Ключ к Бездне
Шрифт:
— Всё хорошо, что хорошо кончается, — достаточно внятно сказал я, — отвали от меня, пожалуйста. Не порть настроение.
— Я бы тебе испортила, — неопределённо протянула Вобла и направилась в пещеру, бормоча о траханных дегенератах, понапрасну жрущих свой хлеб.
Кстати, о хлебе насущном. Слегка отойдя от полученного стресса, начавшего покрываться лёгкой корочкой забытья, я ощутил открывшуюся в желудке пустоту. Оставалось надеяться на то, что уже пришло время принятия трапезы.
К моему счастью так и было.
Теодор, несколько оклемавшийся, после произошедшего, вышел на середину пещеры и слегка
Оторвавшись от бесполезной жестянки, я обнаружил, что большинство справилось со своей задачей намного быстрее и начало переходить от активной части отдыха к пассивной. Собрались дрыхать, короче. Двое учёных дутышей задремали так же, как и сидели — прислонившись спинами к стене. Третий свернулся калачиком на своём рюкзаке. Около четвёртого (точнее — четвёртой) уже сидел Серёга и что-то настойчиво втолковывал, размахивая руками. Девушка (весьма даже ничего!) обречённо кивала головой и бросала тоскливые взгляды по сторонам. Юра забился между двумя рюкзаками, каждый из которых был едва ли не больше его и накрыв лицо капюшоном, замер без движения. Швед и Круглый сидели около самой змеиной арки и свесив головы на грудь, перебрасывались короткими фразами. Вобла расположилась чуть поодаль и опёршись локтём о край торчащего из рюкзака ящика, сосредоточенно разбирала-собирала своё оружие. Зверь и Теодор вновь разложили карту и чёркали её жирным чёрным маркером. Вобла собрала автомат и уставилась на меня немигающим взором голодного удава. Ощутив внутренний дискомфорт я заёрзал, но очень скоро убедился, как непросто укрыться от этого сверлящего взгляда. Вобла, как будто специально затеяла эту игру в гляделки, пытаясь вывести меня из полунирванного состояния. Даже закрыв глаза, я ощущал давление на лоб, точно кто-то давил на него толстым жёстким пальцем.
— Какого хрена, — пробормотал я и поплёлся в тот аппендикс, откуда мы вторглись в пещеру, — лучше уж эта тварюка!
Выражение это несомненно можно было опротестовать, но металлическая крышка выглядела достаточно надёжно, а Вобла скрылась от меня за поворотом коридорчика. В принципе, сейчас я видел только Сергея с учёной девахой (Серёга полез обниматься). Внезапно девчонка вскочила на ноги и громко сказала:
— Да иди ты на хер, мудила!
После этого она отодвинула ноги ловеласа-неудачника и направилась прямиком ко мне. Бросив свой рюкзак рядом с моим, она плюхнулась на него и отстегнув верхнюю кнопку на куртке, поинтересовалась:
— Можно здесь припарковаться?
— Почему бы и нет? — я пожал плечами, — не один фиг, где сидеть.
— Да не один! — в сердцах ответила она, — стоит оказаться в мужской компании и какой-нибудь мудила обязательно считает своим долгом достать до самых печёнок! Хер у него, видите ли, зачесался!
— Да я вроде бы, тоже мужская компания, — несколько обескуражено хмыкнул я, — и означенный орган у меня тоже имеется.
— Давай на ты, — сказала она, протягивая мне ладонь, — меня зовут Оксана.
Пожав ладонь, я предложил ей слезть с мешка, уж чересчур она напоминала Наполеона, восседающего на барабане. Хихикнув, девушка решила последовать моему совету и присела на тёплый пол, рядом со мной.
Некоторое время она молчала. Я решил, будто она уснула и сам начал подрёмывать.
— Какие мысли обо всей этой срани? — спросила девушка внезапно, нарушив мою дремоту, — честно говоря, я нифига не понимаю! Такое ощущение, крыша вот-вот слетит с катушек. Какие-то подземелья, твари и прочая чертовщина.
— Не знаю, — ответил я, потирая глаза, — мне просто предложили подзаработать деньжат на переноске аппаратуры. Видимо вашей. А тебе, какую хрень наплели?
— Да всякую срань, — она раздражённо махнула рукой, — о заброшенных урановых рудниках, забытых запасах топлива для станций. Вроде, как сырьё для оружия. Да только лабуда это всё — нет здесь радиации, даже остаточной и это само по себе странно. А все эти шахты похожи на чёрт знает, что, но только не на остатки уранового рудника.
— Когда-нибудь узнаем, — зевнул я, — кто-нибудь проговорится. Скажи лучше, ты чё, такая крутая научная деятельница, раз тебя взяли в эту экспедицию?
— А ты, как думаешь? — приподняв нос, высокомерно заявила Оксанка, но не выдержав взятого тона громко прыснула, — да нет. Просто лаборатории предложили заняться этой работой, пообещали хорошие деньги, вот я и упросила муженька включить меня в состав группы. Лишняя деньга ещё никому не помешала.
— И кто из них твой супруг? — я кивнул на спящих, — вон тот — молодой? С истерическими приколами?
Оксана зажала рот рукавом, пытаясь удержать хохот внутри.
— Это — Семён Кошкарёв, — всхлипнула она, отсмеявшись, — главный лаборант лаборатории нестабильных изотопов, хоть фактически он выполняет обязанности заведующего лабораторией. Его начальник постоянно за границей.
— Очень ценная информация, — я пожал плечами, — думаешь объяснила? С чего это тебе так весело стало?
— Да он же — педик! Голубой щенок — вот его кликуха, — она опять прыснула, — об этом все знают. Да он не слишком-то и маскируется. Любой симпатичненький студентик великолепно проинформирован, лабораторную этому ультрамариновому лучше всего сдавать через задний проход. Если бы он не был таким хорошим специалистом — то уже давно получил бы коленом под свой раздолбанный зад.
— И кто тогда?
— Да нет его, здесь, — на лице Оксанки появилось досадливое выражение, словно она вспоминала нечто малоприятное, — мой муж — ректор института.
— Ах вот оно как, — протянул я, пытаясь вспомнить неизменного руководителя того учебного заведения, где мне, в своё время, пришлось обучаться. В памяти блуждало нечто, достаточно древнее для определения в археологический музей, — хм, однако…
— И ты мне хочешь попенять, за моего старика? — с горечью сказала девушка и я ощутил, как она напряглась.