Ключ
Шрифт:
– Наталья Игоревна, вот напрасно вы язвите на эту тему. Даже там я не смог бы найти ту, которая согласилась бы ждать меня по полгода из командировок, а вторую половину выносить мой несносный характер. Здесь же мне и вовсе не на что надеяться. Так что спасибо администрации, заботящейся о здоровье поселенцев.
– Да бога ради, Игорь Викторович. Вот честное слово, я за вас только рада.
– Тогда прогоните, пожалуйста, тех бесенят, что сейчас отплясывают в ваших замечательных серых глазках.
– Не могу, – сложив руки на груди, искренне ответила Лебедева.
– Ну и гад с вами, Наталья Игоревна, – махнул на
– А в чем трудности? – тут же став серьезной, откинулась на спинку кресла Лебедева. – Все заказанное мною доставлено. Работы по оборудованию походного медблока проведены качественно, с выполнением всех требований. Оно, конечно, совмещение с исследовательской лабораторией как бы не очень… но, с другой стороны, в походных условиях на большее рассчитывать не приходится. Словом, по медицинской части все в полном порядке. Даже медик имеется.
– Угу. Мне сегодня сообщили о том, что в экспедицию с нами отправляется Вика. Именно по этой причине я и пришел.
– А чем вас не устраивает Вика? Молодая, энергичная, с опытом походной жизни. Девушка из деревни, так что обузой не будет. В профессиональном плане…
– Вот именно что в профессиональном, – перебил Лебедеву Зарубин. – Стоматологического кресла в медблоке я не заметил.
– Игорь Викторович, давайте смотреть на вещи прямо. Медиков в Андреевском четверо. Ваша покорная слуга – хирург, Вика – стоматолог, Варя – фельдшер и Вера – медсестра. Все, больше никого нет. Варю отправлять бесполезно, потому что она способна выполнять только конкретные назначения и оказывать помощь при незначительных повреждениях. Вера… понятно. Так что остается Вика.
Как выяснилось, в университете бывшая путана училась не на страх, а на совесть. Не сказать, что изначально перспектива вечного поселения на Колонии ее порадовала. Но по здравом рассуждении Вика Цыганова пришла к выводу, что вряд ли она смогла бы устроиться на Земле лучше. Тем более что, несмотря на ее общеизвестное прошлое, в поселке к ней относились с уважением.
Медик в селе, вообще, личность уважаемая, их даже сплетники обходят стороной, вот Вика и вписалась в местное общество. А раз уж в поселке имелась потребность в специалистах широкого профиля, то она принялась за активное самообразование.
Впрочем, не сказать, что в своем порыве она осталась в одиночестве. Лебедева в этом плане ничуть ей не уступала. Вот так и вышло, что они обе занялись вплотную военной хирургией, выписав для этого всю необходимую литературу. Данное направление в местных условиях оказалось наиболее востребованным. Что в общем-то неудивительно с учетом агрессивной фауны и просто несчастных случаев на производстве и при обращении с оружием.
Несмотря на трудности, оба медика добивались явных успехов. На их счету уже были поставленные на ноги больные, пострадавшие от когтей и клыков хищников, а также с переломами. Был даже один с огнестрельным ранением – результат несчастного случая.
Так что Вика вполне отвечала требованиям. Во всяком случае, исходя из местных реалий. Хотя, чего греха таить, она конечно же уступала Лебедевой, и весьма серьезно. Все же и возраст, и оконченное образование, и большая практика – от этого никуда не уйти.
– Не обессудьте, Наталья Игоревна, но Вика не подойдет. Я вынужден просить вас отправиться с нами в экспедицию.
– И чем вы это мотивируете? – вздернула бровь Лебедева.
– Тем, что нам нужен опытный медик, который не растеряется в случае чего и сможет оказать быструю квалифицированную помощь.
– Ну, знаете ли, Игорь Викторович, это ни в какие ворота. Сколько вас отправляется в экспедицию? Пятнадцать человек? А сколько остается здесь? И заметьте, им также нужна быстрая и квалифицированная медицинская помощь. Не знаю, как там будет у вас в экспедиции, но здесь веселья хватит, поверьте. За пять месяцев двенадцать серьезных травм и ранений, и это всего лишь на две сотни человек. Ну и последнее. Я как бы не любительница выездов на пикники, да и с природой нахожусь в явных неладах. Мне с трудом удалось приспособиться к жизни в местном вагончике, хотя он и довольно комфортабельный. А вы хотите утащить меня в чистое поле. В общем, как любит говорить ваш Ладыгин, картина маслом.
– Боюсь, я все же вынужден буду настаивать, Наталья Игоревна. Бивачная жизнь, она, конечно, не мед и не сахар, но поверьте, человек такая скотина, что очень быстро привыкает ко всему. Пара дней, и вы войдете в колею. Что же касается соотношения, то вы правы лишь отчасти. Да, нас пятнадцать против двух сотен, и выбор должен быть очевиден. Однако есть одно обстоятельство, которое перевешивает все аргументы. С нами идет Ладыгин. Так что вы нужны там в первую очередь для того, чтобы в случае необходимости смогли обеспечить его безопасность. Надеюсь, о его роли на Колонии говорить не нужно? Одни его ненавидят, другие благодарны за предоставление повторного шанса все начать сначала. Но все сходятся в одном: с его головы не должен упасть ни единый волос. Конечно, люди уже смирились с тем, что им предстоит жить в новом мире и путь в старый для них уже закрыт. Но они не готовы порвать пуповину, связывающую их с Землей. Опять же это необходимо и с практической точки зрения. Мы еще не готовы к самостоятельной жизни.
– Знаете, я не буду с вами спорить. Сама я еще не определилась, как к нему относиться. С одной стороны, он меня похитил и обрек на жизнь в этом месте. С другой – спас и предоставил шанс загладить свою вину за совершенное преступление если не перед Богом, то хотя бы в глазах людей. Но отчего вы пришли ко мне. Пойдите к нему, потребуйте от него, чтобы он оставил это безрассудство. Не взывайте к моей совести и не просите меня становиться его ангелом-хранителем, потребуйте, чтобы он не смел рисковать понапрасну.
– Угу. В который раз. Он согласился все время ходить в бронежилете, даже спать в нем. А еще все время быть в каске. Между прочим, ничего смешного, – заметив появившуюся на губах собеседницы улыбку, возразил геолог, – в степи куда жарче, а эти аксессуары и здесь не сахар. Он не возражает даже против персонального телохранителя. Но вот с чем он не согласен в корне, так это с тем, чтобы отказаться от этой экспедиции. Да он, собственно, именно по этой причине не стал обращаться в правительство. Боится, что его запрут в четырех стенах и станут изучать, как подопытную крысу, а еще будут оберегать, пичкая невкусной и здоровой пищей. И признаться, я его понимаю, потому как сам вольная птица.