Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Шрифт:

Глава V

Познакомившись ближе с представителями иностранных государств в Константинополе, Игнатьев пришёл к выводу, что преобладающее влияние на Востоке имели Англия, Франция и Австрия – три европейских державы, участницы в Крымской войне, подписавшие Парижский договор 1856 года. Все наиболее важные вопросы международной политики решались ими без участия России.

Недоверие и ненависть турецких министров к русским были очевидны. Порта избрала для себя путь постоянной конфронтации и противилась любому делу, которое начинала Россия. Имея министерство иностранных дел, Турция заключала международные трактаты, отправляла и принимала посольские миссии, а её военное ведомство формировало армию и флот, которые обеспечивали калифату прочный

суверенитет. Но истинными хозяевами Турции являлись иностранные финансовые воротилы, одним из ярких представителей которых считался еврей французского происхождения барон Жан-Доминик Аарон Редфильд, глава собственного банковского дома, построивший в Пере фешенебельный дворец с масонским клеймом на фронтоне. Игнатьеву было известно, что главными стамбульскими банкирами считались армяне, но кредитную политику Порты выстраивали вовсе не они и направляли её в нужное им русло далеко не те, чьи предки помогали ветхозаветному Ною благополучно спуститься с заснеженной вершины Арарата. Англия и Австро-Венгрия с одной стороны, Пруссия и Франция с другой, без всякого стеснения диктовали свои требования правительству Турции, присвоив себе «право» помыкать им, как стадом баранов. Без всякого стыда они заключали между собой публичные договора и секретные соглашения, непосредственно касавшиеся судеб пока что единой Османской империи. Многие её земли, формально остававшиеся под властью султана, на самом деле давно находились под «опекой» иностранных государств. Сербию всё больше и больше подгребала под себя Австро-Венгрия, Тунис со всех сторон окружала заботой Франция, а на Кипр и Египет нацелились штыки английских штуцеров. Иностранные инструкторы муштровали турецких солдат, руководили флотом, заседали во многих комиссиях и всевозможных учреждениях. «А мы чем хуже?» – задавался вопросом Игнатьев, изучая положение дел в оттоманской империи и приходя к убеждению, что России, много пострадавшей от столь беспокойного соседа, каким являлась и продолжает оставаться Турция, нужно держать ухо востро и держать руку на пульсе «больного человека».

Этим же вопросом, похоже, задавался и Евгений Петрович Новиков, хорошо знавший экономическое положение Турции и постаравшийся ввести в курс дела нового посла, время от времени потирая большой чистый лоб с крупными залысинами.

– Вы должны знать, – предупредил он Николая Павловича, – что внешняя торговля калифата во многом подчинена интересам чужеземных монополий. Внутренний рынок тоже трещит по швам, испытывая натиск со стороны иностранных фирм и компрадорской агентуры.

Судя по остроумной реплике Новикова, даже вороны, сидевшие на ветвях привокзальных деревьев, каркали с прононсом, на манер французских.

Зайдя попрощаться перед своим отъездом, Евгений Петрович слегка наморщил лоб.

– Николай Павлович, готовьтесь к тому, что к вам срочно нагрянет французский посланник маркиз де Мустье и в самой категорической форме потребует, как он изволил выразиться, сатисфакции.

– А в чём, собственно, дело?

– Дело в том, что дней за десять до вашего прибытия в Константинополь наш андрианопольский сотрудник, временно исполнявший обязанности консула, господин Леонтьев, принятый на службу год назад, когда вы, – он несколько замялся, – были в Петербурге, отходил хлыстом француза – консула Дерше.

– За что же, позволительно спросить?

– А вот за что, – немного оживившись, но всё ещё стоя в дверях, ответил Новиков. – За оскорбление, которое тот, якобы, нанёс ему как представителю России, позволив себе дурно говорить о ней.

– Вот молодец! – с жаром воскликнул Игнатьев. – Все бы так поступали! Отстаивали честь России.

На следующий день ему нанёс визит представитель Франции маркиз де Мустье, Франсуа Леонель. Торжественно решительный и злой.

– Я полон гневных слов и возмущения! – воскликнул он с порога не без пафоса. – Вы распустили своих подчинённых! Стыдно, мерзко, неколлегиально! Вы неразумно позабыли…

– Что?

– Дипломатические правила едины для всех и установлены Венским конгрессом в тысяча восемьсот пятнадцатом году, вскоре после разгрома армии Наполеона I.

Надо быть дипломатом в традиции!

Маркиз важно подал руку и Николай Павлович вежливо, но ощутимо-крепко ответил на холодное пожатие, предложив располагаться запросто и побаловать себя испанским ромом.

– Презент барона Редфильда, – сказал он со значением и сам наполнил рюмки, размышляя над словами гостя и приходя к выводу, что чистых дипломатов очень мало. Их, может быть, намного меньше, чем патронов в стволе однозарядного ружья. И еще: что значит быть «дипломатом в традиции» с точки зрения политиков Европы? По всей видимости, это значит закрывать глаза на те мерзости, которые насаждают в мире их правительства, идущие на поводу у собственных амбиций или финансовых кланов.

– Того, который Зундель Соломон, а представляется как Жан да ещё и Доминик? – с лёгким и не вполне объяснимым сарказмом поинтересовался маркиз, напрочь упустив из виду, что и его полное имя выглядит в чужих глазах слишком громоздким, если не сказать, комичным: Дель Мари Рене Франсуа Леонель. Ну, да Бог с ним!

Несмотря на то, что французский посол расположился в кресле и прочно и гневно-внушительно, Игнатьеву показалось, что в душе визитёра не так уж много ругательных слов, хотя желания нагнать на него страху было много.

– Честное слово, – закусывая ром сушёной дыней, высказал свои претензии француз. – Этот ваш задира, господин Леонтьев, требует серьёзной порки. В противном случае, – он несколько повысил голос и взялся за початую бутылку, – наш дипломатический корпус объявит вам бойкот! Самый жестокий! – Маркиз наполнил свою рюмку, посмотрел её на свет и опрокинул в рот. – Я думаю, вы поняли меня?

– Конечно, понял, – ответил Николай Павлович, хорошо помня о том, что Абдул-Азис в любой конфликтной ситуации всегда займёт позицию французской стороны. Исходя из этого и чувствуя, что ему нужна большая осторожность в разговоре с французским посланником, чтобы не ухудшить и без того довольно неприятный инцидент, а также втихомолку радуясь тому, что хрустальная посудина маркиза де Мустье опустошается без видимой запинки, он строго произнёс: – Я накажу драчуна самым примерным образом.

– Его наглая выходка это уже не дипломатия мозгов, а дипломатия рукоприкладства! Английского бокса, если хотите. – Ярость маркиза де Мустье выплёскивалась через край. – Ему не место в русском консульстве!

– Согласен, – заверил француза Игнатьев, держась с той напускной строгостью, с какой, должно быть, плотник смотрит на рассохшуюся дверь, с которой надо что-то делать, а делать чертовски не хочется. – Хотя, вы знаете, он неплохой работник. Его хвалят сослуживцы.

– Чем развязней человек, тем благообразнее он хочет выглядеть! – с напыщенностью записного демагога продекламировал маркиз и непонятно для чего поведал, что он чрезвычайный и полномочный посол Франции в ранге министра. – Я не хотел бы начинать наше знакомство с международного конфликта.

Он засопел, нахмурился, как хмурится обычно жалкий скряга, внезапно обнаружив недочёт в своей скудной карманной наличности, и снова приложился к рюмке, напустив на себя вид сироты, который ото всех терпит обиду и ни от кого доброго слова не слышит.

– Я тоже не желаю этого, – как можно мягче заверил визави Николай Павлович и всё же сказал, что, будучи посланником великой державы, хотя и не в ранге министра, он признаёт, что все его сотрудники имеют особые права в отстаивании чести и достоинства России.

– Даже путём рукоприкладства? – дёрнул плечом француз.

– А почему бы и нет? – вопросом на вопрос откликнулся Игнатьев и хлебосольно предложил маркизу отобедать вместе. Тот вскинул брови, несколько подумал и сказал «с удовольствием».

Это его «с удовольствием» было сказано как нельзя кстати и явно прозвучало для обоих ничуть не глуше золотого луидора, когда его подбрасывают вверх только затем, чтоб вскоре услыхать, как он звенит, упав к ногам – на мраморные плиты пола.

Николай Павлович взял со стола колокольчик и велел секретарю распорядиться, чтобы им с маркизом де Мустье сервировали стол в его рабочем кабинете. Затем продолжил начатую мысль.

Поделиться:
Популярные книги

Кровь Василиска

Тайниковский
1. Кровь Василиска
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
4.25
рейтинг книги
Кровь Василиска

Венецианский купец

Распопов Дмитрий Викторович
1. Венецианский купец
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
альтернативная история
7.31
рейтинг книги
Венецианский купец

Сопряжение 9

Астахов Евгений Евгеньевич
9. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
технофэнтези
рпг
5.00
рейтинг книги
Сопряжение 9

На три фронта

Бредвик Алекс
3. Иной
Фантастика:
фэнтези
рпг
5.00
рейтинг книги
На три фронта

Авиатор: назад в СССР 11

Дорин Михаил
11. Покоряя небо
Фантастика:
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Авиатор: назад в СССР 11

Санек

Седой Василий
1. Санек
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
4.00
рейтинг книги
Санек

Лорд Системы 8

Токсик Саша
8. Лорд Системы
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Лорд Системы 8

Мерзавец

Шагаева Наталья
3. Братья Майоровы
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
короткие любовные романы
5.00
рейтинг книги
Мерзавец

Игра топа. Между двух огней

Вяч Павел
2. Игра топа
Фантастика:
фэнтези
7.57
рейтинг книги
Игра топа. Между двух огней

Провинциал. Книга 2

Лопарев Игорь Викторович
2. Провинциал
Фантастика:
космическая фантастика
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Провинциал. Книга 2

Идущий в тени 6

Амврелий Марк
6. Идущий в тени
Фантастика:
фэнтези
рпг
5.57
рейтинг книги
Идущий в тени 6

На границе империй. Том 9. Часть 4

INDIGO
17. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 9. Часть 4

Крестоносец

Ланцов Михаил Алексеевич
7. Помещик
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Крестоносец

Идеальный мир для Лекаря 10

Сапфир Олег
10. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 10