Книга двух путей
Шрифт:
– А почему это должно разрушить твою карьеру?
– Просто потому, что физиков, которые в это верят, можно назвать статистическим выбросом. Но в один прекрасный день…
– В один прекрасный день тебя назовут гением. – Я запнулась. – А может, это уже происходит в другой вселенной.
– Совершенно верно. Все, что может произойти, уже происходит в другой жизни.
Наклонив голову, я уставилась на Брайана:
– Получается, в другой вселенной моя мама не умирает.
В разговоре возникла пауза.
– Нет, – ответил он. – Не умирает.
– И
Брайан покачал головой, краска смущения залила его кожу приливной волной.
– Но в этой вселенной, – сказал он, – я действительно хотел бы пригласить тебя пообедать со мной.
Я выхожу из душа и вижу на кровати дорожную сумку Брайана. Слышу, как в ванной снова включается вода, и смотрю на сумку. Потом со стоном отворачиваюсь, натягиваю нижнее белье, шорты, майку.
Провожу расческой по волосам, перекручиваю их жгутом, после чего в спальне вроде бы нечего делать, но уйти – выше моих сил.
Вода в душе все еще льется.
Я приближаюсь к сумке и расстегиваю молнию. Косметичка Брайана и туфли лежат сверху. Откладываю их в сторону, достаю хлопчатобумажный джемпер и обнюхиваю его. Какой-то цветочный запах. Неужели снова розы? Или это плод моего воображения?
– Дон?
Он стоит у меня за спиной, с полотенцем, обернутым вокруг талии. У меня немеют руки, холодеет тело. Поймана с поличным. Я воровка, шпионка. Дейзи, роющаяся в одежде Гэтсби.
– Я думал… у нас все в порядке.
– Потому что мы перепихнулись? – отвечаю я. – Ведь ты говорил, что это ничего не значит.
– Я с ней не спал. – Брайан садится на кровать и вырывает у меня из рук джемпер.
– Нет. Ты просто думал об этом.
Я злобная, мерзкая, неумолимая. Я зализываю свои раны с помощью яда. Брайан извинился. Мне следует его простить. Разве нет?
Но он был с ней в день рождения Мерит. Он пропустил обед. Он вернулся домой, пропитанный ароматом роз, – это и одежда, и волосы, и наш брак.
– Она тебе нравится? – Я заставляю себя задать сакраментальный вопрос. Слова острыми ножами втыкаются мне в горло.
– Ну… я хочу сказать, – запинается Брайан. – Ведь я ее взял на работу.
– Ответ неправильный, – отрывисто говорю я, вставая с кровати.
Уже на пороге спальни Брайан хватает меня за запястье и разворачивает лицом к себе:
– Я никогда никого не любил, кроме тебя.
В Бостоне однажды случилось землетрясение. Я везла Мерит домой из садика, и прямо перед нами на дорогу упало несколько деревьев. Землетрясение было совсем слабеньким по сравнению с разломом Сан-Андреас, но для людей, не привыкших к тому, что земля дрожит под ногами, даже это было шоком.
Между тем все шло своим чередом. Я приготовила Мерит на ланч макароны с сыром, отвела ее в парк покачаться на качелях, после чего сдала с рук на руки няне, так как в хосписе меня ждал пациент. Няня, округлив глаза, рассказывала о том,
Брайан упорно не желает отпускать мою руку. Проводит по костяшкам большим пальцем:
– Дон, ну пожалуйста. Я знаю, что не могу все исправить. Но этого больше не повторится.
Я верю ему. Просто я больше ему не доверяю.
– Ненавижу сраные розы! – заявляю я и выхожу из спальни.
Самое абсурдное при воспоминаниях о прежней жизни, которая практически закончилась, – это то, что все шло своим чередом. Твое сердце может быть разбито, твои нервы могут быть расшатаны, но при всем при том мусор нужно вовремя выносить. Продукты необходимо покупать. Машину заправлять. И от тебя по-прежнему зависят люди.
По дороге к дому потенциального клиента я звоню брату.
Будучи нейрохирургом, живущим при больнице, он редко берет трубку, но сейчас, к своему удивлению, я попадаю не на голосовую почту, а слышу его самого.
– Кайран?
– Дон?
– Вот уж не ожидала тебя застать!
– Прости, что пришлось тебя разочаровать. – В его голосе звучат насмешливые нотки. – Я только что вышел из операционной. Что случилось? Погоди. Попробую догадаться. У тебя странная сыпь.
Естественно, я звоню ему по медицинским проблемам. Узнать, например, началась ли в Бостоне эпидемия гриппа, или что делать с плантарным фасциитом, или задать с десяток других вопросов, на которые брат не может ответить, так как это не его специализация.
– Нет, я здорова. Просто захотелось услышать твой голос. Я… соскучилась по тебе.
– Блин, к черту сыпь! Похоже, твое состояние тяжелее, чем я думал. Возможно, тебе нужно срочно приехать в отделение экстренной медицинской помощи.
– Заткнись! – отвечаю я, невольно улыбаясь.
– Тогда что происходит на самом деле? – спрашивает брат.
Я не решаюсь сказать.
– Просто пытаюсь вспомнить, ссорились ли когда-нибудь наши родители.
– Ничем не могу помочь. Если учесть, что, когда папа был жив, я находился в эмбриональном состоянии.
– Да, я знаю, – отвечаю я.
– Это насчет тебя и Брайана? Вы ведь никогда не ссорились.
– Похоже, все когда-нибудь бывает впервые.
Кайран ждет продолжения, но я не расположена вдаваться в подробности.
– Послушай, Дон, тебе нечего волноваться. Вы с Брайаном очень правильные. Стандарт. Вы матримониальный эквивалент восхода солнца по утрам и голубого неба, когда открываешь глаза. Вы будете вместе до скончания века. Ты это хотела услышать?
– Да, – отвечаю я. – Конечно.