с огромной скоростью отлетел в сторону все еще лежащего без сознания Антона. Кавар напрягся, готовый в любую минуту выставить дополнительные щиты на пути медведя, но этого не понадобилось. Огромная белая туша врезалась в невидимую стену, созданную щитом. Послышался хруст, заставивший оборотня поморщиться, а потом протяжный стон, медленно перешедший в громкий хрип. Через несколько секунд медведь затих, лишь рваным дыханием давая понять, что все еще жив.

Кавар, успокоенный тем, что его щиты выдержали силу, с которой на них налетел медведь, и не позволили причинить вред лежащему на земле Носителю, наконец, перевел взгляд на волка, не забывая при этом краем глаза наблюдать за Кристофом. Впрочем, тот тоже не проявлял заинтересованности в Смотрителе, беспечно опустив меч,

и смотрел на Бориса, что тяжело дыша и почти прижавшись к земле на согнутых лапах, следил за медведем.

Время замедлило свой бег, будто давая возможность разглядеть все до мельчайших подробностей: и тяжело вздымающиеся бока волка, и пятна грязи и крови, испачкавшие красивую шерсть, и бешено сверкающую в глазах ярость. До напряженного слуха Смотрителя доносились и редкие, хриплые вздохи медведя, и противный хруст костей, неправильно срастающихся в процессе ускоренной регенерации, и сбивчивое дыхание волка, который постепенно избавлялся от адреналина в крови и приходил в себя. Когда до затуманенного яростью и инстинктами сознания зверя дошло, что медведь уже не представляет опасности, он приподнялся и потянул носом воздух, потом тихо рыкнул, прислушался, вновь принюхался, еще раз издал тихий утробный рык, но, так и не дождавшись ответа, сделал шаг вперед. По видимому, он собирался обойти тушу медведя по дуге и приблизиться к другу, раз уж тот так и не ответил на его призыв. Кавару оставалось лишь удивляться тому, насколько хорошо контролирует второго хозяина такой молодой перевертыш. Ведь он совсем недавно начал оборачиваться и не успел научиться подавлять в себе волчьи инстинкты, и тем более, никак не мог так легко управлять сознанием во второй ипостаси. Но управлял, легко и непринужденно задвигая назад желание разорвать в клочья всех врагов, и позволяя всплывать лишь беспокойству за друга. Опасности со стороны медведя он не чувствовал, как впрочем и со стороны остальных присутствующих на поляне. Складывалось впечатление, что он вообще ничего, кроме лежащего на земле друга не воспринимает, в том числе и щиты, которые стоят у него на пути.

Тем временем, оборотень сделал еще один шаг, осторожно приближаясь к Антону.

А потом время сделало резкий скачек и понеслось вперед с огромной скоростью.

Неожиданно Кавара оглушил крик Кристофа:

– Lehi! [2]

Смотритель не успел опомниться, как оборотень оттолкнул его в сторону, а сам уже возвращал меч в ножны, стремительно поворачиваясь лицом к едва успевающему среагировать на его крик Борису. Того, что произошло дальше, он уже не увидел, резко поворачиваясь всем корпусом и принимая на клинки тяжелый удар полуторного меча.

2

Lahi (Лэйхи) - единственно верное обращение к рабу (после того, как на него надевают обруч, раб теряет свое настоящее имя). В отношении же хозяина раб может использовать лишь обращение Ter'lah(Терлэйх).

Окликнутый Кристофом Н'кхал подчинился беззвучному приказу и тут же вступил в бой с Каваром, отвлекая его и не позволяя придти на помощь Борису.

Идиот!– мысленно взвыл Кавар, костеря себя за невнимательность.
– Нельзя было так расслабляться!

Негромкий хлопок, донесшийся до крылатого, дал ему понять, что Кристоф уже отправил в личное пространство одежду, а это означало, что менее чем через секунду бывший глава рода Нир-дель-Рей накинется на Бориса во второй ипостаси. Сильнейший Зверь, находящийся в служении у Ариоллора, да и вообще лучший среди представителей волков вот-вот примерит свои клыки к шее несчастного мальчика, в то время как самому Кавару приходилось отбиваться от назойливых атак русоволосого сородича. Неопытные удары не могли нанести Смотрителю вред, однако то, с какой частотой и силой они наносились, заставляло его сосредоточиться на защите. И это при том, что сам Н'кхал до сих пор находился в трансе, держа под защитой сознание Кристофа! Непрост, ох, непрост этот ментал, Кавар чувствовал это кончиками коготков на крыльях. И навязчивое беспокойство по этому поводу, смешиваясь с бессильной злобой из-за собственного промаха, постепенно приводило его в состояние звериного бешенства. Не становилось легче и от звуков борьбы за спиной, и от сильного чувства страха, который тянулся к нему от Бориса по тонкой ниточке связи, и от того, что где-то на грани сознания вертелось ощущение, что за ним наблюдает кто-то сторонний. Еще один оборотень, не вступивший пока в игру, ожидающий чего-то и безумно раздражающий! Именно поэтому он остервенело размахивал клинками, отбиваясь и пытаясь одновременно сломать защиту раба. Однако он быстро убедился в бессмысленности этих попыток и полностью сосредоточился на физической атаке. Несколько сильных и точных ударов и вот уже молодой ментал растерянно защищается, изо всех сил стараясь не терять позиции, а Кавар воодушевленный успехом, наоборот пытается как можно быстрее обезвредить соперника, чтобы добраться до Кристофа. Одним верным движением он неожиданно оказался за спиной у Н'кхала и уже собирался вогнать лезвие в незащищенное тело, как его прервал хриплый и едва слышный возглас:

– *** мать...

Кавар резко вскинул голову и увидел сидящего на земле Антона, который нереально большими глазами смотрел окровавленного медведя перед собой.

***

– Ох, что ж меня мама маленьким не добила!

Голова болела так, будто в ней недавно провели гей-парад совместно с учениями ОМОНа, а глаза отказывались открываться, обоснованно считая, что в темноте им будет спокойнее. Чтоб я еще раз так напился?! Да ни в жизнь! Пора завязывать и Борьку отучать. В том, что он приложил немалые усилия к приведению меня в теперешнее состояние я не сомневался, хотя самого процесса почему-то не помнил. Но стоило только ладони коснуться поверхности подо мной и ощутить мокрую траву, как все воспоминания резко вернулись, разнося и без того больную голову на части.

Как оказался в сидячем положении я не понял, но вид непонятной красно-белой кучи в непосредственной близости от меня произвел впечатление. Я пригляделся, пытаясь идентифицировать предмет, но понял лишь, что это шерсть. И тут эта куча грязной шерсти неожиданно открыла красный, будто залитый кровью глаз.

– *** мать!

Оно шевелится!!! Это непонятно-бело-красно-шерстяное дышит! Дышит, стонет и хрустит костями! Мать моя женщина...

Попытка грохнуться в обморок от переизбытка чувств не увенчалась успехом и пришлось продолжать исследования того положения, в котором я очнулся. На окровавленное животное в паре метров от места моей дислокации я старался тактично не обращать внимание, тем более, что вокруг было намного интереснее. Взять хотя бы то, что в нескольких метрах левее от меня на едва уловимой для глаз скорости носились две тени, в одной из которых я разглядел Смотрителя. И то, если бы не мелькающие белые волосы да иногда еще и крылья, то ни за что бы не догадался. Немного правее от теней все еще висел в воздухе портал. Только теперь он был полностью сформирован и ярко блестел серебристыми звездочками. Мы не успели совсем немного... Борьки видно не было, зато прекрасно различались ошметки его одежды, валяющиеся на земле тут и там, и это страшно напрягало. Я попытался подняться, но почувствовал сильное головокружение. Эк меня головой-то приложило! Главное, чтоб не было сотрясения... головы, мозга-то нет, ему бояться нечего. Пришлось обхватить руками ствол дерева и попытаться вновь, используя его как опору. Приложив усилия, я все же принял вертикальное положение, чтобы желудок тут же скрутило, а я обессилено свалился обратно. Все-таки сотрясение. Твою мать!

Кое как придя в себя, сел и вновь огляделся. И только сейчас заметил в темноте, метрах в пяти от меня, двух волков. Нет, не волков, они такими огромными не бывают. Оборотней. Они кружили друг напротив друга, низко пригнувшись к земле и скалясь. То, что один из них и есть Борька, я понял сразу, но вот кто именно не позволяла разглядеть темнота. И я очень надеялся, что прихрамывает на переднюю лапу не Бо. Инстинктивно потянувшись вперед, чтобы лучше разглядеть их, я неожиданно для себя впечатался лицом в мягкую стену. Невидимую.

Не понял?

Протянул руку и вновь чего-то коснулся. Как стекло, такое теплое, нагретое солнечными лучами, почти расплавленное. Оно легко проминалось под пальцами, но не исчезало и тем более не пропускало сквозь. Я лихорадочно начал ощупывать вокруг себя воздух и быстро убедился в том, что такая стена повсюду. Могу поспорить, что сейчас похож на слегка пришибленного мима. Почему пришибленного? Да вы моего лица не видите.

Интер-р-ресно, а кто такой умный эту фигню вокруг выставил? Покажите мне его блондинистую физиономию, я ему спасибо скажу!

Грозно запыхтев, уставился в ту сторону, где по идее должен был быть Кавар. Крылатого там не было, зато обнаружился уже забытый мной медведь. Что-то он с каждой минутой все живее выглядит. Это плохо. Надо что-то делать. Выбираться как-то. Только как?! Как мне отсюда выбраться, если я даже на ноги подняться не могу?!

В ушах противно зазвенело, и в глазах тут же заплясали черные круги. Мать твою, как бы не отрубиться опять. Я опустился на колени и обхватил голову ладонями, зажмурившись и стараясь дышать ровнее. Сразу же стало легче, и о том, что когти друга в плече побывали вспомнил, и липкую кровь на волосах почувствовал, и шишку огромную тоже заметил. Это как же меня Борька так запустил в дерево-то? Хорошо хоть я не рассыпался.

С тихим стоном я поднял голову и вновь огляделся. Волки вновь скрылись из виду, скорее всего просто отошли дальше в темноту, потому что возня и рычание прекрасно различались в той стороне, где они предположительно находились. Блин... надеюсь, с Борькой все нормально, а то с этого придурка хватит подставиться по глупости. И как только мы умудрились вляпаться во все это? Вот тебе и прогулка в другой мир. Мы даже к порталу подойти не успели, а уже огребли на свои седалища проблем. Что же дальше будет? И будет ли вообще? Вот этот вопрос меня больше всего и волнует. А еще дико бесит то, что всего лишь в нескольких метрах от меня сейчас решается судьба моего друга, а я не то, что помочь, я даже на ноги подняться не могу! И какой я после этого Носитель? Какой я после этого друг?!