Ключи от рая
Шрифт:
— Прости, Элайна, что слишком быстро, — простонал он, обретя дар речи.
— Ну что ты, — возразила Элайна. — Мне понравилось. Мы должны испробовать этот быстрый способ еще раз.
Услышав стук в дверь, они вздрогнули. Дункан обреченно вздохнул.
— Кто там?
Дверь открылась, и на пороге появился Ангус. Он смутился, однако, поняв, что его подозрения подтвердились, разгневался.
— Черт бы тебя побрал, Дункан! Да ты в гроб загонишь бедняжку, если будешь продолжать в том же духе! Неужели тебе ночи мало?
Дункан ухмыльнулся.
— Ты
— Да ты уже наверняка сделал ей ребенка! — заорал Ангус. — И если теперь не оставишь малышку в покое, у нее не хватит сил его родить!
Вспыхнув, Элайна оттолкнула мужа, соскочила с постели и оправила платье.
— Вот только надену чулок, милорд, и тотчас же приду, — прошептала она.
Ангус взглянул на невестку, и выражение его лица смягчилось.
— Не спеши, детка. Несколько минут ничего не решат, а тебе нужно собраться с силами после того, что учинил с тобой твой безмозглый муженек. — Он перевел глаза на сына и нахмурился. — А ну-ка вылезай из постели! Да пошевеливайся! Ты понадобишься своей жене.
Элайна с беспокойством взглянула на свекра, а Дункан лишь помрачнел. Весть о приезде тещи не застала его врасплох. В Шотландии слухи распространяются быстро, и они с отцом уже знали, что леди Уайлдвуд в сопровождении двух слуг направляется в Данбар. Однако до этого момента Дункан считал, что теща жива и здорова. Последние слова отца заставили его усомниться в этом.
— Почему Дункан мне понадобится? — взволнованно спросила Элайна. — Мама заболела?
Ангус вздохнул.
— Ее слуга, Малыш Джонни, говорит, что она немного прихворнула.
— А что с ней?
— Видимо, твой отчим выместил на ней гнев.
Элайна кинулась к двери, но, не добежав до нее, устремилась к сундукам. Выбросив содержимое одного из них на пол, она схватила мешочек с травами и выбежала из комнаты.
Глядя вслед жене, Дункан вздохнул.
— И откуда в ней столько энергии?
— Явно не оттого, что ты холишь и лелеешь ее, — съязвил Ангус. — Ты долго будешь еще валяться?
— О, миледи, как я рад вас видеть! — Широкое обветренное лицо Малыша Джонни выразило явное облегчение. Джонни, высокого, сильного мужчину, который на добрых десять лет был старше Элайны, только в шутку называли Малышом. Прозвище это прилипло к Джонни еще в детстве. — Теперь все будет хорошо.
Он держался так неуверенно, что тревога Элайны усилилась.
— Как мама, Малыш Джонни? Неужели он посмел отхлестать ее кнутом?
— Нет, миледи. Хотя лучше бы отхлестал, чем то, что он с сделал с миледи.
Элайна испуганно ахнула, а Малыш Джонни, печально качая головой, продолжал:
— Мама говорит, у миледи сломаны ребра и, может быть, нога. Она очень слаба. Ее бьет лихорадка. Мама боится, что верхом миледи не доедет. Как только леди Узйлдвуд узнала, что мы добрались до владений Данбаров, она соскользнула с лошади на землю, да так и лежит. Нужна повозка, чтобы довезти ее.
У Элайны подкосились ноги, но подошедший Дункан поддержал жену.
— Ты приказал подать повозку? — спросил он Ангуса.
— Да. — Ангус обхватил невестку за талию, пока Дункан надевал на ногу жены второй чулок.
Кивнув, Дункан выпрямился и повел Элайну к двери, озабоченно поглядывая на ее бледное лицо.
Ангус приказал подать не только повозку. На дворе их дожидались двадцать всадников и три лошади. В повозке сидела Эбба. На коленях у нее лежал мешочек с травами.
Дункан вскочил в седло, подхватил Элайну, усадил ее перед собой и, не дожидаясь Ангуса и Малыша Джонни, выехал со двора. За воротами Малыш Джонни возглавил процессию.
Джонни не преувеличивал, сказав, что леди Уайлдвуд соскользнула с лошади, доскакав до владений Данбаров. Через час всадники добрались до большой поляны.
Не успел Дункан остановить лошадь, как Элайна соскочила с нее и помчалась туда, где лежала леди Уайлдвуд, а рядом сидела изможденная старая женщина — как предположил Дункан, ее служанка.
Отчаянный крик Элайны дал ему понять, что его теща в ужасном состоянии. Дункан подошел к жене и, взглянув на лежавшую на земле женщину, побледнел.
То, что леди Уайлдвуд слаба и в лихорадке, они уже знали. Но того, что Гринвелд сделал с ее лицом, ни Элайна, ни Дункан не предполагали. Они оторопели. Гринвелду показалось мало поизмываться над телом несчастной, он изуродовал и ее лицо. Губы леди Уайлдвуд были разбиты, нос распух и, очевидно, сломан, под глазами темнели огромные синяки. Дункану стало не по себе при мысли о том, как выглядела его теща, отправляясь в долгий путь.
— Мерзавец, — прошептал Ангус, приблизившись к сыну.
— Мамочка… — Элайна хотела погладить лицо матери, но поспешно отдернула руку, опасаясь причинить боль.
Услышав голос дочери, леди Уайлдвуд пошевелилась и попыталась открыть глаза, но это ей не удалось. Из груди ее вместо слов вырвался лишь хрип.
— Ш-ш-ш… — Элайна взяла мать за руку. — Это я, мамочка. Я здесь, с тобой. Мы отвезем тебя в Данбар. Там ты будешь в безопасности. — Она взглянула на старую служанку. Герти, наделенная мудростью и способностью исцелять, прислуживала еще бабушке Элайны. Если кто-то и мог поставить леди Уайлдвуд на ноги, то только эта женщина. Видя, что Элайна вопросительно смотрит на нее, старуха ласково потрепала свою питомицу по плечу.
— Я дала ей обезболивающее снадобье. Теперь она должна отдохнуть.
Кивнув, Элайна увидела, что на поляну въехала повозка.
Малыш Джонни бросился к своей госпоже и хотел подхватить ее на руки, но Дункан остановил его. Подойдя к леди Уайлдвуд, он осторожно приподнял избитую женщину. Леди Уайлдвуд застонала от боли.
Эбба расстелила на дне повозки мягкое одеяло и положила подушку. Получилась вполне сносная постель, на которую Дункан и опустил леди Уайлдвуд. Элайна хотела забраться в повозку, чтобы ехать рядом с матерью, но Дункан дал ей понять, что с леди Уайлдвуд поедет Герти. Элайна уступила место старой служанке.