Книга 2. Авантюрист. Дух мщения
Шрифт:
Прошла минута.
– А теперь поднимем наши кубки в честь ушедших, и не потянувших за собой в могилу соратников. Путь веселятся на пиршестве у престола богов!
– Путь веселятся на пиршестве у престола богов!!!
– Множество голосов повторило ставшую ритуальной фразу.
Тесс дождавшись окончания, покинула трактир, прихватив собой пару бутылок темного эльфийского рома, любимого напитка двух ушедших в небытие друзей и соратников, и направилась сквозь темные потоки воды к мемориалу возле Великой Пирамиды, Чья вершина в вечернее время озарялась легким белым сиянием магического кристалла, защищавшего от нападения монстров из глубин лабиринта.
Стоило девушке шагнуть под дождь как тяжелые и холодные струи воды стали огибать фигуру спокойно идущей по выложенному брусчаткой проспекту валькирии. Навыки владения элементальной стигмой у Тесс за полгода выросли настолько что она уже не замечала, как подстраивала стихии под себя чтобы они никак не влияли на ее зону комфорта. А посему дождь, словно живой огибая фигуру девушки, практически бесшумно растекался по брусчатке.
Вскоре девушка дошла до длинного мемориала памяти. Огромные черные плиты в два человеческих роста и длинной в десять шагов, с высеченными на них рунами имен павших. Последнюю плиту поставили совсем недавно, и имен на ней высечено было совсем немного, едва ли больше десятка. И вносили туда только Авантюристов, сумевших подняться минимум до ранга рыцаря, либо совершивших достаточно значимый для общества граней подвиг.
Первые три имени были ей до боли знакомы.
Лучшая подруга - ...
Соратница - Эрнет Рыжая.
Друг и последний ученик моего отца - Кай эр Морган.
"Я найду всех тех, кто вас убил. И поверьте, они не умрут легкой смертью!"
Вскрыв бутылки, Тесс пригубив одну, поставила их под мемориальную плиту, точно под тремя именами.
"До встречи!" - мысленно попрощалась девушка и шагнула вглубь падающей воды.
Вскоре ее фигура скрылась за поворотом перекрестка, ведущего в частные жилые сектора.
Не прошло и десяти минут после ее ухода, как на том же месте появилась размытая тень женской фигуры, сделавшей несколько движений рукой, словно учитель стирающий мел с грифельной доски.
В тот же миг из двух бутылей стал вытекать дорогой напиток многолетней выдержки, и словно дивой двумя струйками потек вверх по черной мраморной плите. Достигнув двух имен, жидкость заполнила высеченные в камне руны и впиталась в черный мрамор, словно в губку. Из списка исчезли два имени, словно их никогда и не было.
Когда Тесс стояла возле калитки отцовского дома, позади нее раздался тихий, приятный женский голос:
– Не ищи их среди мертвых, не найдешь среди живых!
– Кто здесь?
– Валькирия резко развернулась, окутавшись защитными навыками и активируя три стигмы поиска скрытого противника. Но вокруг, если не считать людей в жилых домах, не было, ни единой души.
"Померещится же..."
Я не знаю сколько прошло времени с того самого момента, как я смог снова осознать себя. Дни? Месяцы? Годы?
Воспоминания обрывочны.
Последнее четкое воспоминание - миг жизни и смерти, когда мутно-золотистая слизь пожирала мое тело.
Щелк... щелк... щелк...
Клац... клац... клац...
Десятки и сотни костяных бродяг, словно ожившие поделки из кости на деревянном полу, в ожидании, когда ребенок либо раскидает, либо уберет свои игрушки.
И еще туман.
Едва заметная серая дымка, пронизанная магической энергией, словно роем мелких насекомых.
Тело, словно чужое, непослушное, неповоротливое.
И еще...
Ощущение властной подавляющей воли, возводящей свои желания в абсолют.
Лич.
Верховный владыка третьего лабиринта. Раз в промежуток между тьмой и безвременьем совершает обход своих владений, и нещадно наказывает нарушителя покоя мертвых.
Клац... клац... клац...
Мимо неторопливо прошагал костяной бродяга без единого зачатка разума. Хрупкая и смертельно опасная боевая кукла, рожденная Великим Лабиринтом.
Пройдет немало времени прежде чем следующая команда ступит на каменный пол, и лабиринт пробудится от забвения. Лично я называю это состояние стазисом. На мой взгляд, самое что ни наесть точное описание, охватывающее каждый уголок лабиринта.
Вместе со смертью кроме прежней жизни я утратил очень многое, но и приобрел немало, вот только вместе со всем этим я обрел полное спокойствие и безразличие. Нет злости, страданий, жалости и сострадания. Я частично стал похож на бродящих вокруг меня костяных бродяг.
Зачем я существую?
Хороший вопрос. Можно задуматься и порассуждать. Времени у меня сейчас - океан и небольшая миска.
Из темного коридора появились отблески света от чадящего, смоляного факела.
Авантюристы.
Такие же смелые и наивные, каким когда-то был и я. Вера в светлое будущее, великие свершения и тысячи отрывшихся путей и дорог. В пору плакать, но на эмоции я беден как последняя храмовая мышь.
Костяные бродяги давно их заметили, но с места, ни сдвинулся, ни один, пока они не вошли в "зону ответственности", либо не поступило приказа от великого и могущественного немертвого генерала "Бессмертного Легиона".
Костяной маг знает о нарушителях что бродят по лабиринту куда больше чем считается среди авантюристов.
Все прочитанное мной о поведении монстров и нежити, можно смело выбросить в костер и сжечь как не представляющий никакой пользы мусор.
Каждый авантюрист с вживленными стигмами напоминает сияющий сквозь тьму факел. И чем сильнее свечение - тем более силен авантюрист. К тому же нежить хорошо различает живых существ. Впрочем, как и неживых.
За время пребывания в теле нежити я видел весьма причудливых существ. Созданий и духов, населяющих Великий Лабиринт, о которых никто и слыхом не слыхивал.