Ключ
Шрифт:
— Иное? — Горбун поднял удивлённый взгляд. Девушка тоже вскинула голову.
— Я! Мы! — сказал юродивый, встав наконец. Его шатало, как под порывами ветра. — Он ведь обещал тебе вернуться? — Он обернулся к девушке.
— Да, — ответила та. Слёзы градом катились по её лицу. — Да!
— Радуйся. — Юродивый пристально смотрел в её глаза, силясь понять, что случилось между ними двумя после того, как он покинул тронную залу, что связало их так, — радуйся, эта тварь поклялась себе жить вечно и, кажется, нашла-таки способ.
Он заковылял мимо, дальше, всё ускоряя и ускоряя шаг.
— Куда ты? — крикнул горбун ему вслед.
— Предупредить Марка, что за тварь принял он в Круг в ночь полнолуния.
Эдель вихрем неслась по коридорам замка, всё быстрей и быстрей, не обращая уже никакого внимания на редкую стражу. Потому что два лестничных пролёта и десяток плавных, скруглённых изгибов назад почуяла неладное. Вид гвардейцев у высокой двустворчатой двери подтвердил её худшие опасения. Они выглядели напуганными.
И когда она распахнула дверь в кабинет Марка, от крика заложило уши.
Она замерла на миг, ошарашенная, но, скоро опомнившись, переступила порог, захлопнула створки, оставив за ними двух не по уставу пялившихся внутрь гвардейцев.
Забившись в угол, Рато кричал и продолжал, продолжал пятиться, словно пытался пройти сквозь стену. Он кричал так, как не кричал даже на вершине холма в момент инициации Круга. Монахи, лежавшие тут же, прямо на полу, пятились от него в другую сторону. Помогали себе скрученными за спиной руками.
— Что? Что вы сделали с ним? — Она заткнула пальцами уши, так невыносимо пронзителен был этот крик.
Страт, не прекращая пятиться, покачал головой отрицательно. Клирик закатывал глаза будто припадочный. Она поняла, что обращалась к людям, чей рот заткнут кляпом. Развернулась и бросилась к мальчишке.
Крик перешёл в визг, когда она поймала его в кольцо рук. Он изворачивался, кусая и царапая её, а она сжимала его всё сильнее и сильнее, терпя боль от укусов, ловя мелькающие руки, обхватывая ноги ногами, пока тот наконец не успокоился. Он лежал безвольно в её руках, маленький дикий мальчишка, положив бритую голову ей на плечо, руки висели плетьми. Она осторожно поднялась, чувствуя боль от укусов на плечах и ударов на лодыжках, подхватила его, отнесла на тахту.
Он вновь закричал, когда она положила его на спину. Вскочил, заламывая руки назад, царапая, раздирая рубашку под лопаткой.
— Вытащи! Вытащи! Вытащи! Нож!
Надеясь привести в чувство, она ударила его раскрытой ладонью. Он не заплакал, как можно бы было ожидать от маленького ребёнка. Он поймал её руку и, глядя в глаза новым своим, голубым и холодным, как осеннее небо, взглядом, прошипел сквозь зубы:
— Не смей!
— Прекрати истерику. — Её взгляд был так же ясен и твёрд.
Они замерли на минуту, играя в гляделки. Пока он, наконец, не выпустил её руку, обессиленно упав назад. Застонал, коснувшись спиной постели, приподнялся на локтях, и Эдель увидела блестящие на ресницах слёзы. Но он не кричал больше. Она встала и тихо отошла. Он полулежал, шумно цедя воздух сквозь зубы.
Дверь распахнулась. Королевский лекарь стоял на пороге, и склянки в его руках звенели, ударяясь друг о друга.
— О! Ох… Он угомонился.
— Да, — ответила она. — Закройте дверь. — И кивнула на пялящихся внутрь гвардейцев.
Он бросился исполнять приказание, но остановился, не зная, куда девать свои фиалы. Гвардеец сам потянулся, захлопнул створку.
— Благодарю, — промямлил лекарь.
— Что здесь стряслось? — спросила она. Попятилась, не спуская глаз с мальчишки. Села в кресло.
— Я, я занимался пленным, — лекарь махнул широченным рукавом в сторону клирика, — мне почти удалось привести его в чувство… когда мальчик закричал вдруг, скатился с постели, пополз прочь… — Лекарь пожал плечами. — Я не мог даже подступиться к нему. Его крыса прокусила мне руку! — Он ткнул обвиняюще окровавленной кистью.
— Крыса, — сказала девочка. Обвела взглядом комнату, опустилась на колени. Испуганный зверь притаился под кроватью. Побежал, шурша рассыпанными листами пергамента, прочь, нырнул в раструб старого, запылённого армейского сапога. — Крыса здесь, — Эдель вздохнула с облегчением. Что бы ни случилось, зверь не покинет своего хозяина, пока тот не потеряет свою суть. А значит, Круг был ещё цел.
Дверь снова распахнулась, хлопнув о стену. Они с лекарем вздрогнули одновременно. Воин вошёл, глядя настороженно.
— Что здесь произошло? — спросил он.
Девочка не успела ответить. Коротко звякнув, склянки высыпались на мягкое сиденье полукресла, лекарь держался за сердце.
— Я… Я… Я лекарь его королевского величества! — взвизгнул он. — Я не лечу больных старух, белгрских монахов и истеричных детей!
Он прошёл мимо воина и демонстративно хлопнул дверью.
— Не богадельня, — покачал головой Марк. — Так что же тут стряслось?
— Спроси у него, — она кивнула на Рато. — Закатил истерику помощней, чем на холме. Кричал так, будто его режут.
Рассеянный взгляд мальчишки сосредоточился. Он ещё подтянулся на кровати вверх и сел. Руки осторожно нырнули под рубаху, щупая спину. Воин глядел на него с минуту. Потом тряхнул головой, прогоняя прочь все лишние мысли.
— Он нужен мне, — сказал Марк, — я понятия не имею, кто он такой. Но он нам нужен.
Подошёл к упавшим в кресла склянкам. Взял одну, другую. На них не было никаких ярлычков, и воин скоро оставил их. Шагнул к страту, присел, глядя в глаза. Стянул повязку на шею, вынул кляп.