Книга мечей
Шрифт:
Подумав, они пришли к выводу, что такое вполне могло случиться. Нестор мог в спешке перепутать мечи. Но сознательно забрать меч Марка и оставить взамен свой — это уж совсем невероятно.
— Но куда он мог уйти?
— Его могли арестовать. И забрать у него меч.
— Да они бежали отсюда, в штаны наложив от страха! Они еще и до сих пор остановиться не могут!
На дороге лежало также несколько мертвых ездозверей. Еще парочка билась в агонии. Зато тяглы вовсе не пострадали и даже не порвали упряжи. Втроем поставить фургон на колеса оказалось нетрудно. К тому же выяснилось, что он почти не поврежден.
Марк все еще продолжал бесплодные
Барбара задержала взгляд на все еще тихо скулившем пленнике.
— Как думаете, большой дракон пришел сюда, потому что услышал крики малыша? И решил ему помочь?
Бен решительно замотал головой.
— Никогда не слышал, чтобы драконы так себя вели. Взрослые у них не обращают внимания на мелюзгу. Кроме тех случаев, конечно, когда им жрать охота. А им всегда жрать охота. — Но гораздо больше Бена тревожило другое, — Что же нам делать теперь, когда Нестора нет?
— Сначала осмотрим все окрестности, — спокойно ответила Барбара. — Он либо все еще прячется, либо его ранили, либо убили. А еще он мог утонуть. Больше ничего мне в голову не приходит.
— Либо, — добавил Марк, потерявший всякую надежду найти свою пропажу, — его увели солдаты. И забрали мой меч.
На всякий случай они еще раз прочесали окрестности и даже прошли немного вверх и вниз по реке, предположив, что если Нестор утонул, то его тело неизбежно должно застрять где-нибудь неподалеку в камышах.
Но они так и не обнаружили следов — ни человека, ни меча.
Наконец Барбара решительно заявила:
— Если его арестовали, значит, он уже далеко. А если мертв — значит, мертв. Если же он убежал, то найти его мы тоже не сможем, ведь мы не знаем, в какую сторону он пошел. Так что лучше нам позаботиться о самих себе и выбираться отсюда. А то не ровен час, нагрянет еще один патруль. Твоего меча, Эйнар, здесь тоже нет. Если его унес Нестор и нам удастся его найти, то ты снова получишь свой меч.
— И куда же мы поедем? — по-детски растерянно спросил Бен.
— К сиру Эндрю, — твердо ответила девушка. — Нестор будет искать нас только там.
— Но что мы там будем говорить? Что будем делать? Ведь сир Эндрю приглашал Нестора, а не нас.
— Мы скажем, что Нестора задержали кое-какие дела. — Барбара ободряюще похлопала растерянного парня по плечу. — К тому же меч Нестора остался у нас. Ведь таким мечом ты убьешь любого дракона, правда? Это ведь даже Эйнару по плечу оказалось, а он много младше тебя.
Бен испуганно взглянул на девушку и с сомнением протянул:
— Думаю, по дороге нам стоит еще раз все хорошенько обсудить.
Глава 8
В королевской темнице сира Эндрю Доброго находились двое. Первый, тот что был помоложе, сидел на крашеной табуретке внутри чистенькой свежевыбеленной камеры. Второй, что был постарше и одет получше, уютно расположился на стуле перед отделявшей его от камеры толстой решеткой и читал заключенному вслух одну из древних книг. Справа и слева по коридору было еще с полдюжины чистеньких, недавно отремонтированных и на удивление светлых и хорошо проветриваемых камер, но все они пустовали. Несмотря на то, что тюрьма располагалась на полуподвальном уровне, окон было достаточно, хотя они и находились высоко под потолком.
В другом, дальнем, конце
В этом крыле донжона окон было гораздо больше, и с этой стороны в коридоре было намного светлее. Молодой человек, являвшийся на данный момент единственным заключенным, притворяясь, что слушает, на самом деле с изрядной долей удивления разглядывал эту необычную темницу с окнами и белыми стенами. Капару (по крайней мере, это единственное имя, на которое он привык отзываться с детства) был худым тонкокостным юношей с узким лицом и прямыми темными волосами. Его поношенная, заплатанная одежда и темный загар свидетельствовали о том, что за решеткой он оказался недавно, а до этого долгое время редко ночевал под крышей. Его взгляд блуждал по стенам удивительной камеры, а тонкие нервные пальцы беспрестанно машинально ощупывали запястья, словно были не в силах поверить, что на них нет кандалов. Время от времени он, встрепенувшись, прислушивался к доносившимся с другого конца коридора странным бодрым вскрикам.
За свою недолгую жизнь Капару уже успел навидаться всяких тюрем и застенков, но то, что он увидел здесь, привело его в крайнее замешательство. Одного наличия света и чистого воздуха уже хватало, чтобы было от чего обалдеть. Да, глаза ему не изменяют — в камере, которой заканчивался его конец коридора, в толще крепостной стены были прорублены окна в рост человека, и сквозь них до него долетало дыхание теплого летнего ветра. Казалось, что отсюда легко можно уйти прямо через окно. А на улице раздавались музыка и веселый шум толпы — это началась ярмарка.
Еще откуда-то, но явно изнутри донжона доносился звук падающих капель. Но в такой чистенькой светлой комнатке этот звук не навевал уныния, скорее он напоминал о прозрачных родниках на воле. А еще больше — о хрустальной озерной воде, которую можно пить из сложенных ковшиком ладоней. Замок сира Эндрю стоял на монолитной скале и возвышался над городом, но позади него было большое озеро и пол тюрьмы находился лишь немногим выше его уровня.
Неподалеку от табурета на полу стояла металлическая миска, в которой лежал изрядный кусок хлеба (причем мягкого хлеба, из хорошей муки и без червей!), и глиняный кувшинчик со свежей питьевой водой. Каждый раз, когда узник бросал взгляд на хлеб, его левая нога рефлекторно дергалась — но в этой чисто вылизанной темнице явно не было ни одной крысы, и некого было отпугивать от своей еды. Но самое большое недоумение у него вызывала стоящая рядом с кувшином небольшая вазочка с цветами. Каждый раз, когда его взгляд падал на нее, Капару отказывался верить своим глазам.
Возраст невозмутимо читавшего вслух древние тексты мужчины было трудно определить на глаз. Сейчас он находился в самом расцвете зрелости, но что-то в его облике подсказывало, что на самом деле он старше, однако не собирается стариться и впредь. Одежда его была из великолепного полотна ручной работы, скроена просто и удобно — однако на удивление измята и перепачкана. Его светло-русые усы и борода, так же как и одежда, носили на себе следы недавнего ужина, и, судя по некоторым из них, можно было понять, что в его меню входили не только хлеб и вода.