Ключ к Ребекке
Шрифт:
Он поднял голову и увидел Смита, стоящего между занавесками и смотрящего на него.
— Ты кто такой? — взревел Смит.
Вульф с ужасом понял, что, увлекшись чтением, совершенно не обращал внимания на то, что происходит в спальне. Видимо, что-то у них там пошло не так, как обычно, сценарий был нарушен, предупредительного выстрела пробки не прозвучало. А он тут полностью погрузился в размышления над стратегиями, запоминая бесконечные номера дивизий и бригад, количество человек и танков, горючего и материала, расположение
— Это же мой портфель! — воскликнул Смит и шагнул вперед.
Вульф моментально оказался на ногах, подскочил к майору и повалил его на пол. Соня закричала.
Вульф и Смит одновременно вскочили на ноги.
Смит был маленьким, худым, на десять лет старше Вульфа и к тому же находился в плохой физической форме. С выражением сильнейшего испуга на лице он отступил назад, наткнулся на полку, беспомощно огляделся и не придумал ничего лучше, как схватить стеклянную вазу для фруктов и кинуть ею в Вульфа.
Он промахнулся, ваза пролетела в кухню, попала в раковину и разлетелась на куски.
«Шум, — подумал Алекс, — если он будет производить столько шума, сбегутся люди». Он двинулся к Смиту.
Смит прижался спиной к стене и крикнул:
— На помощь!
Вульф ударил его всего один раз — в челюсть, но майор и от одного удара потерял сознание и медленно осел на пол.
Соня подошла ближе, не сводя со Смита широко раскрытых глаз.
Вульф потер костяшки пальцев.
— Мне это удалось впервые, — сообщил он.
— Что?
— Нокаутировать человека одним простеньким ударом в подбородок. Я думал, так только боксеры умеют.
— Забудь об этом. Лучше скажи, что нам теперь с ним делать?
— Не знаю.
Вульф быстро прокрутил в мозгу все возможные варианты. Убивать Смита опасно: смерть офицера и пропажа его портфеля в сложившейся ситуации поднимут страшный переполох по всему городу. Кроме того, куда деть тело? К тому же, если Смит умрет, никаких секретов от него уже не дождаться.
Майор глухо застонал и пошевелился.
Вульф раздумывал, можно ли просто отпустить его. В конце концов, если Смит раскроет, что с ним происходило на яхте, он впутается в это дело так, что потом не отмоется. Это не только испортит ему карьеру, его могут посадить в тюрьму. А он не похож на человека, способного пожертвовать собой во имя высших целей.
Позволить ему уйти? Нет, все-таки это слишком опасно. Знать, что по городу разгуливает британский офицер, который может в любую секунду раскрыть все секреты Вульфа… это невозможно!
Смит открыл глаза.
— Ты… — сказал он, — ты тот самый… который познакомил… в клубе… все было спланировано…
— Заткнись, — спокойно сказал Вульф. Убить или отпустить: какие еще варианты? Только один: держать его здесь, связанным, с кляпом во рту, пока Роммель не возьмет Каир.
— Шпионы проклятые, — сказал Смит, его лицо побелело.
— А ты что думал, что я без ума от твоего жалкого тельца? — усмехнулась Соня.
— Да уж. — Смит приходил в себя. — Мне не следовало доверять египетской шлюхе…
Соня ударила его по лицу босой ногой.
— Перестань! — велел Вульф. — Нам нужно придумать, что с ним делать дальше! У нас есть какая-нибудь веревка?
Соня задумалась.
— На палубе, в шкафчике.
Вульф достал из кухонного ящика тяжелый брусок, которым затачивал ножи, и вручил его Соне.
— Если он будет дергаться, ударь его по голове.
Алекс был уверен, что Смит даже не вздумает дергаться.
Он уже собирался подняться по лестнице, как услышал шаги на трапе.
— Почтальон! — воскликнула Соня.
Вульф присел рядом со Смитом и вынул нож.
— Открой рот.
Смит хотел что-то сказать, но Вульф успел просунуть нож ему между зубов.
— Если ты шевельнешься или заговоришь, я отрежу тебе язык.
Смит сидел неподвижно, глядя на Вульфа с ужасом в глазах. Тут Алекс заметил, что Соня абсолютно голая.
— Да надень же что-нибудь, быстрее!
Она стянула с постели простыню и, обернувшись ею, подошла к лестнице. Люк открылся. Вульф знал, что его и Смита можно будет увидеть в проеме люка. Соня позволила простыне немного сползти, когда потянулась, чтобы забрать у почтальона письмо.
— Доброе утро! — сказал почтальон. Его глаза были прикованы к ее наполовину обнажившейся груди.
Она поднялась ему навстречу так, что ему пришлось попятиться, и еще приспустила простыню.
— Спасибо! — Жеманно улыбнувшись, она захлопнула люк.
У Вульфа вырвался вздох облегчения.
Шаги почтальона стихли.
— Дай-ка мне простыню, — потребовал Вульф.
Соня снова осталась обнаженной.
Вульф вынул нож изо рта Смита и отрезал небольшой кусок материи. Скомкав ее, он заткнул этим кляпом майору рот. Смит не сопротивлялся. Вульф убрал нож в петлю под мышкой и встал. Смит закрыл глаза с видом человека, смирившегося с поражением.
Соня взяла брусок и встала рядом с поверженным майором, готовая его ударить, а Вульф отправился на палубу. Указанный Соней шкафчик находился на носу. Внутри лежал тонкий, но прочный канат, который, по всей видимости, использовался для швартовки судна, когда оно еще не было превращено в плавучий дом. Вульф вынул веревку, она как раз годилась для того, чтобы крепко связать кому-нибудь руки и ноги.
Снизу донесся голос Сони, перешедший в крик, на лестнице послышались шаги.
Вульф выронил веревку и резко обернулся. Из люка на палубу выскочил Смит, в одних трусах.