Ключ
Шрифт:
— Кто это? — спросила я, приближаясь к Арельсару, который ждал нас у входа.
— Дополнительная охрана, — объяснил кевт, оглядываясь. — Сейчас на выход и сразу направо, к такси.
Мы не дошли до парковки метров десять, как дорогу нам пригородили двое полицейских.
— Антея Тейер? — спросил один.
— Да, — я оглянулась на Арельсара, но тот молчал, не сводя глаз со служителей порядка. — А в чем дело?
— Пройдемте с нами.
Я попятилась и налетела на кевта. Хельма настороженно оглядывала копов и не двигалась с места. Кельвет скинул сумку на землю — и тут же нестройно загудели поля.
— Без глупостей, пожалуйста, — миролюбиво заметил полицейский.
Рука Арельсара легла мне на плечо, и кевт тихо произнес.
— Делай так, как они велят.
Бросив недоверчивый взгляд на полицейских, я неуверенно кивнула и шагнула было вперед, как меня в мгновение ока скрутили, как беглую преступницу. Под щелчок наручников, на плечи лег мощный блок.
— Что происходит? — закричала я, дергаясь, как сумасшедшая. — Пустите! Что вы себе позволяете?!
— Вы задержаны по обвинению…, — начал полицейский, оттаскивая меня от друзей и толкая к подъехавшей патрульной машине.
— А ну пусти её!!! — заорала Хельма, швыряя в копов тепловой луч. Кельвет, конечно, тоже не сдержался и запустил мельницу, а я, улучив момент, в мгновение ока раскрошила блок и, упав на бок, перекатилась в сторону и встала на колени.
Одного из полицейских мастерский удар Кельвета перебросил через капот машины, другой же успел выстроить перед собой щит, но у моих друзей не было шанса против группы подоспевших на подмогу офицеров.
Я схватилась за поля, раскручивая мощный пылевой вихрь.
— Антея Тейер, — бесстрастно прозвучал голос над моей головой, и поля, дрогнув, замолчали. — Вы задержаны по обвинению в содействии террористам.
Я обернулась.
— Рельс, какого…
Кевт направил «Серп» точно мне в глаз.
— Тебе придется пройти с ними.
В тюремной камере, что мне выделили, можно было бы жить довольно долго. По правде сказать, это помещение выглядело гораздо лучше клетушек Глирзы — комната с кушеткой, книжной полкой, телевизором, правда, не работающим; ванная, чистая и аккуратная, со свежими полотенцами и жидким мылом у раковины. И здесь не витал тот отвратительный запах лекарств, осточертевший мне за время пребывания в больницах.
Когда меня поместили в камеру, первое, что я сделала, так это вышла на связь с Азаром, пытаясь сохранить спокойствие и не ударяться в панику.
«Арельсар помог им запереть тебя?»
«Да. Ума не приложу, что на него нашло».
«Хотел бы я на это посмотреть… Слушай его. Всё так, как должно быть».
«Так ты знал?!»
«Нет. Успокойся. Подумай сама, где тебе безопаснее всего находится, пока Арельсар вводит в курс дела доверенных лиц?»
«Ты считаешь…»
«Я уверен в этом».
Меня действительно пытались обвинить в содействии террористам. Те, с кем мне пришлось встречаться, недвусмысленно давали понять, что считают, будто бы я каким-то образом вступила в сговор с Кракеном (возможно, через Гранто, о его предательстве знали все), помогла тому выпустить демонов, обвела при этом орков вокруг пальца, использовала их, как прикрытие, пока устанавливала связь с «Детьми Теней». Тут припомнили и Рахиза, и атаку на КПП эльфов близ Ям (прямое содействие террористам), и убийство Гранто, который мог знать о моей работе с Кракеном. Но что было самым неприятным, так это то, что виновной в охоте на лидеров государств также считали меня. Негуры в первый же день принялись трясти орден в попытках добиться моей выдачи, как убийцы Верховной воншесс, предъявляя какие-то неоспоримые доказательства, результаты расследований, факты, факты, факты. От негуров, кстати сказать, досталось всем — и оркам, за то, что использовали демонов и не смогли удержать их, и людям, что не проконтролировали появление феномена в их расе, и тем более, миротворцам, которым змеи готовились всучить довольно серьезную претензию. Согласно подготовленному ультиматуму, негурские власти настаивали на немедленном уничтожении Источника, на допуске к секретной информации о демонах, которой располагала СБО, на выдаче меня и на отставке главы ордена с последующим роспуском Совета. Причем все эти пункты должны были выполняться под бдительным контролем специально сформированной комиссии из Ашрессшесса.
В противном случае негуры грозились начать военные действия против Прэна. В шаге от согласия с подобной позицией находился Эрзамон, эльфы же усматривали в трагедиях оркский след.
«Лезут в чужой огород и даже к себе не думают заглянуть», — размышляла я, краем уха слушая новости, которые смотрели охранники.
В изоляторе временного содержания при Управлении СБО, где меня и разместили, заключенных больше не было, поэтому ничего, кроме телевизора и болтовни охранников я не слышала.
— Как ты думаешь, про ультиматум — это утка?
— Посмотрим, Джат, утка — не утка, не верится мне, что змеи будут нас кусать из-за этих уродцев.
— Для них Верховная воншесс — живая богиня. И что-то не припомню, чтобы главная кобра помирала не от старости.
— Главное, что… Эээ, вы к кому?
Я прислушалась. В коридоре что-то звякнуло, и охранники затопали, застучали, прочирикала иденкарта.
— Сюда, пожалуйста.
Я села на край кушетки и уставилась на дверь с решетчатым окошком, гадая, очередной ли это следователь или до меня, наконец, снизошел Арельсар.
— Добрый день, — посетителем оказался невысокий мужчина лет пятидесяти. Под мышкой он держал черную папку с торчащими по краям листками. — Морган Кэрроу.
— Антея Тейер, — я поднялась и пожала протянутую руку.
— Я могу присесть? — он взглядом указал на кресло напротив кушетки и, получив утвердительный кивок, обернулся к охраннику. — Оставьте нас.
— Арельсар уже говорил с…, — начала было я, но под взглядом серых глаз осеклась и замолчала. Мистер Кэрроу был бледен, под глазами пролегли темные круги, потрескавшиеся губы были чуть приоткрыты. Он дышал хрипло, с присвистом, изредка вытирая рот темно-синим платком.
— Наша беседа вышла продуктивной, — произнес мистер Кэрроу, оглядывая мою камеру. — Некоторые моменты вашего сна оказались очень занимательными. Вы отдаете себе отчет в том, что открыли едва ли не величайшую тайну в истории?
Мне было неуютно разговаривать с человеком, потому что я отвыкла от представителей своей расы. Моим близким другом был лишь один, да и тот предал всех и вся при первой же возможности побыть свободным.
— То есть вы согласны с… нами?
— Многое становится на свои места, — мистер Кэрроу кашлянул и вытер губы. — Но история требует тщательных исследований. Вам известно, что произошло с Архонтом?