Клюква с косточкой

Попова Елена

Янис как-то рассказывал ребятам, в каких странах побывал, так мне не хватило пальцев, чтобы загнуть. Ребята говорили, что первые полгода он ни с кем не общался, был замкнутым. По утрам ходил с опухшими глазами, но никто никогда не видел его слез. Как-то раз я услышала разговор воспитателя и директрисы, они говорили, что Яниса нужно как можно скорее пристроить в семью, мальчишке очень сложно в детдоме. И мне стало обидно: а разве я не заслужила обрести семью, иметь свою комнату, свои игрушки, свой угол!

Его водили на встречи, а после он получал выговоры

за то, что притворялся глухонемым или нарочно косил глаза и начинал сильно заикаться, чтобы приемные родители отказались от идеи забрать его к себе. Он очень надеялся, что его заберет родной дядя. Но этого не произошло, и тогда он решил свалить из детдома другим путем: ждал, когда снова кто-то им заинтересуется, но на этот раз не собирался прикидываться больным или невменяемым.

Помню, как во двор въехала черная машина с красивыми фарами. Машина остановилась, и из нее вылезли двое: женщина в красном пальто с высоким воротом и мужчина в пиджаке. На крыльцо вышла Наталья Игоревна, директор детского дома и с широченной улыбкой что-то говорила этой парочке.

В игровой распахнулась дверь, и влетела Надя, наша нянечка. Она кинула на кровать белую рубашку и брюки, приказав Янису скорее переодеваться.

Меня разрывало от злости и обиды, что дядя и тетя хотели пообщаться не со мной. В голове быстро созрел план. Я больше не могла ждать своей очереди. Я принялась искать глазами плюшевого медведя – он был общим талисманом: если пойти на знакомство с людьми с этим мишкой, то сто процентов тебя заберут в семью. Все, кто с ним ходил, уезжали с новыми родителями! Вот я и решила взять мишку, опередить Яниса и первой заявиться в комнату, где уже ждали будущие приемные родители. Я была так уверена в успехе!

Я увидела мишку. Тот сидел на столе, где лежали обрезки бумаги, клей и ножницы. Хм, Янис что, специально посадил его к себе на стол?

Я спрыгнула с подоконника, но Янис, словно почувствовав, что я задумала, схватил меня за руку.

– Я возьму его с собой! – злобно проговорил он.

– Только попробуй! – прошипела я и укусила его за руку.

– Дура! – крикнул он, сморщился и затряс рукой.

Я бросилась к столу и схватила медведя. Но Янис и не думал отступать: он подбежал, вцепился в мишку и стал вырывать его из моих рук.

– Отдай его, дикарка! – Мальчик едва не вывихнул мою руку. – Отдай, сказал! Эти люди пришли ко мне, а не к тебе, ясно? – Он был сильнее меня. Но я не могла разжать кулак и отдать ему, как мне тогда казалось, единственную надежду обрести дом. Зажала мишку в левой руке, правой схватила со стола раскрытые ножницы и полоснула Яниса по щеке…

Вместо встречи с приемными родителями его увезли в больницу и привезли обратно только следующим утром. С повязкой на щеке. Я избегала его в коридорах, в столовке, в туалетах, на улице. Держалась рядом со старшими ребятами, боясь расправы. Ночами не спала, было очень страшно, что придушит подушкой. Слава богу, это длилось недолго, через три дня после этого случая меня забрали мама Рая и папа Олег…

Вот

только сейчас одного не пойму, неужели те люди, которые хотели его усыновить, не приехали снова? Ну не может же быть такого, что его не захотели усыновить из-за шрама! А может, этот случай повлиял на его характер? Может, благодаря мне он стал агрессивным, хулиганом, психически неуравновешенным? Вспомнить только, как он мертвой хваткой держал мои волосы… Хотя по нему сейчас не скажешь… Вполне довольный жизнью парень. И всё же интересно, почему вышел из детдома только в восемнадцать…

Мой мозг стал мишенью для стрел, на кончиках которых запеклись воспоминания прошлого. Они впивались и ранили так больно, что я не могла найти в себе силы встать на ноги. Как сползла по стене в туалетной кабинке, так и просидела в ней примерно минут двадцать, а то и больше.

– Вот так, значит, подруга судьба? Всё ж таки ты решила организовать встречу с мальчиком, который снится чаще, чем хотелось бы… Зачем? Чтобы я увидела, каким красивым и успешным он стал?

Вышла на улицу подышать воздухом и набрала Дашку: она единственная, кому я рассказывала про тот случай в детском доме. От Даши у меня никогда не было секретов. Она знала обо мне всё.

– Лерыч, привет! Как твое состояние?

– Ужасно! – выдохнула я.

– Что, до сих пор атакуют в соцсетях?

– Да я вообще не об этом.

И выложила Дашке про Яниса.

– Во дела-а-а… А он узнал тебя?

– Не думаю. С тех пор прошло почти двенадцать лет. Да и я бы его не узнала, если б не редкое имя и этот шрам.

– Тогда я не вижу повода для паники. Успокойся! Да и знаешь, если даже он тебя узнает, то не думаю, что возненавидит. Сама говоришь, что у парня свой клуб, его уважают друзья. Так что, подруга, его жизнь сложилась, и вряд ли он таит обиду на девочку из детского дома. Расслабься и возвращайся за стол. Да и вообще, я бы на твоем месте не стала скрывать кто ты.

– Что? – крикнула я так громко, что на меня обернулись люди, и уже тише продолжила: – Янис, кстати, прикинь, а мы с тобой вместе жили в детдоме, это ж я тебе ножницами по лицу съездила! Так начать раскрываться?

– Начни издалека: мол, а я тоже из Подольского детского дома. Когда была ребенком, допустила страшную ошибку. А потом долгие-долгие годы сожалела о своем поступке. Вот так, Лерыч, расскажи ему правду и тебе самой станет легче. Я уверена, что он уже не держит на тебя зла, а то, что вы росли с ним в одном детдоме, возможно, вас только сблизит.

– Спасибо Дах, подумаю…

– Давай, выше нос, подруга! Я с тобой!

Я вернулась в клуб. За нашим столиком сидели Вика, Антон и еще какие-то два парня. Яниса не было.

– Ребята, знакомьтесь, это Лера. Лера, это мой Рома, – она приобняла невысокого коренастого парня с бородкой, – и Лёша. – Вика кивнула на симпатичного блондина. Тот приподнялся и протянул мне руку через стол, я протянула свою, а парень ее поцеловал и подмигнул.

– Лёха клюнул на тебя, – сказала мне на ухо Вика.