Ключ
Шрифт:
Доктор Аната!
К Вам обращается Лив Адамсен. Если Вы знаете, как связаться с Г., то попросите его, пожалуйста, срочно позвонить мне. Я в безопасности, вот мой номер телефона.
Она скопировала в текст номер телефона Ски и отправила письмо.
Наблюдая за его отправкой, Лив испытала разочарование; ей показалось, что все напрасно: она уже исчерпала свои возможности, но так ничего и не добилась.
Вернувшись к результатам поиска в Гугл, она стала просматривать их заново, надеясь найти другой телефонный номер. Через час-другой можно будет связаться с коллегами в газете и попросить их порыться в базах данных, отыскать домашний или мобильный телефон доктора Анаты, но Лив не хотела столько ждать, как не
Где-то дальше по коридору хлопнула дверь, потом застучали удаляющиеся шаги. Ей пришло в голову, что она может весь день так просидеть, пока не приедет Ски, который вежливо сообщит, что номер в гостинице нужен полиции. Есть ли ей к кому перебраться? Не было у нее никого. Из родных никого в живых не осталось. И все, что было связано с прежней жизнью, ушло безвозвратно.
«Интересно, — подумала Лив, — сколько тех, кто побывал в этом номере, испытывали такие же чувства?» То были ключевые свидетели, готовые после дачи показаний на громком процессе сжечь за собой мосты, связывавшие их с прошлым. Наверное, весь номер пропитался их невеселыми раздумьями, перечеркнутым прошлым и неуверенностью в будущем. И легко ли отказываться от всего, стоя в этой комнате с видом на кирпичную стену?
Лив рассердилась на себя за то, что ее мысли приняли такое безнадежное направление, и горячо взялась за дело. Вытряхнула все, что было в рюкзаке, на кровать и стала аккуратно складывать одежду, приводя в порядок те немногие вещи, которые теперь у нее остались. Книгу по истории она положила на ночной столик вместе со своим блокнотом, и тут обнаружила конверт, в котором лежали турецкие деньги. Хотела сразу выбросить его в мусорную корзину, но ей пришло в голову, что оставшиеся в нем квитанции и чеки могут подсказать, где она побывала в Руне. В конверте лежали две квитанции за такси, чек за покупку еды и еще большой сложенный лист бумаги. Лив развернула его, надеясь, что это может быть подробный счет за гостиницу или даже что-нибудь с более ценной информацией. Но она совершенно не ожидала найти то, чем оказался этот листок на самом деле.
Одна его сторона была целиком покрыта угольной пылью — здесь лист прижимали к выбитому на камне рельефу. А там, где пыль была стерта, проступали буквы — те же символы, которые она видела в книге по истории. Лив перевернула лист другой стороной и увидела написанные от руки строки:
Это не объяснит Вам всего — да и ничто не сможет объяснить всего, — но пусть это послужит началом. Облегчая Вам уход из Цитадели, я надеюсь на то, что многое изменится, а в дальнейшем мы сможем поговорить об этом лично. Но если даже Цитадель останется закрытой для посторонних, что вполне может случиться, знайте: у Вас здесь есть верный друг. Чтобы связаться со мной, приходите на исповедь в открытую для всех церковь и спросите брата Павлина. Он передаст мне любое запечатанное письмо, не интересуясь его содержанием.
Искренне Ваш
Эта записка пробудила у Лив целый поток воспоминаний.
Она вспомнила монаха, лысина которого поблескивала в темноте часовни, вспомнила, как он выводил их по заполнившимся дымом туннелям в подземельях горы — все ниже и ниже, пока впереди не забрезжил свет внешнего мира. Это он помог им выбраться наружу, и он же снова предлагал свою помощь. Лив опять перевернула лист и вгляделась в полустертые символы — странные, но все-таки знакомые. Сначала строки шли густо, одна за другой, а внизу они образовывали букву «Т». Это был самый большой текст на забытом древнем языке, какой ей приходилось до сих пор видеть, — намного обширнее любого текста, изображенного в книге.
По мере того как она пробегала глазами по строчкам, шепот в ушах становился все громче, а кожу начало покалывать. Сейчас прошло уже много времени после больницы, и эти симптомы нельзя было приписать побочному эффекту каких-нибудь лекарств. В чем бы ни была причина, с химией она не связана — здесь действует либо психика, либо что-то такое, о чем Лив даже думать пока не готова.
Развернув лист на столе, девушка снова начала вглядываться в символы. Почти сразу же шепот стал еще громче, нарастая по мере того, как она все больше сосредоточивалась на них. Из-за него она уже не слышала шума машин, долетавшего с улицы. Шепот заполнил всю голову, а кожу все сильнее покалывало, как будто в нее втыкали иголки. Лив старалась не думать об этом, заставила себя терпеть, вообразив, что она протянула руку над огнем.
Шепот стал отчетливее, зазвучал в ушах уже как голос, а символы перед глазами задвигались, складываясь в слова, объяснявшие ей все…
55
Дик наблюдал за гостиницей с автобусной остановки через дорогу. Его помятый костюм мелкого бизнесмена отлично вписывался в картину раннего утра, когда другие такие же ранние пташки садились в подходившие один за другим автобусы или выходили из них. Совсем недавно уехала полицейская патрульная машина, причем в ней был только один человек — полицейский. Если он и бойфренд девушки, не больно-то горячие чувства их связывают. Короткий звонок в отель, и Дик выяснил, что никакой Лив Адамсен там нет — во всяком случае, такая не значится в списке постояльцев.
Сам факт, что копу удалось так быстро записать ее под чужим именем, подразумевал, что здесь действовала налаженная система, о которой все те, кому это надо, знали и не задавали лишних вопросов. А учитывая, что за углом размещается главное здание суда, нетрудно было заключить, что гостиницу используют для обеспечения безопасности свидетелей. В обычных условиях это стало бы для Дика серьезным препятствием — такие гостиницы специально рассчитаны на то, чтобы не пропустить внутрь подобных ему личностей. Но на улице не видно было автомобиля с дежурным подразделением, и в коридорах, наверное, нет охранников с наметанным на подозрительных типов глазом. А девушка, скорее всего, успокоилась, погрузилась в иллюзию безопасности — ну, иллюзия она и есть иллюзия.
Дику нравилось такое спокойное наблюдение — неторопливая, трезвая оценка фактов, — перед тем как наступит горячая пора действовать. Подошел очередной автобус, в него погрузилась очередная толпа спешащих на работу зомби, и Дик остался под навесом в одиночестве. Стояла ранняя весна, в такое время суток было еще довольно темно, и Дик видел, как зажигались в окнах огоньки, когда обитатели гостиницы просыпались. Кажется, постояльцев не слишком много.
В кармане запищал телефон, предупреждая, что пришло новое сообщение. Дик открыл его и сразу увидел два слова, которые он обычно смаковал, но которые в данном случае показались ему кислыми на вкус.
За-мол-чать
Не-мед-лен-но
Он удалил сообщение с телефона и пошел ко входу в гостиницу, напустив на себя вид утомленного бизнесмена, который ищет номер подешевле.
Ему и в голову не пришло помедлить — в наше время все вечно куда-то торопятся.
56
Лив поспешно схватила блокнот и стала лихорадочно записывать слова, возникавшие у нее в голове, — ей не верилось, что память, ставшая такой капризной, сумеет удержать их надолго. Уже в следующее мгновение она поняла, что не все так легко изложить на бумаге: смысл слов, которые нашептывал ей на ухо голос, ускользал. Похоже, древние письмена заключали в себе нечто туманное и призрачное, что невозможно выразить на современных языках. Закончив записывать, девушка устало откинулась на спинку стула и сделала глубокий вдох, ожидая, пока утихнет шепчущий голос, а сама она вновь обретет способность руководить собой. Через какое-то время Лив встала со стула и, доковыляв до ванной, плеснула в лицо холодной водой, чтобы вернуться к столу и перечитать записанные строки.