Книга 5. Империя на марше
Шрифт:
Всё толково, всё понятно, надо идти внутрь… вот только насчёт собачек как… а, внутренний голос, подскажи, что будет, если по моему следу собаку пустят? Голос отозвался почти моментально – «не бери в голову, Сергуня, вещи твои сгорели в сортире, нечего будет дать понюхать этой собачке, а машину ты правильно загнал в другую сторону, искать будут там в первую очередь… а сюда если и доберутся, то плакат отпугнёт самых храбрых, про этот могильник в народе разные сказки ходят».
Спасибо тебе, голос, успокоил… прошёл вдоль ограды налево, как и было сказано, по дороге чуть ногу не сломал, провалилась она в какую-то нору, нашёл разодранную
И ещё как тут с дикими зверями, подумал я. Это хоть и не сибирская глухомань, всё равно тайга ведь, у нас здесь и рыси где-то обитают, и волки с лисами, это не говоря уже о медведях, встречаться к коими мне совсем не улыбалось. А ПМ – что ПМ, останови-ка из него эту тушу в триста кг весом. Зашёл внутрь здания, прыгая по кучам мусора, пробежался по обоим этажам и таки нашёл одну комнатушку, вполне пригодную для временного проживания. Пару дней свободно тут можно провести, только дверь бы чем закрыть на всякий случай. И ещё хорошо, что август на дворе, комары с мошками почти все передохли, а если б это июнь был, точно сожрали бы с костями. Из окна открывался живописный вид на смешанный хвойно-лиственный лес, красота, да и только.
Ну пойдём поищем, чем забаррикадировать дверь, а потом едой бы надо заняться… грибов что ли набрать, их тут море должно быть… и сам могильник определить, в какой стороне, чтобы лишний раз туда не приближаться – уверения неизвестного друга конечно успокаивают, но бережёного, как хорошо известно, бог бережёт… а стережёного стережёт…
Конец марта 1979 года, Горький
Да, так что там насчёт художника-то, продолжил я свои размышления, хорошо бы Ниночку припахать, но она в Москве безвылазно сидит, хотя… ладно, завтра утром и позвоню, вдруг у неё окно какое в творчестве, вдруг она уже и не в Москве, а наоборот в своей Ковалихе сидит и думает, чем бы заняться…
На этом я прекратил составлять планы на будущее и пошёл спать. Инна уже домыла посуду, оставшуюся после актёрской пьянки и сказала мне, что я молодец, но Алёну надо отсюда убирать, однозначно. А утром всё оно и началось…
Что началось-то, Сергуня, спросите вы, а я отвечу, что для начала одновременно зазвонили городской и мобильный телефоны. На часы посмотрел – шесть с хвостиком, понедельник, кто бы это мог быть такой настойчивый. Сначала мобильный взял, он рядом лежал, это оказался Вовчик Малов, сказавший мне хриплым и тревожным голосом:
– У нас проблема, спускайся во двор.
Ладно, ответил я, щас оденусь и спущусь, а сам тем временем подошёл к городскому, продолжавшему трезвонить на кухне. Здесь мне ответил незнакомый командный голос, представившийся капитаном Дубовым из районного отделения милиции. Капитан предложил
– Очень хорошо, - ответил я, - непременно явлюсь и дам показания, только насчёт чего их давать-то?
– Вот в кабинете номер пять всё и узнаете, - отрезал он.
Ну а я чего, начал одеваться, стараясь не разбудить Инну, но это не удалось – она проснулась и сразу ухватила суть.
– Ты на рожон-то не лезь, поаккуратнее там пожалуйста, - сказала она, глядя мне в глаза, - а то я тебя знаю…
– Не волнуйся, родная, всё будет хорошо… ну или плохо, но это вряд ли, - и с этими словами я скатился по лестнице во двор, где меня уже ожидал на лавочке упомянутый Вовчик. А рядом с ним Андрюха.
– Чо случилось-то? – спросил я, плюхаясь рядом, - убили кого?
– А ты откуда знаешь? – резко переспросил Вовчик.
– Да не знаю я ничего, наобум спросил – всё-таки в шесть утра по менее веским причинам из постели не выдёргивают.
Вовчик нахохлился, поднял зачем-то воротник куртки и сказал наконец, глядя в темноту второй арки:
– Ночью твоего Славика и убили… ну то есть нашли повешенным.
– Врёшь!? – подпрыгнул я, - а ты откуда знаешь?
– У одноклассника отец в ментовке работает, он по секрету рассказал полчаса назад. Тело, говорит, уже в морг увезли, у ментов сильные подозрения, что это не самоубийство, а помогли ему, так что готовимся к следствию.
– Меня уже на 9 часов вызвали в отделение, - упавшим голосом сказал я.
– А меня на полдесятого, - добавил молчавший до этого Андрюха.
– Меня пока нет, но я думаю, это временно, - подытожил Вовчик.
– Так а где его нашли-то? – продолжил расспросы я.
– Где-где, в клубе нашем, - огрызнулся Вовчик.
– Ну тогда точно мне кранты, ключи-то от него только у меня были.
– Ты погоди паниковать-то, ключей там несколько было, не помнишь что ли, как мы копии делали?
– Да, вспомнил, - нехотя ответил я, - ты подробности-то расскажи, чтобы хоть немного в курсе быть.
– Ну слушай… - и Вовчик вывалил мне целую кучу подробностей.
Тело обнаружил жилец из 9-го подъезда по фамилии Филин, который ночью возвращался со второй автозаводской смены и увидел расхлебяненную дверь клуба. Зашёл чисто на автомате – Славик висел в актовом зале на перекладине шторы, которой сцену занавешивали… ну в теории, на практике по-моему ни разу я этого не видел и не делал, занавешивание. Жилец Филин (ну и фамилия конечно – Филя, уху-уху, ладно, что не Дятел) тут же побежал названивать 02, приехала бригада, всё запротоколировала, Славика запаковали в мешок и увезли, а уж следственные действия решили отложить на завтра в связи с поздним временем.
– Ну а теперь давайте колитесь, пацаны, кто когда видел в последний раз Славика и кто чего делал этой ночью, начиная примерно… где-то с 23 часов – в это время я последнего танцора из клуба выгнал и запер его на ключ. Это у нас в первую очередь спросят менты.
– С себя начни, - попросил Андрей, - раз уж вылез с такой инициативой.
– Да не вопрос… в 23.00 запер клуб, в 23.20 поднялся в свою квартиру и далее спал прямо до шести утра, пока меня вовкин звонок не разбудил. Да, Славика последний раз видел где-то в пол-одиннадцатого, мелькал он среди посетителей клуба, а потом пропал с концами.