Книга грез

Вэнс Джек Холбрук

– Вы найдете, что многие из хороших традиций Маунишленда очень практичны, когда познакомитесь с ними поближе. Можете поверить мне на слово, так как я много путешествовал. Я посетил тридцать девять отдаленных областей. Маунишленд еще терпим по сравнению с Малчионе или Динклендом. Наши законы просты и разумны. Мы запрещаем проповедовать иные религии и размахивать белыми флагами; не разрешаем оскорбительно отрыгивать в общественных местах и вообще нарушать общественное спокойствие. Перечень наших преступлений зауряден. Нужно всего лишь вести себя осторожнее, чтобы избежать неприятностей, –

Он расписался во въездной визе Джерсена. – Все, сэр. Свобода Маунишленда для вас!

Джерсен вернулся в автобус, и тот неожиданно рванулся с места, оставив позади пограничную станцию под раскидистой голубой кроной. Теперь за окнами мелькал ландшафт, типичный для Маунишленда и сильно отличающийся от ландшафта Леландера. Джерсен, привыкший ко всевозможным переменам, сейчас никак не мог прийти в себя. Местность казалась ему просторнее, небо – шире. На равнине росло множество деревьев, которые образовывали рощицы из отдельных пород: гипсапов, орпунов, линг-лингов, флембоев. Деревья давали густую тень, которая, казалось, мерцала странными огоньками непонятного цвета. Фермы попадались реже и выглядели более древними. Они располагались вдали от дороги, в уединении.

Постепенно пейзаж изменился. Автобус ехал теперь мимо фруктовых садов, где росли деревья с черными стволами, розовой и желтой листвой, переезжал полноводные реки, скользил мимо деревушек и наконец въехал в Клоути и остановился на центральной площади. Двери раскрылись. Пассажиры, у которых были дела в Клоути, а с ними и Джерсен, вышли. Джерсен с интересом огляделся вокруг. Для молодого Трисонга Клоути должен был казаться самым важным местом, центром Вселенной, куда он мог попасть лишь изредка, по какому-то особому делу. На противоположной стороне площади Джерсен увидел отель «Бен Том» – неуклюжее четырехэтажное строение, высокое и узкое, с тяжелой, нависающей крышей и парой двухэтажных крыльев.

Если Говард Трисонг приехал в Гледбитук на встречу выпускников школы, то, вполне возможно, он, как и Джерсен, остановится в «Бен Томе». Пора принимать меры предосторожности. Нужно оставаться неузнанным… В магазине промышленных товаров Джерсен переоделся по местной моде: в рубашку из тяжелой зеленой ткани, серые изысканные штаны до колен, черные туфли с широкими носами, широкополую шляпу, которую носят, сдвинув на затылок. Над здешними манерами – медлительной походкой на негнущихся ногах, размахиванием руками и взглядом, устремленным строго вперед, – пришлось немного потрудиться. Джерсен еще не совсем походил на местного жителя, но, чтобы опознать в нем приезжего, нужно было присматриваться.

Он пересек площадь, направляясь к отелю «Бен Том», и вошел в неприглядный вестибюль, пропахший за долгие годы вощеным деревом, кожей тяжелых диванных подушек и местной жидкостью для волос. Вестибюль был пуст, над приемной стойкой – темно. Джерсен постучал в окошечко, и из задней комнаты появилась маленькая старая женщина. Резким голосом она осведомилась, что ему нужно.

Джерсен ответил с достоинством:

– Я хочу снять номер на несколько дней.

– В самом деле? А где вы собираетесь питаться?

– Там, где прилично кормят.

–

Это далеко, за озером. Там люди забывают о своем здоровье и набивают животы. Вы должны иметь в виду, что мы предпочитаем обслуживать клиентов здесь, в нашей столовой.

– Если так положено…

– Разумеется… – Старая женщина искоса поглядела на него. – А чем вы занимаетесь? Вы продаете различные вещи? – Она сделала ударение на последнем слове.

– Нет. Я ничего не продаю.

– Да?… – И после паузы: – Совсем ничего?

– Совершенно.

– Жаль, – заявила она вдруг свежим и живым голосом. – Я всегда придерживалась мнения, что надо покупать и продавать все что угодно, невзирая на Агентство Здоровья. Откуда вы? Из Моидаика? Или из Будера?

– Нет.

– Вы курите или пьете?

– Ни то, ни другое.

– Прекрасно. Можете снять комнату Улыбающегося Восхода. – Лицо женщины приняло такое невинное выражение, что Джерсен спросил:

– А цена?

– Это наша лучшая комната. Только для высокопоставленных гостей. Оплата соответствующая.

– Сколько?

– Восемьдесят три сева в день.

– Слишком много. Позвольте мне взглянуть на ваши расценки.

– Хорошо. Пять севов…

Джерсену понравился номер, который состоял из центральной веранды, ванной комнаты, отделанной панелями из белого дерева, отдельной спальни и маленького гимнастического зала.

Было уже за полдень. Джерсен вышел на улицу, огляделся по сторонам и отправился знакомиться с городом. В южном углу площади стояла гранитная статуя, а позади нее – высокое мрачное строение, возможно церковь или храм. За церковью начиналась аллея массивных черных деодаров. Чуть подальше находилась площадка, где стояло несколько белых статуй.

Около церкви Джерсен обнаружил маленький канцелярский магазинчик, торгующий различными мелочами. На витрине были выставлены несколько экземпляров «Экстанта» и «Космополиса», разные номера. На обложке «Экстанта» красовалась фотография десяти человек. Подпись гласила:

КТО ОНИ?

Назовите их правильно и вы выиграете 100000 севов.

Джерсен вошел в магазин. За параллельными прилавками справа и слева стояли две молоденькие девушки, одетые в длинные черные платья. Их темные волосы были скреплены на макушке и так туго зачесаны, что глаза казались выпученными. Волосы каждой украшала пара коралловых шпилек. На прилавке Джерсен увидел брошюру:

МАУНИШЛЕНД

Официальная карта и обозрение

В этом издании перечислены все коммуникации,

города, реки, мосты, пограничные посты, изложены

детали физической географии. Цена: 25 центов.

Джерсен взял карту и заплатил. Девушки сразу же запротестовали:

– Сэр!

– Цена два сева! Джерсен показал на цену:

– Здесь сказано двадцать пять центов.