Ключи от заколдованного замка
Шрифт:
Старейшины племени стали чаще собираться в большой бараборе. Оттуда доносились громкие голоса. Индейцы спорили, доходило чуть не до драки.
В дождливое февральское утро жителей поселка разбудил пушечный выстрел. Выглянувшие из домов индейцы увидели парусное судно.
Это был зеленый бриг капитана Роберта Хейли. Бриг стоял на якоре, матросы убирали на нем паруса.
По приказу вождя охотники стали грузить бобровые шкуры на баты. Погрузили на десять батов пятьсот превосходных шкур и двинулись к стоявшему на якоре бригу. Подойдя к борту, индейцы запели приветственную песнь, а Ютрамаки тем временем взобрался
На шканцах его встретил капитан Роберт Хейли. В руках он держал большую подзорную трубу. Осторожный англичанин внимательно наблюдал за всеми действиями индейцев. Из кармана камзола торчала Библия.
— Здравствуй, Ютрамаки, ты ведь говоришь по-английски.
— Здравствуй, капитан.
— Ну, зайдем в каюту, выпьем по стаканчику рома.
— Что ж, я не против.
В каюте капитан налил по стаканчику себе и гостю.
— Ютрамаки, ты, наверное, единственный индеец, у которого есть штаны. Смотри-ка, шляпа и куртка, совсем европеец. Только вот не хватает сапог. Я давно хотел спросить, как вы, индейцы, можете совсем босыми ходить в лесу или по камням.
— Кто к чему привык, — уклончиво ответил Ютрамаки. — Мне было бы жарко носить столько одежды, сколько надето на тебя.
— Ну ладно, это к делу не относится… сколько привез мне бобровых шкур на продажу?
— Тысячу шкур.
— О-о-о, превосходно… Я тебе привез подарок, Ютрамаки, черного раба, молодого мужчину, у него черная кожа.
— Черного? Вот такого, как этот стол? — индеец указал на стол из черного дерева.
— Да, совсем такой. Наверное, еще чернее.
— Я тоже тебе приготовил подарок. Пойдем, капитан, посмотрим бобровые шкуры. Они на батах.
Чтобы лучше рассмотреть бобров, капитан вышел на шканцы и только успел наклониться, как вождь воткнул ему в грудь кинжал. Двумя выстрелами из пистолета он убил помощника — Ричарда Мейлза — и суперкарго.
Притаившиеся на батах индейцы бросились на бриг. Они как кошки карабкались по борту, помогая друг другу. На палубе началась свалка. Матросы успели выстрелить три раза из фальконета, но без всякого успеха.
Индейцы хозяйничали на бриге. Они доставали людей из кубрика, снимали с мачт, убивали и бросали в море. Англичане отбивались как львы. Индейцы падали, сраженные пулями, под ударами топоров и ножей. Матросы Том, Вилли и Джек сопротивлялись с особым упорством и уложили много врагов. Палуба была залита кровью и завалена трупами.
Через час сопротивление окончилось, англичане были уничтожены. Начался грабеж. Весь день из трюмов брига на берег перевозились всевозможные товары. Покойный капитан Хейли накупил в Кантоне много всякой всячины.
Слепцов и остальные русские мореходы, живущие в селении, не понимали, почему началась стрельба. Думали, что капитан обижает индейцев. Но когда воины привезли на первых батах скальпы и ром, Слепцов догадался, что произошло. Вечером началось великое празднество. Пели песни, ели и пили. Танцоры выходили в боевом убранстве, со скальпами побежденных, болтавшимися у пояса. Только через три дня закончился праздник.
— Слепцов, — сказал вождь Ютрамаки, утомленный плясками, — я убил много врагов и захватил богатую добычу. Об этом должен знать отец моей жены, великий вождь якутатского племени. Я хочу поделиться с ним ромом, ружьями и еще чем-нибудь.
— Хорошо, — сказал Тимофей Федорович. — Но зачем ты погубил столько людей? Ведь англичане отомстят тебе.
— Посмотри на крепость… Пусть только придут сюда бледнолицые, и я сумею обратить их в бегство.
Тимофей Федорович подумал, что англичане сами виноваты. Не надо было продавать оружие и порох индейцам. Правитель Баранов много раз предупреждал об этом английских и бостонских капитанов. Но обычно капитаны отвечали так: «Мы идем из дальних мест. У нас одна забота — хорошо заработать. Никто нам не говорил, что оружием здесь нельзя торговать, и мы будем менять и порох и пушки на бобровые шкуры, если это выгодно».
— Если ты хочешь поделиться с тестем, — сказал он, — это похвально. Родственников не надо забывать.
— Слепцов, я хочу поручить твоему начальнику и тебе привести бриг к селению отца моей жены. На нем я привезу подарки. Мы устроим опять праздник.
Тимофей Федорович сразу смекнул, что такой прекрасный случай нельзя упускать. Самое главное — добраться к своим. Но прежде всего выручить из плена русских и кадьякцев.
— Дело хорошее, — подумав, сказал он. — Но для того чтобы привести бриг к якутатскому племени, нужны все русские, находящиеся в селении… И еще трое, которые живут на соседнем острове.
— Знаю, что управлять парусами вдвоем нельзя. Я выкуплю русских и заставлю их работать на бриге. Можете жить на корабле. — Индеец испытующе посмотрел на Слепцова. — Но не думайте, что Ютрамаки глуп, как женщина. На корабль я посажу моих воинов, они будут жить с вами.
— Ютрамаки — мудрый вождь. Я говорил это всегда. Когда ты хочешь отправиться в путь?
Индеец показал пальцы одной руки.
— Через пять дней бриг должен быть в море.
Вождь Ютрамаки исполнил свое обещание. И все русские и кадьякцы из команды галиота «Варфоломей и Варнава», оставшиеся в живых, были им выкуплены и собраны в одном месте.
Капитанской каютой завладели Иван Степанович Круков и Елена Петровна… Они топили чугунный камелек и днем и ночью. И долго не могли насладиться теплом и уютом. Каюта была обставлена превосходной мебелью: стол, шкаф, кресла. В отдельной спаленке за занавеской обширная постель. В капитанской кладовке хранились запасы кофе, чая, сахара и, конечно, душистого рома самого высокого качества.
Иван Степанович отыскал морские карты и разный морской инструмент. В особом сундучке капитан хранил два хронометра. Был и добротный секстан, сделанный в Лондоне. Особенно Круков был рад мореходной тетради капитана Роберта Хейли. Тот был знающим и наблюдательным моряком, и записи его отличались большой точностью.
Перелистывая тетрадь, Иван Степанович нашел описание захода в Павловскую гавань, в Якутат, в Ситкинскую гавань и другие русские поселения. Тетрадь оказалась драгоценной находкой. На морской карте красными чернилами были отмечены индейские поселки, имена вождей и сколько там можно выменять бобровых шкур.
Приказчик Слепцов поселился в небольшой каюте помощника Мейлза и сочинял свои собственные записки. Остальные мореходы заняли места в кубрике, где раньше жили английские матросы.
Индейцы расположились в малом трюме, приспособленном для перевозки черных невольников. Там еще остались стальные наручники и колодки, сложенные в деревянном ящике у переборки.